Александр Студитский - Сокровище Черного моря

— Спишь? — негромко спросил Ланин.

— Зачем сплю? — отозвался сторож, поднимая голову. — Дежурю.

— Что-то не похоже, — сказала Ольга. — Сейчас мимо вас прошел человек, а вы и не заметили.

Сторож поднялся и обиженно возразил:

— Смеетесь, Ольга Федоровна. Кто же это мог пройти? Разве бы я не услышал?

— Не надо сидеть, дядя, — резко сказал Ланин. — Вы дремали. А это то же, что и сон. Кто в здании станции?

— Смирнов.

— Пройдем туда, — предложила Ольга.

Из сырой, промозглой темноты дохнул ветер и рванул их одежду. Море шумело. Моросил дождь. Ланин и Ольга долго стучали в дверь, дожидаясь, пока им откроют.

— Спит, черт! — с досадой выругался Ланин. — Надо было взять с собой ключ. Наконец за дверью послышались шаги.

— Кто там? — глухо раздался хриплый голос.

— Открывай, свои! — крикнул Ланин. — Что ты там, уснул?!

Ланин и Ольга прошли по всему зданию, по пути включая свет. В галерее от ветра дребезжали стекла. Ольга зябко повела плечами, кутаясь в пальто.

— В такую ночь ничего не стоит забраться в здание, — сказала она. — Зайдем в аквариальную.

Они постояли несколько минут в лиловом полумраке у аквариумов.

— Вы перенесли сюда культуры Евгения Николаевича? — спросила Ольга.

— Да, конечно. Все в порядке.

Ольга продолжала пристально осматривать аквариумы.

— Нет, не все, — резко возразила она. — Я остаюсь при своем мнении: мы с вами совершенно беспечно относимся к тому, что имеет государственное значение.

— Ну, чего вы от меня хотите? — спросил Ланин с легким раздражением.

— Я хочу, чтобы вы, наконец, меня поняли. Мы работаем с вами над тем, что возбуждает за рубежом исключительный интерес. Наша работа имеет особое значение. Ведь о том же говорил и Евгений Николаевич. Я удивляюсь, что вы об этом забыли.

— Ну? — улыбнулся ее горячности Ланин.

— Так вот. Как охраняется станция? У нас восемь лаборантов и препараторов. Все они живут в поселке и каждый вечер уходят со станции. В общежитии — только двенадцать технических сотрудников да мы с вами. А что здесь творится ночью? Один сторож спит внутри здания, другой спит около него. У аппаратов спит дежурный механик. Вот и все. Один осведомленный человек может причинить столько зла, что последствия даже трудно представить.

— Что же вы предлагаете?

— Я думаю, что нам с вами, по очереди, нужно проводить ночь воя в той комнате, рядом с аквариальной. Все-таки, это будет мера охраны. И, конечно, надо известить о наших опасениях хотя бы секретаря райкома партии.

— Ну, хорошо, — согласился Ланин. — Сделаем все, что вам диктует ваша государственная мудрость. А теперь идемте спать.

Они вышли из аквариальной. Ланин запер дверь ключом.

— Дайте мне ключ! — потребовала Ольга.

— Зачем?

— Я сейчас приду сюда ночевать.

Ланин молча подал ей ключ. Когда подошли к выходу из здания, Ольга сказала категорическим тоном:

— А завтра будете дежурить вы!

— Слушаюсь! — ответил Ланин, открывая перед ней дверь.

Над океаном занимался серый рассвет. Они подошли к берегу. Был отлив, и вода темнела глубоко внизу.

— Далеко отсюда до границы? — спросила Ольга.

— Нет, не очень. Я думаю, что по прямой не более пятидесяти километров.

Ольга покачала головой.

— Плохое вы, Иван Иванович, выбрали место для работы.

Глава 34

СЕКРЕТАРЬ РАЙКОМА

На следующее утро Ольга проснулась вялой, с головной болью. Выглянула в окно. Ветер гнал по серому небу косматые облака. Она быстро умылась в аквариальной, прошла в лабораторию и села к столу, чтобы привести в порядок протоколы опытов, накопившиеся за последние три недели. Среди груды бумаг и блокнотов она наткнулась на тетрадь с записями, сделанными ею в Севастополе. Она с интересом перелистала всю тетрадь, страницу за страницей. Работа, уже полузабытая, но так недавно волновавшая Ольгу, вдруг снова всколыхнула в ней прежние мысли.

Со времени отъезда из Севастополя она не трогала этих записей. Вскрытая ее опытами закономерность не вызывала у нее никаких сомнений. Ольга считала доказанным, что ферменты, выделяемые тканями золотоносных водорослей, во много раз ускоряют осаждение золота из морокой воды. Предложение Григория Харитоновича использовать живые растения для обогащения воды ферментами-ускорителями казалось ей исключительно заманчивым. Но произошла катастрофа — погибла культура филлофоры. Поднимать вопрос о ферментах стало бессмысленным, когда исчезли сами растения — источник этих ферментов. Потом наступил период новых исканий: получение проростков из размозженной ткани. Затем спешный отъезд отодвинул все севастопольские дела на второй план.

Ольга задумалась над тетрадью. Она вспомнила свои переживания, радость удач, горечь разочарований. И почувствовала, как знакомое волнение вновь приводит в дрожь ее пальцы, наливает жаром щеки, ускоряет биение сердца.

— Что ж, вот снова пришло время испытать, на что ты годишься, — прошептала она самой себе.

Культура золотоносной водоросли создана вновь. Аппаратура для осаждения золота в полном порядке. Метод хорошо освоен. Отчего бы не испробовать такой элементарно простой вариант опыта? Достаточно взять воду из аквариумов с культурой золотоносных ламинарий — и первые же определения покажут: есть в ней ферменты или нет.

В дверь постучались. Не дожидаясь приглашения войти, Ланин просунул свою черную голову в комнату.

— Ольга Федоровна, пришел секретарь райкома и хочет поговорить с нами. Я оставил его в кабинете Евгения Николаевича.

Громов сидел у рабочего стола Смолина. Когда Ольга и Ланин вошли, он поднялся им навстречу.

— Привет. Хотел поговорить с вами по одному вопросу, — сказал он, пожимая Ольге руку. — Не помешаю вашей работе?

— Нет, — ответила Ольга, — наоборот, мы надеемся, что вы нам поможете. Сегодня ночью у нас возникла мысль обратиться к вам за содействием.

— Ну, вот и отлично, — Громов опустился на стул. — Начнем с вашего дела. Прошу вас. Он внимательно выслушал Ольгу.

— Понятно, — сказал он, когда Ольга кончила рассказ. — Вполне разделяю ваши опасения. Охрана территории станции будет усилена.

Ольга кивнула головой. Громов поднялся со своего места.

— Теперь обратимся к моему делу… — сказал он, останавливаясь у окна… — делу, требующему вашего содействия. — Лоб Громова перерезала вертикальная складка. — Речь будет идти о работе вашей станции и цеха золотодобычи. Для начала я хотел бы уяснить себе, в чем разногласия между вашим руководителем и профессором Калашником? Не скрою от вас, что в этих разногласиях я усматриваю причины многих неудач в работе обеих групп.