Сергей Костин - Варркан

Взмахнув мечом, я рубанул по руке, но тут перед глазами промелькнуло серое покрывало, заставившее тело безвольно замереть, а глаза закрыться.

Сознание, корчась от проникающей в него неведомой силы, стремилось укрыться в бездонаых провалах мозга. Но все это с бесчеловеческой бесцеремонностью вытаскивалось наверх, пробуждая картины прежней жизни.

Снова передо мной струилось серое полотно дороги, грузовик, глаза Кошки, пропасть. А потом вдруг детство, старый дом, родители, склонившиеся над детской кроваткой. Я увидел себя в материнском чреве. Маленький комочек, прислушивающийся к звукам извне. И снова мрачное покрывало. Испуганное сознание заметалось в поисках спасения, но его не было. Мозг разорвался на сотни кусков, разум вывернуло наизнанку и обнажило то, что называют снами. Или видением. Или пророчеством. Или бредом.

Круговорот звезд и незнакомых миров. Чужие образы и планеты. На одних я жил гигантским цветком, вздыхающим от печали и любви. На других — невиданным существом, летящим по бескрайним просторам саванн и размъьтцлятощим о бесконечности звезд.

Множество чередующихся жизней промелькнуло в сознании. Я был всем и в то же время ничем. Одним мгновением промелькнула та жизнь, где я охотился за ведьмами. И, наконец, вереница изменений остановилась и задержалась на одном. Я бал Властелином Мира. Что это? Чужая память, проникшая в меня во время обучения в королевстве Корч, или моя собственная, но отдаленная от настоящего неимоверным, не поддающимся описанию расстоянием и временем? Я не знал.

Чужая воля, проникшая в сознание, прикоснулась к этой, доселе не известной мне памяти и поспешно отпрянула, оставив меня наконец-то в покое. Пятясь, она собрала свои липкие щупальцы и спешно покинула меня.

Тщетно пытался я удержать память о Повелителе Мира. Она ускользала, как вода, прячась в самых темных и неизвестных закоулках подсознания. Я потерял ее. Осталась только тень того, что когда-то называлось столь громким именем.

Я стоял в просторном помещении, постепенно приходя в себя. Стена из холодца переливалась за спиной. Вокруг слабое освещение, будто сами стены испускали неясный свет. Интересно, куда меня занесло?

— Не спеши, человек, — раздавшийся ниоткуда голос был настолько холоден и бесцветен, что у меня по спине забегали табуны взбесившихся мурашек.

Тем не менее, следуя варрканскому воспитанию и навыкам, вколоченными в меня в Корче, я старался оставаться спокойным.

Ничего пока не произошло! Голос — подумаешь, невидаль.

Уняв дрожь в коленках, я как можно тверже спросил у невидимого собеседника: — Ну, и что дальше?

Я сам вздрогнул от мощного эха, отразившегося от невидимых стен.

— Говори тише, человек, — прошелестело сра)у со всех сторон.

— Хорошо, — также шепотом согласился я. Попробовал бы кто не согласиться, услышав голос самого мрака.

Услышанное дальше не столько испугало, сколько удивило меня.

— Приветствуем тебя, человек. Приветствуем и тебя. Повелитель Мира, не помнящий своего великого прошлого.

Шепот стих, и наступила тишина, нарушаемая лишь моим судорожным дыханием.

— Кто вы? — казалось, нет звуков, одно движение губ, но ОНИ услышали меня.

— Ты сам это знаешь. В прошлых жизнях ты часто встречался с нами. — Я не помню и не знаю вас.

— Мы помним и понимаем тебя.

— Объясните, если это возможно.

— Когда-то ты был Повелителем Мира. Но разум Повелителя по истечении времени оказался в теле существа, которое зовется твоим именем. Повелитель забыл былое величие. Может, это шутка времени, а может и прихоть Повелителя Мира.

— Почему?

— Таковамудрость-мира — А вы, кто же вы?

— Мы — твои взбунтовавшиеся вассалы.

— Значит, вы пошли против Повелителя Мира. Он за добро?

— Ты неправильно говоришь, человек. Повелитель Мира не может быть ни на чьей стороне. Он просто правит миром. А мы. Повелители Мрака, и наши враги. Повелители Света — твои слуги.

Сказанное с трудом доходило до меня. С одной стороны — если что и неподвластно варркану, так это то, что находится в пещере. Но они называют меня Повелителем Мира. Значит, я все-таки имею какую-то власть над ними? Во, блин! Во что я вляпался?

Я уже немного освоился с беспрецедентной ролью, дрожь в коленках прошла, мурашки улеглись, и поэтому я сказал довольно непринужденным голосом:

— Послушайте! Кто бы вы ни были! Не могли бы вы принять какое-нибудь физическое обличье?

В ответ долгое молчание, а затем: — Мы не можем предстать перед тобой, а память Повелителя Мира глубоко спрятана, и мы не знаем, выдержит ли твой ум.

— Хорошо, — меня не надо долго убеждать. — Тогда ответьте: правду ли говорят о вас? — Что ты имеешь в виду, человек? — Рассказы о вашей жестокости и силе. — Мы находимся здесь уже тысячи лет, и немало храбрецов сложили головы в этом зале.

— Не значит ли это, что та же участь постигнет и меня? — данная перспектива мне совершенно не улыбалась. — Мы говорим с тобой.

— И что?

— Ты непонятлив, человек. У нас нет привычки разговаривать с простыми смертными. Благодари Повелителя, что его память живет в твоем ничтожном теле.

От сердца отлегло. Слава тебе. Господи, что я такой особенный.

— Нам жаль, — прошептал голос. И впервые я уловил в нем жалость, граничащую со страданием.

— Жаль чего?

— Жаль, что разум Повелителя Мира спит. Но мы верим, что когда-нибудь он снова проснется и вернет былое величие могучим силам. Мы будем ждать тебя. Повелитель.

Последние слова не были шепотом. Словно безумный крик всех умерших и страдающих. Я едва не оглох. Скорчившись на земле, я зажал уши ладонями и ждал, пока гром не стихнет.

— Эй, ребята? — обратился я к темноте и к тому, что со мной говорило. В ответ — мертвая тишина. Так ничего не дождавшись, я решил поскорее сматываться, пока эти духи, или кто там еще — не знаю, не передумали и не нашли в моей биографии место, за которое можно и убить ничтожного человечишкуу, носящего память По— велителя Мира.

(В общем-то, все прошло на самом высоком уровне, — думал я, семеня двухметровыми прыжками к выходу. — Встреча оказалась недолгой, но плодотворной. Званого ужина не состоялось, но зато мне стало кое-что про себя известно. Повелитель Мира! Ого-го! Должность или звание почетное, а главное, налогом не облагается и ни к чему не обязывает. Хорошо! Впрочем, и пользы от этого никакой).

Зажечь факел я рискнул, только завернув за первый поворот. Идти пришлось рефлекторно, следуя многочисленным поворотам коридора. Все мысли остались там — в пещере Шепота. Мне одно непонятно. Если эти парни здесь, то кто же безобразничает наверху? Вполне возможно, — возразил я сам себе, — что в мире осталось много неучтенного мусора, который возродился сам по себе.