Крис Бекетт - Во тьме Эдема

Я оделась и посмотрела в прорези для глаз на трех своих друзей.

— Фу, Джон, оно воняет, как шерстячья задница!

Джон расхохотался. Джерри за ним. Джефф впился в меня взглядом, как будто хотел что-то прочесть и по моему лицу, хотя видны были только глаза. Но наконец и он рассмеялся — весело, как ребенок.

Через каких-нибудь пару дней к нам из Семьи пришла Дженни Красносвет, с ней подруга, Люси Мышекрыл, и ее двоюродный брат Мехмет Мышекрыл. (Забавный парень этот Мехмет, с узким лицом и остроконечной бородкой. Вроде приветливый, но себе на уме, и смотрит так, будто ждет, когда ты выставишь себя на посмешище.) Люси же, клянусь сиськами Джелы, не умолкала ни на минуту, все говорила, говорила, говорила — наверно, от страха. Но я обрадовалась, что Дженни теперь с нами.

— Мы подумали, что тебе не помешает компания нормальных людей, — пошутила она, покосившись на Джона, заляпанного клеем, всего в обрывках веревок.

С ней не соскучишься, подумала я.

Через день пришли сразу четверо Бруклинцев: Майк, Диксон (мы звали его Дикс), Джела и Клэр, всё мои друзья еще с Семьи, в особенности высокая, уже взрослая Джела, с которой можно было и посмеяться, и поговорить по душам. Я ей доверяла. Дикс, ее младший брат, был веселый, добрый и красивый парнишка, с которым мы разок-другой обнимались и целовались.

А спустя несколько часов, когда все спали, а я дежурила, явилась моя мышерылая сестрица Джейн с нашим старшим братом-недотепой Гарри. Я услышала, как они крикнули мне от прохода в Долину: «Тина! Тина! Это мы!»

Я была рада-радешенька, что Джейн теперь с нами, но вот с Гарри могли возникнуть проблемы. Соображал он туго, часто путался и расстраивался, как ребенок, но поскольку роста и сил у него, как у взрослого, успокоить Гарри бывало не так-то просто.

— В Семье ужас что творится, — рассказала Джейн. — Кошмар-кошмар. Все спорят, обвиняют друг друга, говорят всякую жуть. Старая толстая Лиз мрачнее прежнего и все ворчит, что ее тоже хотят выгнать из вожаков, как Беллу Красносвет. Мама в истерике. Чертов Дэвид Красносвет и его прихвостни расхаживают с таким видом, будто это они главные в Семье, а не Каролина и не Совет. А какую все несут чушь! Хотела тебя предупредить, чтобы вы были осторожнее. Одни предлагают вернуть вас силой, другие — выгнать навсегда, но что-то я не слышала, чтобы хоть один сказал: давайте оставим их в покое.

— Почему же «вас»? — возразила я. — Ты теперь тоже здесь, так что речь и о тебе.

Джейн пожала плечами и скривила уродливое, но такое милое рыльце.

— Да я уж понимаю. Наверно, я сошла с ума.

Мы с Джоном принялись руководить. Собирали охотничьи отряды и раздавали поручения: одних посылали за глиной для посуды, других за черным стеклом, третьих — за волнистыми водорослями для веревок и ниток.

Мы понимали: в Семье уже знают, где мы, и рано или поздно об этом пронюхают и наши недоброжелатели, если еще не в курсе. Неизвестно, что они выкинут тогда, но Джон предложил спрятать ценные припасы, например, шерстячьи шкуры, в разных местах, чтобы их не смогли найти и украсть. Еще Джон настоял, что мы должны постоянно нести караул выше и ниже лагеря. Мы даже выкопали три костровые ямы в трех разных местах и следили, чтобы в них всегда тлели угли: если наш костер затопчут, мы разведем новый. Кому же охота тратить полдня на то, чтобы поджечь дрова?

24

Джон Красносвет

Дженни, Люси, Мехмет, Майк, Диксон, Джела, Клэр, Гарри, Джейн, Тина, Джерри, Джефф и я. Теперь нас было тринадцать, а ведь всего несколько дней тому назад я куковал здесь один-одинешенек. (Правда, мы бы прекрасно обошлись без Гарри, но с этим я уже ничего не мог поделать.) Новички быстро освоились на новом месте над проходом в Долину: болтали, смеялись, визжали, пищали, дурачились, как все новошерстки в Семье. Иногда мне казалось, что я здесь чужой, как раньше в Семье, потому что мне редко хочется дурачиться и визжать. Но в такие минуты я напоминал себе, кто их всех здесь собрал.

«Может, они воображают, будто пришли сюда ради Тины или друг ради друга, — говорил я себе. — Но если бы не я, никого бы тут в помине не было. Ни одного из них. Жили бы себе в Семье, и Круг был бы цел, и все бы шло ровно так же, как много-много-много бремен. Никому бы и в голову не пришло поселиться в другом месте. Так и ютились бы у Поляны Круга между Большим и Длинным озером и горами».

Иногда помогало. Удавалось стряхнуть с души тяжелый холодный камень смерти Беллы, выбраться из-под него и вспомнить, что нужно двигаться к цели. Если я не приму решение, его никто не примет. Так и будут спать, есть, играть, перепихиваться, пока им что-то не помешает. И пока этого не случится, им и в голову не придет побеспокоиться о нависшей угрозе и решить, как ее преодолеть.

Хотя, может, Тина и задумалась бы. И еще, пожалуй, Джела Бруклин, ну и Джефф, если бы верил, что кто-то прислушается к клешненогому мальчишке, у которого даже новая шерстка толком не выросла. А больше никто.

В конце дня мы почувствовали, что близится бездна. Я взял с собой семь человек, и мы отправились к началу Холодной тропы на поиски шерстяков. Взяли копья и веревки, я захватил все обмотки, которые смастерили мы с Джеффом. Джерри с Тиной тоже взяли теплые обмотки, которые изготовили с помощью Джеффа. Я решил, что мы с Джерри и Тиной отправимся наверх, к границе льдов. Джейн, Мехмет, Люси и Майк в простых набедренных повязках и накидках, с босыми ногами, станут караулить внизу тропы, а мы выгоним на них шерстяков.

Когда мы с Тиной и Джерри натянули вонючие обмотки, ребята посмеялись над нами, в особенности над повязками, закрывавшими лица. Но я видел, что наши обновки произвели на них глубокое впечатление. Ничего подобного в Семье не случалось с тех самых пор, как мы появились на свет. Давным-давно наши предки придумали, как делать копья с наконечниками из черного стекла, как плести веревки из волнистых водорослей и как приклеивать шкуры на концы бревен, чтобы получились лодки, но потом долгое время все шло своим чередом, словно мы позабыли, что можно что-то менять.

Мы с Тиной и Джерри, похожие в обмотках на диковинных зверей, поднялись по тропе. Для меня это была не просто охота на шерстяков, а первый шаг к переходу через Снежный Мрак. На дереве у Поляны Круга нацарапан рисунок, который называется «Астронавт». Его сделали или Томми с Джелой, или кто-то из Трех Спутников. На рисунке изображен человек в странной Небесной Накидке, в которой можно жить на такой высоте, где даже нет воздуха и нечем дышать. Это был один из тех, кто сумел выбраться с Земли. Вот и я, шагая с Тиной и Джерри по тропе в жестких, жарких и душных обмотках, чувствовал себя астронавтом, который совершает первые шаги в небо.