Майкл Фостер - Воины Рассвета

- Это лучевой пистолет, - сказал Эвинг. - Он очень хорош на небольшом расстоянии, как здесь. Я поставил его на максимальный радиус поражения. Конечно, он не убьет с первого выстрела, но ожоги будут очень сильными, и смерть наступит позже. Я знаю, что эта девушка натренирована для войны, и, чтобы нейтрализовать ее, я буду держать под прицелом вас двоих.

Он замолчал, дав им время на раздумье. Они не сомневались, что Эвинг не будет говорить зря. Лизендир спокойно сидела в кресле пилота, ничего не говоря и не двигаясь. Эвинг, увидев, что его поняли, продолжал:

- А теперь за дело. Программа проста. Ты переправляешь нас в мой мир, где ты и останешься. Высший Совет обсудит создавшуюся ситуацию и попробует найти выход. Помните - сон мне не нужен.

Хан отчаянно пытался найти выход и, чтобы выиграть время, он спросил:

- Значит, я был прав относительно ситуации на планете?

- Да. Воины не понимали ее. Они были слишком примитивны. Но мы недооценили способности людей - тебя, например, или этого Хетруса с Сибрайта. Он что-то заподозрил с самого начала. Я мог только сделать так, чтобы изучить положение послали двух некомпетентных людей. Естественно, вы не должны были что-либо обнаружить, и Совет бы ничего не узнал бы от вас. Если бы вы что-то обнаружили, то должны были бы просто исчезнуть. Но ты оказался более пронырливым и изворотливым. И девушка хорошо дополняла тебя. Да, я недооценил вас обоих. Во всяком случае, тебе удалось помешать нам основать на этой планете базу для наших дальнейших операций. Ты понял с помощью измерений, что звезда этой системы скоро взорвется, но к этому времени мы надеялись закончить все, чтобы установить правильный порядок будущих событий.

- Каких событий?

- Тебе это теперь неинтересно.

- Удовлетвори мое любопытство.

- Пожалуйста, в этом нет вреда. Ты все и сам предполагал. Мы надеялись вызвать войну между людьми и лерами. Ты сам знаешь, что нет войны более жестокой, чем между родственниками. Конфликт должен был ослабить людей, и тогда мы спокойно завоевали бы ваш мир. Мы старая цивилизация, и мы не можем представить себя среди пионеров новых миров: снова воевать с дикими зверями, снова вырубать леса...

- Твоя внешность настоящая или это просто маскарад?

- В основном настоящая. Но, разумеется, с небольшими ухищрениями, чтобы не возбуждать подозрения у Воинов. Вообще-то мы похожи на леров. Но хватит. Поговорить можно и в дороге. Садись или стой, если хочешь, но давай в путь. Помни, что жизнь этой девушки - это цена за любое подозрение, которое ты вызовешь во мне.

- Я буду стоять и говорить Лизендир, что включать.

Они по образу мышления больше похожи на людей, чем на леров. За это можно зацепиться. Идея! Она должна сработать! Чем больше Хан думал, тем больше утверждался в мысли, что идея должна сработать. Во всяком случае, поможет выбить лучевой пистолет из руки Эвинга. А там посмотрим.

Хан подошел к панели управления, а Эвинг спросил:

- Тебе не нужен курс?

- Пока нет. Ты когда-нибудь летал на наших кораблях?

- Нет. Только на своем, когда мне нужно было совершить путешествие.

- Тогда позволь мне объяснить. Я не хочу возбуждать никаких подозрений своими действиями. Когда мы путешествуем в пространстве, мы используем заранее установленные точки, координаты которых находятся в памяти корабля. Я не знаю, где твоя планета, поэтому мне придется пользоваться ручным управлением. А сейчас я должен определить точные координаты корабля, пользуясь теорией Гейзенберга.

- Хорошо. Только делай это быстрее и без фокусов. Ты знаешь, что будет. Сначала эта девушка, а потом рыжеволосая клеш. Ты же не хочешь, чтобы они страдали? Тогда торопись. Я ощущаю давление времени.

Хан кивнул, поморщившись про себя. Если он ошибается...

- Теперь так. Мы выходим в космос. - И устанавливая курс на точку, которую он выбрал. Хан искоса посмотрел на Лизендир и Устеин. На их лицах не мелькнуло ни одной мысли - обе они были пассивны. Это хорошо. То, что он хотел сделать, могло быть успешным, если они не выдадут его, то есть не поймут ничего слишком рано. Нельзя было вызвать у Эвинга подозрения, что он делает что-то не то.

Корабль достиг намеченного пункта, и двигатели отключились. Теперь оставалась только ручная коррекция, которую сделала Лизендир, поставив корабль в нужное положение. Нужная звезда установилась как раз в центре главного экрана. Она сияла, как оскорбление. Ведь все они знали, что конец ее неотвратим.

Пора. Хан повернулся к Эвингу.

- Мне нужен один прибор для измерений. Он в маленькой сумке. Пусть девушка подаст его мне.

- Как он выглядит?

- Для тебя это всего лишь моток проволоки.

- Ты уверен...

- Ты что-то понимаешь в астронавигации?

- Нет. Этим занимается команда.

- Тогда позволь мне решать самому, что мне нужно.

Хан повернулся к Устеин. Девушка выпрямилась. Но она все еще не понимала. Только беспокойство было написано на ее лице.

- Ты уверен, что это нужно тебе, Хан? Это опасно, и я не понимаю...

- Ничего, ничего. Мне нужен блок, Устеин. Подай мне его. Я знаю, что делаю. - Хан почувствовал раздражение. Если она скажет хоть слово об истинном назначении блока...

Она не сказала. Устеин наклонилась над сумкой, достала блок, размотала его и неохотно подала Хану. Свое нежелание она не могла не скрыть.

- Возьми. Только будь осторожен. Когда им пользуется кто-то другой...

- Ничего. - Хан оборвал ее. - Я знаю меры предосторожности.

Он взял блок, рискнул бросить взгляд на Лизендир. В ее глазах мелькнула искра. Она поняла! Хан посмотрел на Эвинга. Внезапно тот заинтересовался блоком и посмотрел на него. Хан, игнорируя его, поднял блок так, чтобы на него попал свет звезды. Он надеялся, что сейчас походит на астронавигатора, производящего измерения.

Любопытно, подумал он, держа его перед собой и глядя на игру в переплетениях проволоки, в местах ее сочленения. Как же она использует эту штуку, как переходит все это в материальные символы? Как воспринимает все это? Он оглядывался, стараясь найти что-то, за что можно было бы зацепиться взглядом. Ничего. Игра света. Оптическая иллюзия. Но по этим линиям можно бесконечно двигаться взглядом. Это был гипноз. Так можно усыпить себя и ничего больше. Он неохотно оторвал взгляд от блока и посмотрел на часы. Прошло десять секунд. Десять секунд от чего? Неважно. Времени уже не было. Оно превратилось в иллюзию, он даже видел время в этом скоплении мерцающих линий и узлов.

Но вот все двинулось вокруг него. Рубка управления, корабль. Все поплыло, растаяло. Он сам стал двигаться, течь, менять форму, перемещаться в пространстве. Он превратился во что-то нематериальное, не имеющее массы, живущее вне времени и пространства. Он ощущал, как его существо растекается по вселенной, пропуская сквозь себя звезды-гиганты, целые созвездия. Он стал волной, захлестнувшей вселенную...