Андрей Имранов - Восход над Шалмари

Следующий город, в котором он оказался, выйдя из «поезда», был намного больше первого. Он знал об этом заранее, но одно дело – знать и совсем другое – видеть. Саратов просто потряс его своей бессмысленной огромностью. Рорик решительно не мог понять, как можно управиться с таким объемом информации, не будучи провидцем. Отнюдь не все самодвижущиеся механизмы были «автобусами». Отнюдь не все «автобусы» являлись общедоступным транспортом. И отнюдь не все общедоступные «автобусы» приближали его к цели. Видимо, в этом городе существовало несколько маршрутов, по которым ходили подобные повозки. Рорик попытался проследить линии Бытия и запомнить маршруты, но через несколько минут бросил эту затею, погрязнув под лавиной информации. Маршрутов было явно больше, чем просто «несколько», вдобавок обнаружились еще и другие виды транспорта – какие-то «троллейбусы» и «трамваи», а также «такси», которые чем-то отличались от остальных видов. И вообще, похоже на то, что каждая из проходящих мимо повозок была каким-либо средством передвижения. Окончательно запутавшись, Рорик оставил мысль разобраться в принципе работы местной системы общественного транспорта, благо он мог с легкостью обойтись и без этого знания. Сменив несколько автобусов, он оказался вдали от города в просторном здании с широкими – во всю стену – окнами. К неприметной двери внутри здания тянулась небольшая очередь. Рорик с удивлением обнаружил, что линия вероятности ведет его именно туда – в эту очередь. Он несколько раз перепроверил линии Бытия – ошибки не было, именно здесь лежал наискорейший путь в Тверь. Не понимая смысла своих действий, да и не пытаясь понимать, он наложил несколько принуждений, в результате которых получил квадратик плотной бумаги с непонятными надписями, и прошел в другой зал. Неторопливость процесса его раздражала – и это самый быстрый способ? Какой же тогда медленный? Но в это время какое-то движение за окнами, сопровождающееся громким нарастающим ревом, привлекло его внимание. Набирая скорость, мимо окон двигалась еще одна самодвижущаяся повозка. Эта, правда, отличалась наличием широкой пластины, закрепленной поперек крыши. Секунду спустя Рорик уже знал, что это еще один вид местного общественного транспорта. Знание о способе его передвижения пришло к нему одновременно с тем, как эта повозка оторвалась от земли и довольно быстро принялась набирать высоту. Силуэт быстро растворился в хмуром зимнем небе, но Рорик продолжал смотреть ему вслед.

Он знал о существовании такого вида транспорта, знал и о принципах, на которых он был построен, но все равно, в глубине души не верил. Даже увидев его сейчас собственными глазами – не верил. Внешне незаметно, но, волнуясь так, как не волновался со дня совершеннолетия, он вместе с остальными пассажирами прошел к такой же повозке. Здесь возникла некоторая заминка – у входа в повозку стояла женщина и собирала те самые бумажки, хотя их и раздали буквально только что. Рорик удивился, но виду не подал – в конце концов, то, что ему кажется нелепым, вполне может иметь какие-то, скрытые для него, смысл и важность. Он прошел в самолет, сел в тесное, неудобное кресло (причем линия вероятности привела его в четко определенное кресло, да еще и потребовала застегнуть на поясе ремень непонятного назначения с тяжелой неудобной пряжкой) и принялся ждать – все еще не веря, что эта махина способна летать. И не верил до тех пор, пока Ту-134 не завершил свой стремительный разбег по полосе и не оторвался от земли, доставив Рорику одно из самых странных переживаний за всю его жизнь. Рант говорил, что Рорик родился еще на корабле, который мог совершать куда более далекие перелеты по сравнению с этим «самолетом», но сам Рорик этого не помнил, хотя и знал, что тот корабль и доставил в Шавели почти все его нынешнее население.

Организм обладателя комплекса Фэй-ан способен существовать в куда более широком диапазоне условий по сравнению с обычным человеческим, поэтому ровным счетом никаких неприятных ощущений Рорик не почувствовал, даже наоборот – летать ему понравилось. Коротким внушением он заставил сидящего у окна человека поменяться с ним местами и всю дорогу смотрел в круглое окно, хотя смотреть было особо не на что – полет проходил над облаками и пейзаж за бортом особым разнообразием не отличался. Перед посадкой в окне ненадолго появилась панорама вечерней Москвы, и Рорик с трудом удержался от горлового урчания, которым плохо воспитанные дети выражают удивление. Город был непредставимо огромен. Шавелар переключился на план вневременья и тут же вернулся в реальный мир, слегка напуганный – столь густого Леса Бытия ему видеть еще не приходилось. Линии вероятностей переплетались так туго, что следование им стало даже представлять некоторые сложности. Пару раз он ошибся, неправильно проследив линию. Сначала прихватил с движущейся по кругу полосы чью-то сумку (но вовремя поставил ее обратно), а потом, уже в автобусе, попросил остановить у какого-то «кольца», хотя ему оно было совершенно ни к чему. Но Рорик был очень хорошим предиктором, поэтому вскоре приспособился и к таким условиям. Во всяком случае, до вокзала и до знакомого уже вида транспорта – «поезда» он добрался без проблем, если не считать накопившуюся усталость. Первый разрыв он почувствовал, когда электричка шла по тверскому пригороду. Резкое мгновенное смещение линий Бытия заставило его вздрогнуть и насторожиться. Смещение было небольшим, но оно, несомненно, было. Однократный разрыв может произойти и случайно, хотя само по себе это явление не более часто встречающееся, чем безначальная ветвь. Но Рорик чувствовал, что здешний разрыв не случаен – и предчувствия его не обманули. Очень скоро линии Бытия скакнули еще раз. А потом, через недолгий промежуток времени, еще раз. И еще. Сомнений не оставалось – здесь поработал кто-то, способный влиять на ткань реальности. И поработал сравнительно недавно, так, что разрывы еще не успели затянуться. Рорик прикинул уровень смещений – довольно маленький. Пожалуй, он смог бы сам сделать десяток-другой таких изменений подряд и даже не сильно устать. Но с приближением к Твери количество смешений и их уровень росли с неимоверной быстротой, и вскоре Рорику пришлось признать – работавший здесь предиктор был намного сильнее его. Количество разрывов было столь велико, что они не зарастали, а, наоборот, дробились и множились уже без постороннего вмешательства. Когда поезд наконец замер у перрона, Рорик понял, что лишился своего главного оружия – проследить отдельную линию вероятности при таком количестве постоянно движущихся разрывов было просто нереально. Рорик вздохнул и вышел из вагона – по крайней мере, он убедился, что поступил правильно, перейдя границу миров не вблизи Твери, хотя такая возможность была. Если здесь его тоже поджидали, то его поход наверняка кончился бы плачевно – вряд ли здесь ему удалось бы противостоять даже ученику первого года.