Гайворонский Борисович - Незваные...

Рука Сергея за ночь приобрела почти нормальный вид, только слабое пигментное пятно оставалось на тыле кисти, да вторая мозоль на сгибе безымянного пальца. А вчера весь вечер приходилось прятать руку: грубый рубец мог вызвать вопросы у Татьяны Валерьевны, провоцируя вранье вместо честных ответов.

– Я вчера, пока мы общались с мамой, пробовала тебя телепатически позвать – не получается.

Мимо пронёсся «уазик», подняв клубы пыли. Явно не деревенский, местные бы притормозили из вежливости.

– В капсулы! – скомандовал Серж, чтобы проверить ранее прозвучавшую версию относительно возможности телепатической связи.

Наблюдатель со стороны, при большой внимательности, мог бы заметить, что на пыльной обочине грунтовки, по которой продолжала шагать пара людей, исчезли следы их ног.

– Раз, два, три! Что я сказал? – мысленно произнёс Серж.

– Три, четыре, пять! Круто.

– Значит, только в капсулах это возможно, когда мы в одном…

– Фазисе? – предположила Марина.

Серж помолчал секунду и развил тему:

– Так, ладно. Предположим, что фазис – некое состояние объекта, находящегося на платформе, особое поле, особая частота вибраций. Возникает вопрос: а что произойдёт при механическом контакте с человеком, находящимся вне платформы?

– Не будем же мы ставить такие эксперименты.

– Не будем. Но знать-то надо. Может, я попробую? Выйду из своей капсулы и коснусь твоей.

– Нет, ты что!

– А напрасно ты боишься, и знаешь почему? Жук не позволит подвергать себя опасности. Предупредит, если что.

– Ты уверен?

– Уверен.

Марина подумала и, наверное, нашла какие-то свои аргументы в пользу эксперимента.

– Давай, – она остановилась, приготовившись в любое мгновение отключить капсулу.

Ноги Полехи впечатались в придорожную пыль, когда платформа под ним исчезла. Он поднял свою правую, вооружённую теперь уже двумя жуками, руку и коснулся партнёрши. Внешне ничего не произошло. Но оба пережили особенные чувства. Марина не ощутила прикосновения. Даже когда Серж попытался тискать её, обнимать, ей казалось, что она видит всё происходящее по стереовизору. Она только слышала и видела Сергея, но никакого механического воздействия на себе не испытывала.

Серж, в свою очередь, трогал и при этом воспринимал на ощупь будто стеклянную статую. Стеклянную, да ещё намазанную сверхскользким гелем. Марину отличало от статуи лишь то, что она двигалась и выглядела вполне живо и естественно.

– Абсолютно отсутствует трение. Вроде и касаюсь тебя, а такое ощущение, словно мои пальцы заморожены или под новокаином. Осязание отсутствует. Если в таком виде ты пойдешь сквозь толпу, то будешь проскальзывать между людьми, как обмылок, а они ничего не поймут. Их только пошатывать будет из стороны в сторону.

– А сумка? – Марина сняла с плеча сумочку и протянула Сержу. Он попробовал взять её в руки. Сумка не шелохнулась.

– Вот это да! То же самое. Всё, что находилось в соприкосновении с тобой в момент включения капсулы, оказалось замкнутым в тончайшую студенистую оболочку. Защитное поле?

Марина продела ремешок сумочки через голову Сергея и резко отпустила руки.

– О! Я почувствовал её тяжесть, запах и ремешок на шее! – он взял сумку в руки…

Полчаса продолжались эксперименты, которые увлекали необычностью ощущений. Эти ощущения почти не поддавались описанию, не вписывались в известные физические законы и слабо ассоциировались с привычными явлениями. Например, логично было бы предположить, что Марина, размахнувшись, могла больно ударить напарника, сама при этом не испытав никакого сопротивления. Однако это было не так. Полеха не чувствовал ничего, как и Марина. Обычное рукопожатие для обоих выглядело по меньшей мере странно, если не сказать – неописуемо. Руки смешно разъезжались в пространстве. Так же, как разъезжаются два равнополюсных магнита при попытке их сблизить. Причем Марина не испытывала вообще ничего, сжимая ладонь или пытаясь ухватить Сержа за руку, как будто его не существовало. А он переживал нечто подобное нарушению координации движений: словно мышцы сводила безболезненная судорога и ладонь в последний перед прикосновением момент отклонялась в сторону. Ствол небольшой берёзки, растущей на обочине, чуть шелохнулся, когда Марина попробовала его ухватить, согнуть или потрясти. Она его не чувствовала, руки проходили сквозь. Но при попытке продеть деревянную палку в кольцо из Марининых рук, сомкнутых над головой, палка вдруг становилась такой же неосязаемой и скользкой и просто выпадала каким-то образом из рук Полехи. Оказавшись на земле, она восстанавливала свои прежние свойства и была готова к новым испытаниям. Марина проходила сквозь Сержа, а тот просто падал, теряя ориентацию, но никакой физической силы, толчка, прикосновения не чувствовал. Но больше всего поразило следующее. Девушка, находясь на платформе, могла выполнять любые движения, не испытывая затруднения: могла сесть, лечь, попрыгать, покружиться на месте, разбежаться и сделать сальто – у Полехи был очередной случай подивиться умениям Мариши… Но!

Не удавалось встать на мостик – кисти проваливались в землю! Также не получалось отжаться от пола или встать на руки вверх ногами. Застывая в самых нелепых позах и ничего не видя, Марина беспомощно барахталась, пока какая-то сила плавно не выталкивала её обратно на поверхность платформы, как вода выталкивает погружённое в неё полено. Дыхание под землей никак не сковывалось. Опытным путем удалось выявить закономерность: если длинная ось тела – выпрямлено ли оно или свернуто в клубок – своим головным концом оказывается направлено в плоскость земли, начиналось погружение. Чем больше ось приближалась к 90 градусам относительно горизонтальной поверхности (разумеется, вверх ногами), тем быстрее и беспрепятственней тело «ухалось» под землю. Складывалось впечатление, что, подпрыгнув и сделав пол-оборота в воздухе, Марина легко смогла бы «ласточкой» – с её гимнастическими навыками ей ничего не стоило бы это – нырнуть под землю неизвестно на какую глубину. Но естественный рефлекторный страх не позволял пока проделать такой трюк.

Серж, естественно, не остался в стороне и тоже вдоволь насладился погружением под землю.

Новые возможности интриговали всё больше и добавляли загадок. Для научного объяснения феномена не хватало знаний. Да и вряд ли могла современная наука подвести под него хоть мало-мальски обоснованную гипотезу.

На 9-часовой рейс, конечно, опоздали. Ехать на попутке не очень хотелось. Решили «скакнуть» прямо в кафе, где оставался не оплаченный со вчерашнего дня должок. Осмотрев уже знакомую арку, двое незаметно материализовались в ней.