Александр Лоскутов - Кольца вероятности

Попробуем собраться с мыслями. От безумного потрясания кулаками толку не будет. Тут надо бы подумать.

Итак. Меня обманули. Ольги здесь нет. Более того, ее здесь и не было. Эти уроды из Братства просто вешали мне лапшу на уши, удерживая от необдуманных поступков. Зачем им это было нужно? Да затем, чтобы не дать мне шанса связаться с Отколовшимися. Я им не нужен был вовсе. Они просто не хотели, чтобы мое кольцо попало к Рогожкину. Они изолировали меня от всего мира этим своим статусом «У-2», а я, как баран, шел у них на поводу. А что бы они сделали потом, когда удерживать меня стало бы… затруднительно? Наверное, забрали бы колечко, выбросив то, что осталось от Антона Зуева, на свалку. Но все сложилось немного иначе, и за это я должен благодарить Рогожкина и его парней, устроивших шухер в московском штабе Братства.

Я сбежал. Сбежал, чтобы праведными и неправедными путями добраться до Новосибирска и разоблачить их ложь. Я убедился в том, что Ольги здесь нет. Но тогда возникает вопрос: где же она? Наверное, дома. Или…

Похолодев, я постарался изгнать подобные мысли из головы. Она жива. Она должна быть жива, потому что иначе и быть не может.

Мне придется двинуть домой. Я должен узнать, когда уходит поезд на Екатеринбург.

Ну, Шимусенко, теперь ты можешь быть уверен, что у тебя появился еще один кровный враг. Конечно, это не значит, что я собираюсь присоединиться к Отколовшимся, но… Короче, твою башку я постараюсь прострелить при первом же удобном случае.

Но нет смысла терять зря время. Поразмыслить я успею и в дороге. А сейчас мне надо снова вернуться на вокзал.

Я стоял возле междугородного телефонного аппарата и слушал раздающиеся в трубке гудки. Номер не отвечал. Это значило, как один из вариантов, что Ольги нет дома. Или… Кхм… Опять эта тетка! Она уже два раза звонила.

– Мужчина, разрешите!

И, не дожидаясь моего ответа, она начала медленно, но верно оттеснять меня от телефона. Я раздраженно вернул трубку на место и отошел.

«Да чтоб ты сдох…» Это относилось прежде всего к телефону. Собственно, я ничего такого не желал и подумал это просто так, не от хорошего настроения. Вот только мое колечко отреагировало по-своему. Я ощутил приступ боли и отвратительную вязкую слабость и смущенно втянул голову в плечи, уже догадываясь, что сейчас произойдет, а позади раздался возмущенный вопль надоедливой любительницы долгих телефонных переговоров:

– Так он же не работает!

Я безразлично хмыкнул и вышел на улицу как раз вовремя, чтобы услышать хриплый голос, объявляющий, что пассажирский поезд номер такой-то отправляется через пять минут от платформы номер такой-то. Придется поторопиться, потому что это именно мой поезд, который довезет меня до Екатеринбурга. А уж потом мне придется добираться на электричке или автобусе. Или на каком-нибудь частнике, благо денежки пока еще позволяли.

Предыдущую ночь я провел на вокзале, сидя на жестком сиденье и ожидая своего часа. Спать совершенно не хотелось, а от скуки я избавлялся тем, что раз за разом прогонял в мозгу план своих дальнейших действий. И мечтал о том, что смогу когда-нибудь расквитаться с проклятущим обманщиком Шимусенко, столь ловко меня кинувшим. Хотя при этом я прекрасно понимал, что бороться в одиночку против Братства совершенно бесперспективно.

И так всю ночь.

Конечно, я был уверен, что мог бы провести эту ночь в кровати, хотя и в пропахшей краской квартире. Не думаю, чтобы моя ненаглядная теща отказала в ночлеге муженьку своей единственной дочурки. Но возвращаться назад и потом долго-долго объясняться перед своими родственниками, винясь в том, что потерял где-то их дочь, мне как-то не хотелось. Лучше уж проторчать ночку здесь.

Дважды ко мне подходили местные блюстители порядка. Спрашивали документы. Видимо, своим бомжеватым видом я наводил их на определенные ассоциации. Оба раза я, внутренне сжимаясь, но сохраняя уверенное выражение лица, доставал паспорт, отобранный у того московского типа, и спокойно предъявлял его, будто свой собственный. И менты отступали, так и не найдя, к чему бы придраться.

Конечно, они могли заметить, как меня буквально подбрасывает на лавке, и наверняка удивлялись зверско-измученному выражению моего лица, но вряд ли кто-нибудь из них мог догадаться, что это означало.

Погрузившись в поезд, я тоскливо уставился в окно. Снова сидеть и ждать. И терзать себя мыслями… Может быть, надо было наплевать на все правила и взять билет на самолет? Хотя слишком поздно. Ведь мы уже едем.

Почему же Ольга не отвечала? Ведь я звонил ей раз двадцать.

На этот раз моим попутчиком оказался жизнерадостный краснощекий толстяк, который был говорлив настолько, насколько прежний мой сосед был нераз­говорчив. То есть тарахтел он без умолку. Его даже не останавливало полнейшее отсутствие интереса с моей стороны. Он мог беседовать абсолютно на любую тему и имел свое мнение обо всем. И при этом искренне желал этим своим мнением поделиться.

Я слушал его, машинально поддакивая и вставляя какой-нибудь ничего не значащий вопрос, когда он начинал было выдыхаться. Его трескотня действовала на нервы, но помогала хотя бы ненадолго отвлечься от снедавших меня тяжелых дум. Чем изводить себя тревогой по поводу неожиданного молчания Ольги, лучше уж слушать эти научно-фантастические бредни о нелегком, но увлекательном приключении, которое этот словоохотливый тип предпринял в этом году, потратив отпуск на то, чтобы спуститься на байдарках вниз по течению Оби. Почему фантастическом? Да потому, что я не мог представить себе ни одной байдарки, которая смогла бы выдержать этого жиртреста.

За окном проплывали станции и полустаночки, леса и поля. Бесконечное повествование все длилось и длилось. Кажется, я уже начинал дремать – сказывалась бессонная ночь…

Кольцо мягко ткнулось мне в руку, напоминая о себе слабой пульсацией. Я резко поднял голову и настороженно огляделся.

Кажется, мы остановились на какой-то небольшой станции. В окно я видел невысокое здание местного вокзала, явно нуждающееся в ремонте. На платформе торчали несколько человек, уныло поглядывая по сто­ронам. Казалось бы, ничего опасного, но… Почему же кольцо подало сигнал?

А в том, что моей жизни что-то угрожало, я не сомневался ни на секунду. В этом своему колечку я уже привык доверять окончательно и бесповоротно. Вот только откуда может прийти эта неведомая опасность?

– …а Леха ему и говорит: «Какого черта ты ей в пасть пальцы сунул?» – Толстяк продолжал изливать на меня историю своих невероятных приключений.

Я покосился на дверь, высунул голову в открытое окно, осмотрел почти пустую платформу. Вроде бы все нормально.