Евгения Барбуца - И целой вселенной мало!

Но картинка продержалась не долго.

— Это мои, — произнесла Мэла. — Поля шенин, зерновой культуры на моей родной планете.

— Если мы будем останавливаться каждый раз, как оказываемся в чем-либо воспоминании, время, отведенное на экспедицию, закончится раньше, чем мы что-нибудь найдем. По этому, Мэла, запоминаешь расположение опасных зон. Продолжаем обход! — командует ведущий.

Надо сказать, несмотря на относительную легкость нашего передвижения, опасные зоны имелись. Например древние системы безопасности. Или провалы в полу.

— О чем ты думала в момент появления проекции? — тихо спросил девушку Лай.

— О том, что последний стандартный час меня начинает клонить в сон, — ответила она.

— Странно. Меня тоже, — удивился бортовой медик.

— А я есть хочу, — призналась я.

— Кто бы сомневался, — фыркнула шерга. — Ты довольно долго продержалась.

В ответ я лишь тяжко вздохнула. Урчание моего желудка, никто кроме меня услышать не мог, поскольку мы находились в безвоздушном пространстве, и звуков тут в принципе не имеется. Общаться позволял мощный переговорник, вмонтированный в костюм. Но и он бессилен на расстоянии превышающем два стандартных метра.

Вскоре мы попали в помещение, больше напоминающее исследовательский центр. Или лабораторию. Что хуже всего, лабораторию древних. А это значит весьма специфический антураж. Например препараты выставленные в прозрачных витринах. Эти самые препараты представляли собой результат генетических экспериментов над живыми организмами. В основном земными.

— Ребят, — вздохнула Мэла. — Не думала, что скажу это, но… фуу.

— Рим, давай захватим парочку, — я прямо воочию увидела, жалобный взгляд Лая.

— Мы не за этим пришли, — отрезал ведущий.

— Да сколько ж можно! — простонала шерга, хватаясь за голову.

И вновь антураж изменился, явив нашему усталому взору светлые покои, с огромной кроватью посредине. Белые стены, белый пол, белые простыни, и два белых тела сплетенных на кровати.

— Двигаем дальше, — приказал ведущий, стараясь не смотреть на совокупляющиеся тела.

— Нельзя, Рим, — остановила я его. — Это лаборатория, здесь обычно устанавливали охранные системы, скрытые от глаз. Много времени прошло, может они уже и не действенны, но рабочие реактивы могли уцелеть. Ты хоть представляешь, с чем здесь работали?

Ксерк лишь хвостом о пол ударил.

Я могла его понять, кому бы хотелось наблюдать за отцом и собственной женой, так бурно продевающимися любви. Сам наблюдатель стоял в проходе, с абсолютно безразличным выражением лица. И лишь хвост обвился вокруг ноги.

Но эта картинка сменилась другой. Теперь мы оказались в женской душевой академии наемничьего Союза. И вся команда имела удовольствие увидеть обнаженную меня. Само собой, я принимала душ после очередной тренировки, в то время как змей, закрепился под потолком, скрываясь при помощи маскировочного костюма.

— Там же система распознавания личности, и пропускает она только женские особи, — смутилась я.

— Купил у преподавателей ключ, — дернул хвостом ведущий.

— А с нами почему не поделился, — тут же спросил Змей.

— Я тогда почти разорился, на вас кредитов не хватило бы, — пояснил ксерк.

— Не хорошо, — цыкнул осуждающе Ганзо.

— Что именно? — не отрывая взгляда от зрелища, поинтересовался Рим.

— Зря потратился, — лаконично ответил хорог. — Нам бы вооружение обновить, а ты на баб.

Я даже растерялась от подобного ответа. И не стыдно больше, но и приятного ничего не сказал. Ганзо есть Ганзо.

Но слава макросу, видение исчезло.

— Рим, — улыбнулась я многообещающей улыбкой. — Я прибью тебя, грязный извращенец.

— Как будто ты не знала, — отмахнулся он.

— Я думала ты там просто записывающее устройство установил, — рявкнула я.

— И именно по этому, ты поставила туда заглушку, от которой записывающие устройства парней заглохли? — хмыкнул он.

От злости и бессилия я топнула ногой.

— Нам туда, — кивнул змей. — Там не просто вспышки, там настоящая пульсация, — сообщил он. И зевнул.

— Ребят, спать кто-нибудь хочет? — вдруг спросил Лай.

Народ дружно ответил:

— Я!

— А я есть хочу! — вопреки толпе заявила я.

— Это не нормально, — констатировал Лай.

— Не нормально то, что мы вообще здесь находимся, — еще раз зевнул Змей.

— Что за кхар?! — воскликнул Рим, оказавшись в новом помещении.

— Кто-нибудь, пристрелите меня, — простонала шерга. — Я больше не вынесу этой световой пытки. У меня сейчас голова лопнет, и желудок наружу выползет.

А чуть впереди, посреди огромного, практически пустого помещения, стояли три огромных капсулы. Что бы узнать в каком они были состоянии, нужно было подойти ближе.

Но стоило сделать хоть шаг, все вокруг погрузилось во тьму. Ни привычных вспышек и смен декораций, ни мигания прожекторов, ни-че-го. Лишь темнота, и гнетущее чувство беспокойства.

— На этот раз, что-то не так, — тихо прошептал Змей.

И появился звук. Глухой гул. Лязг. Шарканье шагов, и будто что-то тащат по полу.

Вспышка света, и мы увидели мужчину в белом комбинезоне, капюшон закрывает голову, а белая марлевая маска лицо. Он волочил за собой тело маленькой человеческой девочки, держа ее за волосы.

Вспышка света длилась всего мгновение, но этого хватило, что бы разглядеть все детали.

Наемники недоуменно переглянулись.

— Это не мои, — качнул головой Змей.

— И не мои, — поднял руки Лай.

И вновь тьма. Гул. Лязг.

Я физически почувствовала, как напряглись ребята. Что-то давила на наш разум. Очень знакомое чувство.

Страх.

И вдруг во тьме мы увидели два красных огонька. Глаза, красным светом. Алым цветом жажды.

— Змей, — напряженно позвал Рим. — Ганзо.

Неведомое существо во тьме сделало неслышный шаг вперед.

Где-то позади нас мигнул луч света, выхватывая из тьмы монстра.

Существо было высоким, жесткие на вид узлы мышц покрывала черная кожа. Верхние передние конечности имели пять пальцев увитых невероятно острыми когтями, размером с мои кинжалы. Ну а морда… единственное, что не отталкивало на морде кхара это глаза.

Наемников охватил ужас. Это я поняла не благодаря дару эмпатии, а потому что они дышать перестали.

— Это кхар, — впервые в голосе Лая слышался настоящий испуг, граничащий со священным ужасом.

Наемники невольно попятились, потянувшись к своему оружию. Медленно, не делая резких движений.

Все-таки они расслабились, пока шли. Убрали оружие в кобуру, решив, что физическую угрозу здесь им ничто не угражет.