Ярослав Вейс - День на Каллисто (антология)

Все четверо вскочили в машину иностранца и стремительно покатили вниз по улице. В эту минуту в конце улицы показалась санитарная машина, на которой прибыли работники больницы. Не подозревая о случившемся, они выскочили из машины и устремились к вилле.

Оба Петра — робот и его создатель — и пани Кленова прошли в институтскую лабораторию. С минуту в комнате царила зловещая тишина, затем раздался женский крик. Робот привязал доцента к стулу возле стола. Перед ним лежали бумаги — те самые, которые уже столько раз переходили из рук в руки. Одна нога доцента была соединена с электродом и судорожно подскакивала. Петр не кричал, казалось, он чему-то удивлялся. Вместо него в отчаянии причитала Кленова. Робот прикрикнул на нее:

— Замолчи! У нас мало времени, я всего лишь помогаю ему вспомнить. Ну да, это мучительно, но мы должны узнать завершающую фазу. — Он кивком показал на бумаги и снова включил ток.

— Не смей, я не допущу! Ты говорил, что хочешь ему помочь, только поэтому я на это пошла. Я не преступница…

Кленова подскочила к стене и выдернула провод.

— Ты задерживаешь нас! — бесстрастно проговорил робот и профессиональным ударом свалил ее на пол. — Вот так машины овладевают человеком, — усмехнулся он, собираясь снова включить ток.

Тем временем на вилле профессора Клена делец от науки как ни в чем не бывало объяснялся с прибывшими из больницы.

— Куда они уехали, я не знаю. Но я готов заключить сделку с кем угодно: с государственным предприятием, с частным лицом, даже с вашей больницей. Мне важно иметь это изобретение. Или хотя бы изобретателя.

Вера-робот поспешно направилась к двери.

— Стой! — кинулась за ней Вера. — Она хочет нас опередить! — крикнула она Мареку.

Ей не удалось задержать робота. Марек оказался проворнее. Он подскочил к санитарной машине, оба прыгнули в нее одновременно. Автомобиль подпрыгивая несся по шоссе — это Марек пытался отнять руль у своей спутницы.

— Такси! — вскричал главный врач, выбежав из виллы.

— У меня идея получше! — сказал полицейский, выскочивший следом за ним.

Он нажал сигнализацию в стене виллы.

Финальная сцена разыгрывалась в лаборатории института. Вбежавшая туда женщина-робот кидалась от прибора к прибору. Двойник Петра, спрятавшись за доцентом, выстрелил в нее — раз, другой… Марек, преследовавший женщину, тоже вынужден был спрятаться: в него чуть не угодила пуля — робот, очевидно, считал их союзниками. Воспользовавшись тем, что руки у него свободны, доцент Петр схватил со стола пресс-папье и оглушил робота ударом по голове. Вера-робот молниеносно освободила Петра.

— Но она тоже робот! — в отчаянии закричал Марек. Однако доцент был уже в ее власти.

— Я служу твоей Вере! — Женщина-робот крепко держала его.

В это время двойник Петра, опомнившись, кинулся на свою соперницу. Между ними развернулось настоящее сражение. Не об этом думал изобретатель Петр, создавая второго робота! Но эти искусственные создания обладали гораздо большей стойкостью, чем человек, и для них было неважно, если в борьбе кто-нибудь лишался пальца или даже конечности. Они уничтожали друг друга и все вокруг.

Пользуясь суматохой, доцент и Марек подбежали к бывшему кабинету профессора Клена, который находился за стеклянной перегородкой.

Доцент Петр здесь хорошо ориентировался. Выключив свет, он забаррикадировал двери, а затем медленно заковылял к окну. Открыв окно, он показал Мареку на стремянку.

— Сюда! — И дал знак Мареку, убедившись, что телефоны в институте отключены. — И давайте дадим сигнал тревоги, — показал он на стенку напротив.

А в разгромленной лаборатории борьба между роботами продолжалась, и шла она с переменным успехом.

Доцент Петр стал быстро возиться с каким-то удивительным прибором, стоящим посреди комнаты. К прибору, наполненному раствором, была подключена многочисленная аппаратура. Дверь в кабинет затрещала — это робот пытался проникнуть в комнату. Доцент не сводил глаз с прибора. Когда наконец робот ворвался в кабинет, ученый быстро, нажал на невидимые кнопки — из колбы появилась новая Вера. Она бросилась к двойнику Петра, пытаясь обезвредить его. Доцент намеревался помочь ей. Но в этот момент произошел взрыв, и лабораторию заволокло дымом.

Перед зданием института остановилась полицейская машина, за ней другая. Из второй машины выскочили главный врач, доктор Ворличкова, Вера и медсестра из приемного отделения. Перепрыгивая через две ступеньки, они неслись наверх. Навстречу им показался бледный Марек.

Лаборатория была разгромлена, кабинет профессора полностью уничтожен. Доцент Петр устало сидел на каком-то перевернутом шкафу.

— Боюсь, что они оба погибли, — сокрушенно сказал он, обращаясь к обступившим его людям. — Там внутри вы найдете трупы — если так можно сказать о погибших машинах. Правильнее было бы сказать: их обломки.

Полицейские поспешно направились в лабораторию. Остальные молча смотрели на изобретателя.

— Вы ждете от меня объяснения? Ну что ж, я так и не вспомнил завершающей фазы. Слишком много испытаний выпало на мою долю — голова уже не работает. Я более не буду заниматься этими исследованиями, пан главный врач. Я женюсь.

И Петр направился к Вере, которая нежно улыбнулась ему.

— Вы ни о чем не сожалеете? — спросил главный врач. — Ведь призвание настоящих ученых — развивать науку.

— К тому же ваше открытие могут использовать в неблаговидных целях. Кто знает, нет ли подобных роботов среди нас? — поддержал его Марек, осматривая разгромленное помещение.

— Вот именно. Так что наша с вами главная задача — выявить их, — улыбнулся доцент Петр.

Онджей Нефф{*}.

Лентяй{16}

(перевод Т. Осадченко)

— Сейчас мы находимся, так сказать, в сердце нашего научно-исследовательского института прикладного прогнозирования. Позвольте вас познакомить: доктор математических наук Эмиль Кудринка — СОКРАТ, иными словами, Суперорганический Кибернетический Регенерационный Анэлектронный Тахионный компьютер, — торжественно произнес директор института Ярослав Драбек.

— Очень приятно, — пробормотал доктор Кудринка, у которого от волнения вспотели ладони. В своем комбинезоне он был похож на пузатого снеговика со смешной круглой головой из плексигласа. Директор неумело волочил за собой кислородные шланги. Не часто приходилось ему заглядывать в стерильно чистую обитель СОКРАТа, и он с полным основанием полагал, что выглядит в скафандре нелепо, как ряженый на масленицу. Он споткнулся о шланги и упал бы, не подхвати его вовремя молоденький математик. Директор со злостью покосился на Ярду Знаменачека, который, заложив руки за спину, подпирал стенку и равнодушно наблюдал за посетителями. «Виду не подает, — злился Драбек, — а сам, небось, потешается в душе. Надо мной! Ему-то что, он в скафандре как рыба в воде, скафандр ему даже идет!»