Людмила Фатеева - Знай свое место

Ведущая: - История, рассказанная моей собеседницей, явно доказывает, что вокруг нас существует таинственный, неведомый мир, живущий по своим, нечеловеческим законам".

Из телепрограммы "Культ Оккульта"

11.

Даша не разговаривала с отцом несколько дней. На следующий день после встречи с теткой-наркоманкой он сказал, что ни к чему молодой девушке вращаться в безумной музыкальной среде. Получалось, будто Даша бежала-бежала к намеченной цели и вдруг стукнулась лбом о внезапно преградивший дорогу забор.

- Москва полна чудес, Даша. Наверняка открылась какая-нибудь новая выставка, кстати, во МХАТе дают премьеру. Съезди в Звенигород, ты же хотела? Прошвырнись по Золотому кольцу, масса интересного, - мягко, но настойчиво уговаривал отец. - Зачем раньше времени входить во взрослую жизнь? Скоро начнется учеба, а ты так и проваландаешься все каникулы в компании чокнутых музыкантов и их придурочных поклонниц.

Поначалу Даша недоумевала. Потом начала злиться. Наконец, она накричала на отца. Она намеренно несла возмутительную чушь, надеясь выяснить причину такого отцовского решения. Но отец отмалчивался. Или собирался и уезжал на репетиции, оставляя Даше денег в надежде, что она все-таки найдет себе развлечение.

Не хотелось объяснять девочке, что в последнее время стал замечать в ней нечто новое, чего раньше-то вроде и не было. И это новое совсем его не порадовало. В голосе появились властные нотки. Вокруг нее закрутились какие-то лизоблюды-прихлебатели, причем Даше, похоже, нравилось их подобострастное отношение. Все больше Дашу интересовали не дела студийные, а тусовки, презентации и тому подобная чушь. В общем, что-то у дочери пошел перекос не в ту сторону. Когда начался этот крен, Шура не заметил. Вроде только вчера была обычной Дашей, а сегодня у нее прорезаются зубки юной хищницы. Да еще вчера Ксюшу черт принес. Зачем она там появилась, о чем с Дашей разговаривали? В довершении ко всему Шуре приснился дурной сон. Только бы не пророческий.

Наверное, под воздействием вчерашнего инцидента Шура ночью увидел ужасное. Он бегал по явно больничным коридорам и звал дочь. Он метался по этажам, зная, что она где-то здесь. Откуда-то пополз серый туман, заволакивая ходы-выходы. Умирая от тревоги Шура бросился в эту серую муть. И вдруг ему навстречу выступила неясная громоздкая фигура. Она подходила ближе, превращаясь в незнакомого бледного молодого человека с Дашей, безжизненно лежащей у него на руках.

Дальнейшее происходило в замедленном движении: руки дочери безвольно висят, голова закинута, глаза закрыты. Шура внезапно понимает, что Даша умерла, но выхватывает дочь из рук парня и начинает делать искусственное дыхание и массаж сердца. Он старается изо всех сил. И вдруг Дашино тело начинает расползаться под его руками. Шура смотрит на свои руки, страшась снова прикоснуться к телу дочери. И замечает на почти прозрачных руках следы уколов. Даша тает на глазах. Вот от нее осталась лишь тень. Незнакомец, до того безучастно стоявший рядом, произносит фразу на непонятном языке. Дашина тень встает, протягивает незнакомцу руку и идет с ним в туман. Вдруг она поворачивается к отцу.

- Прощай, папа, я всегда буду любить тебя, - и ныряет в серость вслед за бледным незнакомцем.

Шура бросается следом, но туман перед ним сгущается и спрессовывается в бетонную стену. Он бессильно долбит по стене кулаками. И просыпается. С мокрыми от слез щеками.

Взвесив все за и против, сложив все имеющиеся факты и предположения, Шура сразу принял решение, от которого отступать не собирался.

"Гори, гори, моя звезда"... синим пламенем

1.

Шура

Наверное, я никогда не забуду того ощущения страха и безысходности, которое охватило меня в этом страшном сне. Уж лучше рискнуть добрыми отношениями с дочерью, чем ее жизнью. Может, со временем все образуется и дружба восстановится. Однако надежды надеждами, а в душе все равно осела серая муть. Мрачный настрой усугублялся раздрызгом творческим.

Концерты ожидаемого удовлетворения не приносили, скорее, наоборот. Я возвращался после каждого концерта, выжатый, как лимон и пасмурный, как грозовая туча. Даже не злость, а разочарование и горечь вызывали изжогу. Все чаще приходилось удирать после концертов черным ходом - истеричные девицы подстерегали с подозрительно ненормальным фанатизмом. Если б я был психиатром, я, наверное, заинтересовался бы психическим состоянием этих барышень. Но общение с полоумными, зачастую накаченными "экстази" девицами не входило в мои творческие планы.

Все чаще вспоминались студенческие концерты, когда я только начинал работать на сцене. Слушатели у меня были другими, по крайней мере, содержание музыки и слов для них что-то значило. Сейчас же, отдавая дань популярности, пришлось расширить аудиторию. И теперь на концертах бесновалась, в основном, молодежь, которой, кажется, все равно, подо что вопить и растопыривать пальцы, выплескивая агрессивность и примитивные эмоции. И не потому, что нравится, а чтобы потом сказать, как клево было на тусовке с модным музыкантом. Хуже и придумать сложно: когда ты выкладываешь людям самое сокровенное, скармливаешь им плоды мучительных ночных бдений, а они пожирают твои чувства, словно хот-доги, которые можно купить на каждом углу. И даже не замечают, какой был соус - горчичный или томатный. В последнее время, как ни странно, мне стали нравиться выступления в ресторанах и клубах - там публика либо слушает, либо пьет и жрет. То и другое делается с душой.

Сегодня почему-то было особенно пакостно. Может, из-за полуголой девки, пытавшейся залезть на сцену, может, из-за катастрофической дикости большинства зрителей. Настрой был уже смят начисто. Я даже немного сократил программу и дорабатывал уже на автопилоте, что, впрочем, вряд ли кто-то заметил. В какой-то момент явственно привиделось - я на полуслове рву музыку и ору дурным матом: "Эх, чтоб твою мать, будем в шахматы играть. Ля-ля-ля..." - и никто даже не заорал благим матом - "На мыло!", как дрыгались, так и продолжали.

Уже в такси я представил, как, наверное, глупо выглядел, пытаясь донести до толпы идиотов заветные мысли, зачем-то импровизировал на ходу, какое у меня при этом было лицо. Воистину - "Не мечите бисер перед свиньями". Стало стыдно. И, стиснув зубы, тихо застонал. И вдруг, щелк в мозгах, и на одном дыхании:

Где ж те Поэты...

Где их Закаты и Рассветы их обещанные где...

Где ж те Пророки,

Что обещали и кричали

- Мол, Красота нас всех когда-то да спасет...

Кто не ушел еще, кто жив пока,

Тот ничего не ждет,

И пьет по-черному,

И воет на Луну...

На кухне через форточку души.

И допивается до возрожденья