Тимур Пулатов - Плавающая Евразия

А поклонницы "Битлз", поющих на ярко освещенной поляне, у источника Кафур, после каждого возбуждающего аккорда старались что-то вырвать себе на память у битлов - галстук-бабочку, цилиндр, сурдинку саксофона или сандалию с ноги.

Прошла где-то позади слушательниц Мэрилин Монро, переводя свой таинственный взгляд от одного шатра к другому. Мимо нее с понимающим видом легко прошагала Мэри Пикфорд, чуть лукаво улыбнувшись.

За шестой стеной, где летела с победным видом неотразимая Джина Лолобриджида, из шатра вдруг донесся мужской крик:

- Обман! Мне в раю была обещана непорочная дева! - И тут же из шатра выскочила вся взъерошенная, босая Брижит Бардо, и мужская рука, высунутая из шатра, бросила ей вслед сандалию...

Тут же из-за кустов выглянул Вольтер. Простодушный Кандид, неискушенный, цыканьем позвал к себе Брижит. Чуть не плача от досады, Брижит бросилась к Вольтеру, и тот, схватив ее за руку, укоряюще прошептал:

- Я ведь советовал тебе искупаться в воде источника Кафур - она сглаживает морщины... а уж потом, благоухающая, зашла бы к этому капризному старцу Казанове...

- Нечего мораль читать! - с раздражением перебила Вольтера Брижит. Пусть принимает меня такой, какая я есть! Я не могу выдавать себя за орлеанскую девственницу!

От слов этих горечью сжалось сердце Мухаммеда, ибо вспомнил он Ха-дичу, женщину, которая рядом с ним выглядела старухой и уже давно не привлекала, злясь и страдая от этого и укоряя совесть мужа.

Заметив перемену в его настроении, предупредительный Джабраил сказал:

- Я вижу, в тебе пропал интерес к райской жизни. Ты все увидел и понял, так что поворачиваем и летим обратно. Я провожу тебя к твоей пещере в горе Хира - нам все равно по пути... - И он дал знак, чтобы прочие ангелы отстали от них, разлетаясь по своим делам. И ангелы, приветственно помахивая крыльями Мухаммеду, улетели в разные стороны.

Без свиты Мухаммед верхом на нетерпеливом Бураке и Джабраил спускались кругами и быстро, отчего пророк чувствовал легкое головокружение. Не успел он как следует осмыслить увиденные картины ада и рая, как раскрылся ему внизу город фемудян, площадь с капищем и толпами людей вокруг святилища. Мухаммед уже был здесь когда-то и даже молился каменным истуканам, стоящим в обнимку, чтобы не возбуждать к себе ненависть Бабасоля и послушных ему фемудян.

Кто-то из толпы на площади заметил две летящие точки, которые, описывая круги, все увеличивались, излучая матовый свет. Фемудянин толкнул в бок своего соседа, показывая на него, и вскоре вся толпа уже следила за огненными шарами; наблюдали безо всякого напряжения и удивления, привыкшие почти каждый божий день видеть летящие огни, бороздящие небо в разных направлениях, кружащиеся над городом, а затем улетающие за горизонт. Лишь гадали они о происхождении странных огненных вспышек, ибо ни один из ангелов - ни Джабраил, ни Азраил, ловец душ, ни Исро-филь с длинной трубой - хранитель душ до Судного дня - не представал пред ними в своем обличье и всегда ходил невидимкой.

Мухаммед, спустившийся еще на один круг, услышал гул, поднимающийся из-под земли. И земля под ногами фемудян вдруг дрогнула и заколебалась. Первый толчок землетрясения был не очень сильный - никто на площади не закричал в испуге, не бросился бежать, лишь побледнели, посмотрели друг на друга в страхе, в ожидании второго, ужасного толчка, о котором пророчествовал осмеянный ими Салих.

- Идолы! - крикнул Мухаммед. - Надо сжечь капище с идолами - к дьяволу! И тогда они поверят в спасение и милосердие Аллаха...

- Это ты хорошо придумал, - похвалил пророка Джабраил и, сжавшись в полете, вдруг направил в сторону капища такой луч света, который на глазах у изумленных фемудян тут же разрезал стены капища надвое и испепелил обнявшихся истуканов, превратив их в груду красной глины.

- Я знаю, тебе не терпится обратиться к этим несчастным и напуганным со своей первой проповедью. Что же, момент выбран тобой удачно! - сказал Джабраил, повисая в воздухе, чтобы проследить, как Бурак опустится на землю. - Желаю удачи! Мне надо лететь дальше... До встречи, пророк! Когда Азраил прилетит за твоей душой... мы встретимся с тобой у моста Си-рат...

- Что же, до встречи, - хриплым голосом проговорил Мухаммед, и все стоящие на площади, с лиц которых еще не сошло изумление, увидели, как из ослепляющего света, справа от капища, появилась фигура.

Бабасоль сразу же узнал человека, который уже был однажды здесь и поклонялся фемудянским идолам. Сегодня он не был похож на того робкого погонщика верблюдов, везших товары через фемудянские земли. Решительный блеск в его глазах выдавал в нем человека, заранее настроенного против чьих бы то ни было возражений.

- А, добро пожаловать, - ироническим тоном Бабасоль решил сбить с него спесь, - сегодня вы один, без верблюдов и своей компании помощников. Что-нибудь случилось по дороге? Вас ограбили?

Мухаммед глянул на него в упор, и Бабасолю стало не по себе от стального блеска его глаз.

- Ты хочешь смутить меня, но Аллах уже смутил тебя еще большим смущением, - холодно сказал Мухаммед и показал на груду пепла, остав-Ёиегося от капища. - Вот дела его, великого и славного! - И, повернувшись к растерянным фемудянам, произнес: - Вы осыпали оскорблениями божьего посланника Салиха. Он хотел передать вам то, с чем послал его Господь! Ън хотел быть для вас советником, но вы не любили советующих! И тогда он, старейшина ваш, - показал Мухаммед на усмехающегося Бабасоля, смеясь сказал - и вы это слышали: "Салих, наведи на нас то, чем грозишь нам, если ты из посланников..." Тот первый толчок, который нагнал на вас страх, был предупреждением. Вы только что ощутили, как задрожала под вами земля... Но Аллах милосерден, он ясно сказал: может быть, мы лишь предупредим их сейчас, чтобы они поверили в нашу силу. Но если и после первого предупреждения они не поверят в единого Бога, то под утро все они будут лежать в своих жилищах поверженными ниц лицом... Истинно, я передаю вам то, с чем послал меня Господь мой! Теперь вы видите, во что превратились ваши божества - истуканы? В груду пепла, а пепел развеется по ветру, и не останется о нем памяти ни на земле, ни в воздухе! Они не спасли вас от первого землетрясения, как не спасли бы от последнего, если бы не милосердие Аллаха, давшего вам отсрочку, чтобы вы изгнали из своих сердец грязь и ложь, обман и ростовщичество...

- Странно, - возразил Мухаммеду Бабасоль, видя, как фемудяне внимательно слушают его речи. - Ты ведь сам еще недавно поклонялся нашим божествам - Манат и Хубул, прося у них защиты и покровительства... Что случилось?

- Пришла истина, и исчезла ложь; поистине ложь - преходяща, - ответил Мухаммед, ощущая вдохновение от покорных взглядов фемудян, обращенных к нему. - Ибо теперь, когда я видел рай и ад, я раб Аллаха великого!