Станислав Бест - Продолжения не будет

Тишина и покой. И все неважно. Восьмые сутки База дрейфует на орбите Плутона. База окружена уже целым флотом. Связь односторонняя. Их успокаивают и просят подождать. Что происходит во второй части Базы, где остался и командир, никому не известно. Командование взял на себя лейтенант Ут" о. Время снова проводят за игрой в бридж и обсуждают результаты сражения. — Ну, с голоду-то они не помрут в любом случае, — Чжоу волновала судьба товарищей, оставшихся в отрицательной временной петле. — Ходи. — Не торопи. Дай подумать. Сигурд почесал в затылке. Он играл козырную игру при слабых мастях на руке и одной, очень сильной, на столе. В лучшем случае, он оставался без взятки. Ит" о на данном этапе игры был не у дел. — В любом случае, — сказал Ит" о, — вытащить нас могут только одновременно. Подождем и все узнаем. А с едой нам, конечно, повезло больше. Сигурд-то у нас остался. Сигурд, сделай еще пива. — Хрен тебе, а не пиво. Ты посмотри, во что ты нас втравил! Сидим, как минимум, без двух. В зоне, да еще и с контрой! Ит" о поднял руки вверх и уронил голову. Сигурд отмахнулся, но две кружки пива, все-таки, произвел. — Жаль, что ничего путного из этого не вышло, — произнес Ут" о. — Много шума — и ничего. — Ну как ничего? — удивился Чжоу. — Все-таки четверо уничтожены. Месяц назад ты и мечтать об этом не мог. — Верно, конечно, но хотелось бы побольше, — ответил Ут" о. — С детства жадиной был, — пояснил Ит" о. — Смотри — схлопочешь, — пригрозил Ут" о. — М-да. Теперь самим придется выкручиваться. Кто-нибудь понял, толком, что с людьми после гибели богов произошло? вразумительного ответа на свой вопрос Чжоу не получил. Слушай, ты ходить-то будешь? — обратился он к Сигурду. — Буду, буду, — буркнул Сигурд. — А, может, на "без одной" сойдемся? — Э-э, нет, — протянул Ут" о. — Такого счастья ты иметь не будешь. Сигурд сморщился и, наконец, сделал свой ход.

Через трое суток поступило сообщение, что вскоре их освободят. К назначенному времени каждый создал защитную оболочку и стал отсчитывать секунды. Минута… сорок пять секунд… тридцать… пятнадцать… девять… четыре… три… две… одна. Все, что было вокруг, сверкнув, исчезло. На месте затейливо скрученного пространства-времени осталось двадцать три разлетающихся во все стороны кокона. К ним устремились спасательные катера и, собрав свой урожай, суетливо заспешили к транспорту-матке. Скопившиеся рядом корабли начали исчезать — прочь, по своим делам.

Чем ближе Сигурд приближался к Земле, чем ближе подъезжал к городу и подходил к дому, тем больше он нервничал. Ожидать, что Джи была в хорошем настроении, не приходилось. "Ну, вот и пришел". Сигурд откашлялся и вставил ключ в дверь. Дверь тихо отъехала. — Ауу-у-у. Есть кто дома? И Джи, и Олег, который зашел в гости, были дома. Джи первым делом разревелась и уткнулась Сигурду в шею, тот чтото пробормотал, глянув на Олега, и стал ее успокаивать. Джи что-то пыталась сказать: — А-а-а-на-ам-ничего-о-не-е-го-ово-ри-ли. А-а-а-ты-ы-м-нее-ни-чего-не-ска-азал. Сви-инья-а. — Ну, ну. Все уже. Все. Вот он — я. Сейчас пива напьюсь. — Звучит отрезвляюще, — заметил Олег. — Я тебе напью-юсь. Ты почему меня с собой не взял? А? — Так, ребята, я вечером зайду. Ну, скажем, в семь. Сигурд виновато улыбнулся, высвободил одну руку и поздоровался с Олегом. Джи всхлипнула. — Извини, Олег. Что-то я расклеилась совсем. — Ну. Еще бы. Я бы на твоем месте шею ему свернул, если бы он меня с собой не взял. — Не-е. Что ты, жалко. Сигурд погрозил кулаком. — Не порть мне жену. — Все, убегаю, — сказал Олег, уже стоя в дверях, и исчез.

"Наконец-то все определилось", — думал Олег, шагая по коридору. — "Год-другой у меня теперь точно есть. Отдохну. Доучусь. Как надоело находиться в подвешенном состоянии. Надеюсь, меня не будут дергать". Олег вышел на улицу и зажмурился от яркого, весеннего солнца. "Поброжу в парке, выпью кружечку-другую пива, а к семи вернусь", — решил Олег и, не спеша, тронулся в путь. — Добрый день.

— Привет.

