Андрей Бельтюков - Обратный отсчет

— Дуй в санаторий, недоделыш, — прокричал он, — там тебе расскажут занятную сказку. Если не подохнешь в пути!

Такси умчалось. Ридан уселся прямо на тротуар. Рядом лежала Нина — у него не хватило сил оттащить ее на газон.

Вокруг суетились, орали люди. Никому не было до него дела. Рядом вытянулась вереница небрежно оставленных автомобилей. Ридан двинулся к ним. Ему повезло — он почти сразу обнаружил незапертую машину с ключами в замке.

Ридан обернулся. Нина стояла на четвереньках там, где он ее оставил, упираясь руками в асфальт. Ее рвало.

Орт растерянно посмотрела на Ридана:

— Что это было со мной?

Ридан помог ей подняться. Вдвоем они добрались до машины. Он уселся за руль, включил заднюю передачу и осторожно отъехал.

На востоке посветлело небо. Воздух словно сгустился, над самой землей поднялся туман. Ридан закусил губу, стараясь вытерпеть пульсирующую боль в паху.

Дорога до мыса заняла сорок минут. За это время Нина вполне пришла в себя.

— Куда мы едем? — спросила наконец.

Ридан сквозь зубы ответил. Ему было трудно разговаривать.

Нина вздрогнула.

— Останови! — Она попыталась вцепиться в руль. — Зачем?! Останови сейчас же!

— Не мешай, дура!

— Послушай, — закричала Орт, — мы теряем время! Мы еще успеем вырваться!

Ван не ответил. Нина посмотрела на него, замолчала и забилась в угол.

Был уже шестой час, когда они подъехали к ограждению.

Первый труп лежал возле поста охраны, ничком, в грязном изодранном мундире. Грудь мертвеца была пробита пулями, череп смят, словно по нему проехались колесом. Несколько синих, сонных из-за холода мух поднялись в воздух и вяло закружились над телом.

Ридан медленно поехал дальше. Поодаль виднелись белые трехэтажные корпуса. Через несколько метров дорога сворачивала. Сразу за поворотом, съехав передними колесами в кювет, стоял небольшой желтый фургон с эмблемами Бюро на бортах. Задние баллоны машины были разодраны в клочья. Кто-то поджидал фургон тут и в упор расстрелял из автоматического оружия.

Белые, похожие на больничные, корпуса приблизились. Уже было видно, что во всех окнах нет стекол, а стены вокруг проемов испещрены выбоинами. Над окнами верхних этажей тянулись длинные черные языки — следы недавнего пожара. На подходах к зданиям Ридан насчитал десятка полтора трупов. На всех была форма охраны. Их оружие исчезло.

Дорога упиралась в центральную аллею, которая вывела к расположенному полукругом зданию. Широкое крыльцо было пустынно. За все время они не встретили ни души. С усилием, которое едва его не доконало, Ридан выбрался из машины. Нина шла рядом, поддерживая его. Она больше не произносила ни слова.

Сразу за входной дверью путь им преградил еще один мертвец. Этого, вероятно, убило гранатой. Крошечные муравьи пировали на его внутренностях.

Ридан тяжело переступил через тело. Он подумал, что не видел никого, кроме убитых охранников, — словно они передрались между собою.

Пол вестибюля был заляпан бурыми пятнами. Лестница светлого мрамора вела наверх. Уцепившись за перила руками, Ван стал подниматься. Без Нины ему это вряд ли бы удалось. Кровь застучала в висках; он вспотел и с омерзением чувствовал, как ослабли и дрожат колени.

Лестница привела на второй этаж. Высокие белые двери с отделкой из позолоты были распахнуты. Здесь была приемная. И здесь же они впервые увидели покойника, на котором не было формы. Молодой парень лет двадцати в белом с красным спортивном костюме. В окостеневшей руке он сжимал обломок разбитого стула.

Вторая дверь вела в кабинет. Рядом стоял громадный письменный стол. Возле него на полу лежала женщина, устремив вверх выпученные неподвижные глаза. Ее юбка была задрана до шеи, ноги неестественно вывернуты.

Ридан оцепенел, его замутило. Он покосился на Нину и отошел к окну. Внизу он заметил длинный черный автомобиль.

Нина между тем прошла в кабинет. Она сразу же выглянула и поманила за собой Ридана.

Он прошаркал к ней. Она схватила его за руку, прижав палец к губам, и показала направо. Там виднелась открытая дверь на балкон.

Шелковые полуспущенные занавеси частично скрывали его. Ветер развевал их; Ван не сразу увидел, что там, опершись на перила, стоит человек. Он стоял к ним спиной и неподвижно смотрел вдаль, на море.

Нина и Ридан молча разглядывали его. Внезапно человек почувствовал, что за ним наблюдают. Он обернулся, и Ридан увидел его лицо — багрового цвета, с отвислыми щеками. Маленькие глазки мертво глядели из-под опухших век.

Человек шевельнулся и опустил руку в карман. Определенно там было оружие, но он не вытащил его, а так и остался стоять с рукой в кармане.

— Какого черта? — прохрипел он, ощупывая их взглядом.

Взгляд его не понравился Ридану.

Тут выражение лица незнакомца изменилось. Он замер, вытаращившись на Нину. Так мог бы смотреть нищий, обнаруживший в общественном клозете вместо пипифакса сотенные купюры.

— Как твое имя, девочка? — снова захрипел он, ткнув в Нину толстым пальцем.

Орт дернулась. Она в свою очередь не отводила глаз от этого тучного краснолицего человека. Услышав его голос, она улыбнулась — скорее это походило на оскал.

Краснолицый приблизился. Паркет скрипел под его шагами. Пахнуло потом.

— Кто вас привез?

Нина пожала плечами. Она держалась так, словно была у себя дома, но Ван видел, что это напускное. Орт напряглась, как струна.

Через плечо краснолицего Ридан посмотрел на балкон, там лежала перевернутая инвалидная коляска.

«То, что мне сейчас нужнее всего», — с горечью подумал Ридан.

— Выходит, сами приехали, детки, — прогудел толстяк и засмеялся ужасным булькающим астматическим смехом. — Поздно, голуби, поздно.

— Я вас знаю, — твердо произнесла Нина. — Вы — Меткович.

— В твоих устах, девочка, это звучит обвинительным заключением, — он продолжал, задыхаясь, смеяться.

— Значит, это и есть знаменитый Пантеон? — Орт повела рукой. — Великое и грозное вместилище богов!

— Теперь лишь вместилище трупов. — Меткович тяжело опустился в кресло у окна. Жадное любопытство, с которым он рассматривал Нину, сменилось выражением, что так не понравилось Ридану.

— Зачем я вам нужен? — спросил Ван, тоже усаживаясь. Он вытянул раненую ногу, еле сдержав стон. Но не боль была причиной — он явственно различил запах гниющей плоти.

— Ошибаешься, — сказал Меткович. — Ты совсем мне не нужен. Вот кто нужен, — он показал на Орт, — был…

Та ухмыльнулась:

— Какая неожиданность! Но теперь, надо понимать, надобность отпала?