Игорь Росоховатский - Ураган (сборник)

Евгений Максимович быстро отдал распоряжение сестре. Приходилось торопиться — начинался обход, а он не хотел попадаться на глаза ни главврачу, ни Владимиру Игнатьевичу, если тот сегодня пожелает лично присутствовать на обходе. Да и сестры любопытствовали, чего это он не уходит домой после дежурства. Он переждал обход во дворе и вернулся в больницу через «черный» ход, по которому обычно в столовую разгружали продукты. Накинул на плечи халат, выглянул в коридор и на носках пробежал в палату.

Надя каким-то образом уловила пришаркивание его шагов, раскрыла большущие свои синие глазищи, улыбнулась:

— А я так и знала, что вы забежите перед уходом. Он еще не успел ничего спросить, как она ответила:

— Могу обрадовать вас, доктор. Сегодня чувствую себя немного лучше. Честное слово. И голова меньше кружится, и не так тошнит.

— Вот и отлично. Скоро на танцы пойдем?

— А что это за важная птица присутствовала сейчас на обходе? Сначала подумалось: практикант какой-нибудь. Молодой такой, спортивный, быстрый. Его все слушаются и, мне показалось, побаиваются. Обещал скоро поставить меня на ноги…

— Это профессор Стень, Наденька, известный ученый. Уж он- то обязательно вас вылечит.

Она попыталась улыбнуться, но на этот раз ничего не вышло — видимо, ей стало хуже: много сил ушло на те несколько бодрых фраз, которые она успела произнести. Евгений Максимович едва расслышал: «Вы…» Он наклонился ниже:

— Что вы хотите сказать, Наденька?

— Вы вылечите меня. Вы — добрый…

Из ответов профессора Стеня В. И. на вопросы корреспондента:

«Корреспондент. Владимир Игнатьевич, почему вирус открытой вами новой разновидности гриппа иногда называют «странным»?

В. И. Стень. Он вполне заслужил это название. Температуру вызывает невысокую — обычно не выше 38 — 38,5 градуса. Очень слабо выражены насморк, кашель. И сам вирус в первую неделю не удается выделить обычными способами. В то же время новый грипп чрезвычайно опасен, так как может привести к полному истощению организма.

Корреспондент. Какие меры борьбы рекомендованы? Что нужно знать населению о болезни?

В. И. Стень. Грипп, как известно, передается в основном капельным путем. Так как при этой форме насморк и кашель выражены очень слабо, главная опасность заражения — в посуде. Первое требование — больному необходимо выделить отдельную посуду. При первых признаках недомогания следует немедленно вызвать врача и лечь в постель. Мы рекомендуем витамины, особенно С и группы В. К сожалению, не могу рекомендовать имеющиеся в аптеках противогриппозные сыворотки — они оказались в данном случае неэффективны. Только в условиях клиники мы даем больным препараты по разработанной и выверенной схеме.

Корреспондент. Что вы можете сказать по поводу панических слухов, будто новый грипп неизлечим и все заболевшие им умирают?

В. И. Стень. Слухи явно преувеличены, как всякие слухи. Но повторяю: болезнь чрезвычайно опасна, больного следует как можно скорее госпитализировать. От этого зависит эффективность лечения».

III

Неожиданно жена оказалась дома и в ответ на удивленный возглас Евгения Максимовича разразилась упреками в невнимании: дескать, он помнит что угодно, если это не касается ее. Ведь она ему накануне несколько раз говорила: собирается взять отгул. Упреки были во многом справедливы, и Евгений Максимович счел лучшим соглашательски кивать головой: да, он действительно забыл, что она ему говорила вчера и позавчера; да, он действительно помнит все, о чем уславливается с другими людьми; да, он является на свидания с ними секунда в секунду и опаздывает в театр, когда уславливается с женой; да, он редко бывал в школе, когда там учился сын, и теперь тоже недостаточно беспокоится о нем…

— А посмотри на себя — на кого ты похож? Рукав испачкан…

Внезапно жена остановила поток красноречия, ее взгляд стал обеспокоенным:

— Да на тебе лица сегодня нет! — Одолжил его приятелю вместо карнавальной маски, — попытался отшутиться Евгений Максимович, но не тут-то было. Признавайся, что случилось. Врать жене за всю их совместную жизнь Евгений Максимович так и не научился. Пришлось рассказывать.

На удлиненном смуглом лице жены с густыми бровями и невыцветшими, яркими губами отражались разные чувства: интерес, участие, обеспокоенность, тревога, удивление. Но вот они сменились возмущением, которое в первый момент Евгений Максимович не разглядел.

— Значит, ты считаешь, что профессор Стень не прав, что болезнь вовсе не грипп и что возбудитель — паразит, а не вирус?

— Да, — запальчиво воскликнул он и тут же пожалел об этом. Жена поинтересовалась: — У тебя есть доказательства? — Пока нет. То есть прямых доказательств нет. Понимаешь, тут всякие мелкие детали, интуиция…

— И с ними ты выступил против профессора? Теперь понятно, почему ты никуда не пробился. Да ты представляешь хотя бы разницу между вами? Кто он и кто ты? Даже внешне, не говоря о другом. Стань когда-нибудь рядом с ним и взгляни в зеркало. Его можно рисовать на плакатах, рекламирующих достижения медицины и спорта, а тебя? — Она презрительно фыркнула. — Тебя можно рисовать в качестве Противовеса — как образец того, до чего может докатиться человек, пренебрегающий советами врачей и никогда не занимающийся физкультурой. Скажи на милость, какой больной добровольно доверит тебе свою жизнь? — Она снова фыркнула.

Евгения Максимовича не так раздражали ее слова, как это презрительное фырканье, и он, знающий по опыту, что возражения, как масло в огонь, только усилят извержение супружеского гнева, не удержался:

— Представь себе, находятся больные, которые доверяют мне больше, чем ему. Представь себе!

Он взглянул на жену и понял, что перешагнул дозволенный рубеж спора. Она горестно раскачивала головой:

— Теперь я вижу: ты просто сошел с ума!

— Да, да, — поспешил он согласиться. — Я действительно сошел с ума. Ты совершенно права.

Ее гнев несколько поутих, будто в огонь плеснули водой.

— Господи, когда же он поумнеет и мы заживем как люди? — нараспев произнесла она. — Стыдно же перед другими. Все твои товарищи уже давно защитились, стали видными людьми. Один ты, неприкаянный, застрял простым врачом…

— Ты совершенно права, — машинально бубнил Евгений Максимович, думая о своем.

— Наверное, тебя иногда обижают напрасно, — вдруг без всякого перехода сказала она — и это тоже было в ее манере. — Ты мне так и не рассказал, почему считаешь, что возбудитель не вирус, а паразит.

В ее тоне теперь отчетливо слышалось заинтересованное участие. — Не мог же ты вот так, с бухты-барахты, отменить назначение профессора.