— Добрый день. На дороге, ведущей к институту, встречалось много знакомых. Олег свернул в сторону парка. Дорога сразу обезлюдела. Те немногие, которые встречались, с отсутствующим видом выгуливали собак. Взгляды пустые, движения почти механические. Олег несколько раз здоровался и пытался вступить в беседу, но взгляды людей скользили мимо, а слов они словно не слышали. Лишь один старик кивнул в ответ и побрел дальше. Олег знал, что дела обстоят неважно, но такое поведение людей выбило его из колеи. Он почувствовал себя чужим или невидимым. Парк потерял очарование. Привкус подделки притуплял восприятие и не давал расслабиться. "И все молчат. Никто не говорит друг с другом, не отдает команд собакам. Что это? Полная потеря коммуникабельности? Интереса к жизни? Человек — существо социальное. Жить один не может. А дети? Где дети?". Олег совсем расстроился. Три дня назад, когда он был в парке последний раз, дети гуляли, играли, смеялись и носились наперегонки. А теперь? Кукла и машинка, забытые около детского городка, и все? "Как же так? Собак выгуливают, а детей на прогулку не ведут? Не слишком ли высокая цена?". Олег увидел женщину с коляской и подошел. — Добрый день. — Добрый день, — ответила женщина и удивленно на него посмотрела. — Вы не из этих? — Из этих? А, да. Нет, нет, — Олег немного смутился. Хотел прогуляться. Люблю за детьми наблюдать. И вот… — Да. Детей жалко, — кивнула женщина. — А, что? Я как-то мало общаюсь с обычными людьми. — С обычными? — не поняла женщина. — Я — солипсер. Мы достаточно оторвано живем, — пояснил Олег. — Солипсер? Правда? Ой, сделайте мне что-нибудь на память. Можно? — Ну, конечно. Почему же нет? Олег почесал бровь и, стараясь не превысить разрешенную в городе мощность преобразований, создал граненый изумрудный шар. — Это вам. — Спасибо. Какой красивый, — Женщина посмотрела сквозь шар на солнце. — Красивый. Извините, что я так. Я, когда девочкой была, мечтала солипсером стать, да не вышло. Но не жалею, вон какой бриллиант произвела на свет, — сказала женщина, поправив розовую ленточку на спеленатом младенце. Ребенок дремал. — Как зовут? — Ее — Кристина, меня — Регина. А вас? — Олег. — Очень приятно. Пойдемте потихоньку, — предложила Регина. Они, не спеша, двинулись вглубь парка. — А что произошло… Как Боги исчезли, будто стержень из людей выпал. Даже разговаривать почти перестали. А на работе, я в библиотеке работаю со старинными книгами, делать стали все как автоматы, только то, что нужно, и молчат. Жуть какая-то. Домой приходят и сидят. Молча. Дети, что постарше и не попали в эту переделку, сами гулять идут. Потерянные какие-то, жалкие. А маленькие-то, что здесь гуляют, сами не могут. Не понимаю я ничего. Пройдет это? Как думаете? Не может же так всегда быть? — Не знаю. Надеюсь. Социопсихологи многое могут и сделают все, что могут. Олег вдруг ужаснулся масштаба трагедии. "Катастрофа". — Нет, конечно пройдет, — уверенно сказал он. — И не с таким справлялись. — Поскорей бы, — женщина вздохнула. — Домой идти страшно. И отей, и муж, и сестра сидят и молчат. А я в Бога не верила. Повезло. А если бы и я также? Что бы с ней было? женщина снова вздохнула и наклонилась над коляской, что-то поправить. — Спит мое солнышко. А расскажите мне, как вы живете, что делаете? — Если вам интересно. Тогда давайте присядем. Вон там. Я люблю это место. — Да? И я тоже. Приятно — наши вкусы совпали. Они дошли до скамейки и сели. Олег угостил Регину соком, себя — пивом и, отвечая на вопросы, незаметно втянулся в рассказ. Рассказ получился бессистемный — с пятого на десятое. Постепенно Олег захмелел и беседа превратилась в монолог. "А вот, помню, еще…". Искренний интерес Регины подталкивал его все дальше, все глубже. Он рассказал даже о полете за пределы Границы и даже о ней. Закончил и замолк. Молчание прервала Регина: — Вы обязательно встретитесь. "Ей я говорил то же самое", — подумал Олег и кивнул. — И в вашей жизни есть смысл. Это — счастье. — Смысл? Может быть… Мне всегда казалось, что правильно говорить "был". Тогда, когда уже все закончено, все позади. Только в этот момент это важно, потому что он последний. Ведь может казаться, что смысл в жизни есть — вот он. А потом, прожив еще немного, понимаешь — нет, не то. А в последний миг ты делаешь итоговую оценку, после неизменную, и уходишь именно с ней. Я думаю, смысл жизни в том и состоит, чтобы в последний миг понять, что он был. — Что-то вы мрачновато настроены. Вам еще жить и жить. — Спасибо, — улыбнулся Олег. Девочка проснулась и заплакала. Женщина посмотрела на браслет и спохватилась: — Ой. Нам уже есть пора. Спасибо вам. Кристи вырастет, буду ей рассказывать о вас. "Если вырастет. Что-то я действительно мрачно настроен". — Надеюсь вас еще увидеть. Мы с Кристи здесь почти каждый день гуляем в это время. — Постараюсь выбраться. Вам тоже спасибо. Всего хорошего. Все будет хорошо. Женщина ушла, Олег остался сидеть на скамейке. "Интересно, что придумали социопсихологи". Олег дошел до туалета, вернулся и с помощью браслета активировал интерактивную голограмму дисплея и клавиатуры. "Ну-с, что там у нас". Олег вошел в сеть и раскрыл раздел новостей. Все обзорные статьи выглядели, что называется, как смех сквозь слезы. "Хорошая мина при плохой игре. Обычный прием. Ничего нового. Но действовать должен. Всегда срабатывало".