Константин Малахов - Молния среди леса

«А что вы ожидали?» – хотелось мне спросить очень зло, зацепить его, но мой рот не издал ни звука. Я остановился шагах в пяти от дока.

Он тоже молчал, изучая меня глазами. Затем сделал шаг вперед, и я напрягся.

– Как вы? После всего этого, – он смотрел мне прямо в глаза.

Я пронизывал его немигающим взглядом. Хотелось вложить в него пренебрежение, злость, даже надменность. Но я не мог. Ругал себя за это, но глядя именно этому человеку в глаза не мог его ненавидеть.

– В чем дело? С вами что-то делали? – голос дока стал обеспокоенным. Тут откуда-то из недр этого неизвестного поселения снова раздался жуткий крик, эхом отразившись от стен. Звучал он особенно жутко, словно это невидимое чудовище сражалось с чем-то не менее устрашающим. Мы оба повернули голову на этот звук

– Что это за крики? Процесс создания жуткого существа? – совершенно спокойно спросил я у доктора. Наши головы вернулись в начальное положение, и мы вновь скрестили взгляды. – Очередной красноглазый монстр?

– Нет, Митт. Это самый что ни на есть дьявол, – голос прозвучал слева от меня.

Мы так оторопели от крика, что не заметили, как в зал, через еще одну незамеченную ранее дверь, вошёл человек. Я думал, что уже достаточно закалён от потрясений, но у меня буквально подкосились ноги. Мир-оборотень в очередной раз проделал свой трюк или, как я постоянно говорю «рухнул». Сознание было так завалено всеми этими осколками мыслей, что новый я еще никак не мог выстроить. Сейчас мне не нужны были никакие детали одежды или внешности. Я даже точно знал, что увижу на лице у говорящего. Взгляд повернулся на голос, чтобы дать подтверждение догадки.

– Как символично, что мы все встретились именно в этой комнате – добро пожаловать в цитадель нового мира, друзья, – произнес, озорно подмигнув, Юра Гаринов.

Глава 24. Новус ордо секлорум

Если бы кто-то увидел нас с Костомаровым со стороны, то мы, наверное, выглядели двумя провинциалами увидевших известную личность. Юра же выглядел как всегда открытым, бодрым рубаха-парнем. Он вёл себя так, будто ничего необычного не происходило.

– Ну как вам здесь? – уперев руки в бёдра Юра весело посмотрел на меня, потом на доктора. Не дождавшись нашей реакции, продолжил. – Понимаю, понимаю. Вы шокированы. Очень надеюсь, что всеми этими машинами, а не мной.

– Но…как? Почему? Зачем… – мысли мои путались, я не знал, что же спросить в первую очередь.

– Я все объясню, – Гаринов успокаивающе поднял руки. – Читали Жюля Верна «20 000 лье под водой»?

Мы с доком синхронно кивнули.

– Ну вот! – радостно воскликнул инженер. –Представьте, что вы на «Наутилусе», а я – капитан Немо.

Док бросил взгляд на меня, а я на него. Наверняка, мы подумали об одном и том же. Как и Юра.

– Но помните и условия, – Юра снова подмигнул нам обоим. – Вы узнаете все тайны, но наше судно уже никогда не покинете.

Дав нам несколько секунд, чтобы опомниться, он продолжил.

– Начну от печки, – улыбнувшись мне, уточнил: – то есть сначала. Хотя, эта самая комната в некотором роде самая главная. Вот эти люки идут в самые недра нашей замечательной земли, до самой нефти. Но это я вам сказал, чтоб уже не возвращаться сюда. Прошу за мной, господа-товарищи. Самое интересное еще впереди.

Гаринов уверенно направился к выходу, и мы с Костомаровым двинулись следом.

– Как я и обещал, начну сначала, – не оборачиваясь вещал Юра, пока мы проходили очередной коридорчик. – Наша первая остановка – вольер.

Запах это подтвердил, ведь он встретил нас быстрее чем зрительный образ. А глазам было на что взглянуть.

За решетками из массивных прутьев, каждый в своей клетке, сидели звери. Те самые. Величественно лежащий волк, затем еще один. Тяжело дышащий вепрь. Медведя правда не было, но и слава Богу, и так приближаясь к клеткам я чувствовал, как каждый волосок на теле подымается. Инстинкты, наверное.

В крайней клетке находился неизвестный мне представитель фауны. Существо напоминало чёрную огромную мышь, размером с поросенка. Глаза хищно сверкнули на меня.

– Это главный солдат нашей охраны, – с напускной гордостью сказал Гаринов, и указал рукой на зверя. – Знакомьтесь – тасманский дьявол, собственной персоной. Умеет наводить ужас почище чем грозные собратья, да вы и сами слышали. Да-да, не удивляйтесь. Этот леденящий крик по ночам принадлежит именно ему. Я его собственно так и обнаружил. Ехал в поезде, слышу вой. Ну пошел разобраться. Ничего оригинального – Юра еле заметно усмехнулся, уголком рта. – Осваивались в доме какого-то помещика, а у того целый зоопарк оказался. Ну ребята и решили отвезти его в колхоз, авось пригодится. Я, само собой, с ними договорился и забрал дьяволёнка.

Костомаров задумчиво кивал, глядя то ли на экзотического зверя, то ли сквозь него.

– А глаза? – я украдкой взглянул на Юру, словно стеснялся его.

– О, тут уже вся мощь науки, – Гаринов картинно воздел руки. – Был у меня один препаратик, жидкость, реагирующая на определённые магнитные поля. Доработали немного с товарищами, богата земля русская талантами – нашлись и химики. Берём мы значит это вещество, у нас вон там как раз мини-лаборатория.

Я посмотрел за его рукой, которая указывала на металлическую дверь с замком.

– Приходится замыкать, оборудование нежное, – снова проявил чудеса чтения мыслей Юра. – То вот этот тасманский разбойник выскочит, как сегодня. Ну да вы знаете, думаю. То детки придут на зверей посмотреть, да полезут не туда.

«Детки?» – мелькнуло в моей голове и наверняка отразилось на лице, но Юра в этот раз не обратил внимание и продолжил:

– Видите вон те штуки?

Он говорил о большой металлической рамке, где-то три фута на три. То есть метр на метр. Вся рамка была обмотана тонкими блестящими жилами проводов. Уже более толстым кабелем это устройство присоединялось к железному ящику, который ничем не выдавал своего предназначения и имел только один большой реостат и одну-единственную кнопку.

– Это генератор поля, настроенный на определенную частоту, – продолжил Гаринов, увлекаясь своим рассказом все больше и больше. – Так вот, вводим это вещество нужному зверю, затем облучаем его полем и вуаля – глаза начинают светиться! Трепещите! Правда зверь потом какой-то сам не свой, словно одурманенный, но кто обратит на это внимание? Разве что Денис Егорович, которому это не по нраву. Кто бы мог подумать – охотник будет главным защитником животных!

Он довольно засмеялся, а я стоял словно мальчишка, которому отец показывает устройство автомобиля. Я даже забыл про Костомарова и про свои чувства к нему.