Октавия Батлер - Рассвет

Лилит сделала глубокий вдох.

– А теперь оставь меня ненадолго одну и позволь заняться делом. Когда я найду Селену, я позову тебя.

Тэйт молча отошла прочь и уселась на пол у противоположной стены, рядом со входом в одну из недавно возведенных комнат. Снова закрыв глаза, Лилит, медленно шаг за шагом, двинулась вперед. Усилием воли заставив себя забыть о течении времени и окружающем пространстве, она словно бы плыла вдоль стены, заставляя свое сознание проникать в ее толщу. Эта иллюзия полного ухода от мира была уже знакома ей – составными частями ощущений было физическое удовольствие и эмоциональный комфорт, сродни наркотическому – и сейчас этот наркотик был ей просто необходим.

– Если уж ты что-то собралась сделать, делай это так, чтобы действие сопровождалось положительными эмоциями, – напутствовало ее Никани. Как только чувственные руки оолой полностью развились, оно стало проявлять очень пристальный интерес к чувствам довольства и боли Лилит. Приятно, что большую часть внимания Никани уделяло чувству довольства, чем болевым ощущениям. Оолой изучало ее так же, как она, быть может, могла изучать книгу – вплоть до того, что делало выписки, и не одну.

Вздутие в стене двинулось в ее сторону и сделалось различимым, как только ее пальцы нашли нужное место. Но открыв глаза, Лилит обнаружила стену совершенно ровной и гладкой.

– Ошиблась? – раздался у нее над плечом голос Тэйт.

Лилит вздрогнула, выронила из пальцев карточку и резко повернувшись к Тэйт, ожгла ту яростным взглядом, но заставив взять себя в руки, наклонилась и подняла изображение Селены с пола.

– Отойди, оставь меня в покое, – проговорила она тихо и со всем возможным спокойствием.

Быстро, но явно неохотно, Тэйт отступила на несколько шагов. Теперь, как только нужное место было найдено, Лилит могла положить на него ладонь безо всяких особых мер, вроде усиленной концентрации и сосредоточенности, и даже в том числе в присутствии Тэйт, но сейчас так или иначе ей необходимо было добиться своего, чтобы установить старшинство, заставить Тэйт с самого начала понять кто здесь главный, по крайней мере в том, что касается посредничества с оанкали и их кораблем, в выращивании стен и добывании провизии. О чем думала эта девица, когда кралась рядом с ней, находящейся в прострации поиска? Что она высматривала? Какой-то потайной механизм, при помощи которого для нее устраивают фокусы?

Погладив лицевую сторону карточки, Лилит снова прижала ту к стене. Вздутие она разыскала моментально, хотя по-прежнему на глаз ничего не было заметно. Как только Лилит отняла от стены карточку, «дыня» перестала продвигаться наружу, но пройденное уже расстояние оставалось прежним. Тихо погладив фотографией стену, Лилит снова привела «дыню» в движение, породив на стене опухоль. Как только вздутие на стене выросло и лопнуло, она отступила в сторону и молча жестом позвала Тэйт.

Стоя рядом друг с другом, они наблюдали за тем, как стена исторгает из себя утолщенный, веретенообразный, полупрозрачный предмет зеленоватого оттенка и определенно растительного происхождения. Как только запах достиг их, Тэйт фыркнула от отвращения и отступила назад.

– Хочешь рассмотреть поближе, прежде чем я раскрою его? – спросила ее Лилит.

Тэйт шагнула ближе и принялась разглядывать предмет.

– А почему он шевелится?

– Для того чтобы подставлять свету всю свою поверхность попеременно. Если сделать на нем пометку, где-нибудь на боку, то можно будет заметить, что оно медленно переворачивается. Кроме того, считается, что движение благотворно для находящегося внутри человека. Движение растения дает необходимую нагрузку мышцам человека, и к тому же положение тела все время меняется.

– На слизняка эта штуковина не очень-то похожа, – подала голос Тэйт. – Не верится, что внутри него может кто-то находиться.

Она присела над «дыней» на корточки и провела по ее поверхности пальцем, который потом с интересом рассмотрела.

– Поосторожней с ним, – предостерегающе сказала ей Лилит. – Селена довольно миниатюрная женщина. Это растение может быть не прочь завладеть кем-то еще.

– А ты сможешь освободить меня?

– Смогу, – Лилит улыбнулась. – Когда оанкали первый раз показали мне это растение, меня ни о чем не предупреждали. Я тоже, как ты, начала щупать его кожу и от неожиданности чуть не умерла от страха, когда обнаружила, что растение поглотило мою руку почти по кисть.

Тэйт немедленно повторила эксперимент Лилит, и растение жадно обволокло ее кисть. Несколько раз дернув назад руку, она, уже испуганно, оглянулась на Лилит.

– Помоги мне вытащить руку!

Прикоснувшись к кожуре «дыни» в нескольких местах вокруг захваченной кисти Тэйт, Лилит заставила растение отпустить руку.

– Теперь смотри дальше, – сказала она и наклонилась над одним из крайних заострений «дыни». Потом провела кончиками пальцев по всей его длине. Растение принялось открываться, как обычно неторопливо. Как только тело Селены освободилось полностью, Лилит достала ее и положила там, где бы за ней могла присматривать Тэйт.

– Я сейчас принесу одежду и ты, пока она не очнулась, постарайся ее одеть, по возможности полностью, – сказала она Тэйт.

К тому времени когда Селена окончательно пришла в себя, Лилит уже достала из стены растение с Леа Беде, извлекла ее и положила на пол. Леа она одела быстро и ловко. Когда обе вновь пробужденные уже сидели и оглядывались вокруг, растений в зале уже не было – Лилит успела упрятать их в стену. Закончив с делами, она подошла к Селене и Леа, уселась рядом с ними в ожидании вопросов.

Но вопросов не последовало. Вместо этого Леа мгновенно бросилась на нее, свалив своим весом на пол. Для того чтобы сообразить, что происходит, Лилит потребовалось меньше мига. Время словно бы остановилось для нее.

Если она попытается резко оторвать от себя Леа, то скорее всего причинит той боль, или, что еще хуже, ранит или сломает ей что-нибудь. Подмяв Леа вниз под себя, она ударит ее головой, что тоже не годится. При этом раны могут быть поверхностными, но все же болезненными и общее впечатление будет испорчено. Не стоило терять потенциально полезного союзника из-за его одной единственной глупой выходки. Опрокидываясь на спину, Лилит ухитрилась перевернуться на бок, так, чтобы только плечо и бок Леа ударились об пол. После, медленно и осторожно, она отцепила пальцы Леа от своего горла. Это было несложно. Она боролась с Леа, как с медленно движущимся заводным манекеном. Причинять в ответ боль не было никакой необходимости, любое движение Пробужденной она нейтрализовывала в самом начале. При этом она вовсе не хотела демонстрировать Леа свою силу и ловкостью в умении защищать себя. С великой осторожностью освободив горло от пальцев Леа, она наконец вздохнула, при этом отметив, что может долго обходиться без воздуха, не теряя ясности сознания и бойцовых качеств. Руки Леа беспорядочно принялись колотить ее, но она уже не обращала на эти слабые тычки внимания.