Андрей Егоров - Балансовая служба

– Не волнуйтесь, – заметила Медея, – я тут придумала кое-что, пока скрывалась от погони.

Печать придумала. Она заключила ее в сосуд и блокировала магию. Пойдемте.

– Куда? – испугался Митрохин, он тер затекшие запястья.

– Надо найти пустынное место, – пояснила девушка, – здесь они нас скоро найдут. Печать ведь сработала. А магию они чувствуют. Интуиты все, как один.

Сразу за порогом Иван Васильевич увидел заметный знак, начертанный на бетонном полу чем-то черным.

– Уголь, – сказала Медея, – его тут много. – И первой побежала по коридору. – Не отставайте!

Митрохин оглянулся напоследок на гулу, та, припав к стеклу, пожирала его жадным взглядом, и поспешил за колдуньей.

Первая встреча с джиннихой оставила в его душе неизгладимый след. Пожалуй, дамочки эти идеально подходят молодцеватым парням в джинсовых куртках. Ивану Васильевичу представилась статная пара – массивный жених с плоским лицом и лютыми черными глазками, облаченный в темный джинсовый костюм, и невеста с безумным взглядом и рыжими волосами, лезущими из-под кроваво-красной фаты. Бр-р-р! Таких брачующихся хотелось обойти за версту, проигнорировав приглашение на свадьбу.

Медея побежала к лестнице. Глянув в пустую шахту – лифт, похоже, здесь не ходил никогда, – Митрохин заторопился. Ему показалось, что снизу летит еще одно рыжеволосое создание, от которого не стоит ждать ничего хорошего.

– Погоди! – крикнул он девушке, но та неслась стрелой, не желая задерживаться даже на секунду. Ее можно было понять – в этом мире все так и дышало опасностью.

Заколоченная дверца болталась на одной петле.

Митрохин ударил ее плечом, и они вывалились под бледный дневной свет Надмирья из подъезда черного хода. Заторопились пересечь узкий дворик.

Вдалеке маячили фигурки нескольких прохожих, но они не обратили на беглецов никакого внимания. Миновав дворик, выбежали к заброшенному старому дому с выбитыми окнами. Перед домом раскинулся пустырь, темнела черным обширнейшая свалка, распространяющая по округе отвратительный смрад. Над кучами отбросов кружили большие существа, похожие на летучих мышей.

Несколько особей сидели на кусках металлоконструкций и что-то жевали, медленно двигая челюстями. У одного из животных торчал из пасти лысый крысиный хвост.

– Ну вот, – Медея огляделась кругом и вздохнула, – здесь вроде бы никого нет.

– И что дальше?!

Иван Васильевич тяжело дышал, с красного лица катились капли пота. Больше всего на свете он не любил легкую атлетику. Все это беганье и прыганье представлялось ему занятием праздным и малоинтересным. В отличие от того же бокса. Любо-дорого поглядеть, как здоровяки отточенными движениями молотят друг дружку почем зря, норовя отправить в нокаут. Если бы Митрохину еще недавно кто-нибудь сказал, что ему предстоит бегать часто и помногу, он бы только рассмеялся. Если бы этот кто-то сказал, что сейчас он бегает часто и помногу, Митрохин нахмурился бы. Если бы этот же тип сообщил Ивану Васильевичу, что в будущем ему предстоит бегать еще больше, Митрохин схватил бы его за грудки и как следует встряхнул. И напрасно, потому что этот кто-то поведал бы ему абсолютную правду.

– Нам придется переместиться во времени, – сказала Медея. – Иначе нам просто не скрыться от Балансовой службы.

– Во времени?! – удивился Митрохин. – Круто берешь, девчонка. Ты и на такое способна?

– И не только, – с гордостью сообщила колдунья.

– Но-но, не важничай. А куда ты нас собираешься закинуть? В будущее? Я б не отказался на будущее посмотреть.

– Будущего не существует, – отрезала Медея. – Это азы. Только в прошлое.

– И куда в прошлое?

– В том-то и дело, что я не знаю, куда именно.

Мне известно только одно заклинание перемещения во времени, но действует оно одновременно на перемещение и во времени, и в пространстве.

– Так что же нам делать?! – Митрохину внезапно показалось, что он слышит тяжелый топот ног балансировщиков. – Соображай скорее! – выкрикнул он и принялся крутить головой.

– Полагаете, имеет смысл попробовать?! – колдунья поправил очки. – Или все же нет? Очень рискованно.

– Рискнем! Давай убираться отсюда побыстрее.

Ты что, хочешь, чтобы нас схватили?

– Ладно, только учтите, направление я буду давать на вас.

– Если бы я еще понял, о чем ты говоришь. Делай, что должна, и все.

Медея вскинула руки и нараспев прокричала в черное небо:

– Крептоне – стороне – квинте – стороне – видаре – тезарус… Не получается… – Она в отчаянии посмотрела на руки и повторила:

– Не получается!

– Пробуй еще! – рявкнул Митрохин и заметил, что от здания в отдалении отделились две темные фигуры и уверенным шагом направились к ним. – Пробуй! Они идут. Может, ты что-то не то говоришь?

– Слова – это только вспомогательная функция, и я…

– Скорее, тебе говорят.

– Эй, вы… – послышался крик, – стойте, где стоите… Не предпринимайте никаких действий, и вам ничего не будет.

– Как бы не так, – скривился Иван Васильевич, – знаю я ваши уловки. Нас так просто не возьмешь…

Слова его потонули в шуме ветра.

Темный вихрь поднялся с асфальта и закружился вокруг двух людей, одиноких в сером потустороннем городе. Послышался громкий свист. Вихрь стремительно набирал силу, втягивал в себя, собирая отовсюду пыль, листву, обрывки газет, черные пакеты и даже крыс и хищных созданий, похожих на летучих мышей. Кружась, в дьявольском хороводе, они поднимались к небу.

– Ты ничего не напутала? – силясь перекричать завывания ветра, проорал Митрохин.

– Нет как будто, – отозвалась Медея, сняла очки с курносого носа и сунула их в карман, чтобы не разбились.

Джинны остановились поодаль, не решаясь приблизиться к урагану, в эпицентре которого теперь уже с трудом можно было различить две смутные человеческие фигурки.

В вихре обнаружились темные сгустки. Они вращались вместе с мусором, норовя зацепить Митрохина. На всякий случай он сделал пару шагов назад, подозревая, что в этом потустороннем явлении таится опасность. Еще врежет такой черной штуковиной по голове, и будешь потом выяснять у горе-колдуньи, собирая мозги по асфальту, как такое могло получиться. Газетный лист влепился ему в лицо и лишил зрения. Иван Васильевич стал отдирать навязчивую, пахнущую гнилью бумагу, присел, опасаясь, что его зацепит одним из темных сгустков, на корточки.

– Что-то не так! – крикнула Медея и с тоской оглянулась на Митрохина. Тот, наконец, справился, с газетой. Скомкал ее и отбросил в сторону.

– Ну что там у тебя?! – прорычал Иван Васильевич. – Еще немного, и я тебя окончательно возненавижу.