Павел Корнев - Мир фантастики 2010. Зона высадки

— Значит, — губернатор задумался, подбирая максимально нейтральные слова, — основные характеристики нового транспорта метрополии те же самые, что у наших машин?

— Абсолютно.

— Хорошо. Еще вопрос…

Губернатор бросил взгляд на часы. Состояние дорог вокруг Зурбагана он знал досконально, однако проследить направление движения незваных гостей не представлялось возможным. Что ж, пожалуй, оно и к лучшему. Аварийную волну гостям выделили. Инструкции соблюдены до последней буквы.

— Наш гость, — губернатор едко усмехнулся, — говорил о полях. Он, конечно, не в курсе местной специфики, но в его рассуждениях было здравое зерно. Как думаешь, не пора ли проверить работу периметра?

Энергетик невольно почесал в затылке. Сказал озабоченно:

— Полсотни лет, если не больше. Нет, генераторы в порядке, чего им сделается. Но мы даже не знаем, все ли излучатели на местах. Кто их проверял за все это время?

— Вот и зря не проверяли, — кинул губернатор. — Займись. Пока дождь — самое время. Дистанционная диагностика, я надеюсь, у тебя работает?

Энергетик пожал плечами:

— Должна. Станции берет, чего б ей периметр не взять.

— Вот и хорошо. Прогони на всех режимах, от защитного до боевого. Завтра доложишь.

Энергетик ушел, и губернатор позволил себе расслабиться.

Вездеход гнал по слишком узкой для него дороге, разбрызгивая грязь и обдирая борта о сухие колючие ветки.

— И они еще урожай здесь возят? — бурчал научный консультант, следя, как заносится в память профиль дороги. — Да их старье здесь без тягача не пройдет.

— Небось и не ходит, — отозвался пилот. — По раскисшим дорогам они на приколе кукуют. «Дождик, дождик, перестань!»

Губернаторский гость коротко рассмеялся. Ему нравилась его команда. Верные, надежные, опытные. Лучшие кадры «Герона». С такими дело сладится.

— Ч-черт!

Дернуло, развернуло, затрещало; пассажиры замерли, накрытые коконом безопасности, и лишь пилот терзал управление, пытаясь выправить прущий юзом сквозь лес внедорожник. Разбрасывая щепу, рухнул на колпак кабины сбитый ствол — к счастью, изрядно трухлявый. Машину перекосило, один борт увяз в раскисшей глине, другой нелепо задрался, — и наступила тишина.

Впрочем, ненадолго.

— Что это было? — со спокойной яростью спросил эксперт.

Пилот сипло откашлялся.

— Управление отказало. Какая-то хрень заглушила сигнал.

— Какая «хрень»?! Подбирай выражения!

— Всплеск внешних полей, — чуть дрожащим голосом сообщил научный консультант. — Вот запись. Шеф, на то похоже, что аборигены включили периметр, причем на боевой режим.

— За каким?!.

— Тихо, — оборвал ругань эксперт. — Все, что ты имеешь сказать, скажешь лично господину губернатору — я предоставлю тебе такую возможность. Покажите запись.

— Вот. — Консультант перегнал на «сетевушку» последние метры дорожного профиля. — Глядите, естественный фон синим идет, повышенный, но в рамочках. А красный всплеск — наведенное. По всем показателям — защитное поле периметра на максимуме энергии. Губернатор вас не предупреждал?

— Разумеется, нет. И, разумеется, у него найдется тысяча причин, почему именно сегодня надо было вспомнить о периметре.

— Может, случилось что?..

— Случилось! — взорвался представитель «Герона». — Мы случились! Экспертная комиссия с правом осмотра всей колонии! Но если он решил устроить нам пышные похороны, то…

— Шеф, связи нет, — перебил пилот. — Аварийная волна молчит. Двигателям кранты, сами не починим. Что делать будем?

Резонный вопрос, отметил шеф. Если авария — дело рук губернатора, действовать по инструкции, то есть сидеть в машине и ждать помощи — верная гибель.

Вскоре после обеда первый корень дотянулся до воды. Дальше дело пошло быстрее: к вечеру подоконник был сух, а стебель морочницы — полон драгоценной влаги. А дождь все шел, а старик снова хлебнул, и впереди был месяц дождя — месяц долгожданного цветения.

— Они думают, это так, дурь, — бурчал старик. — Соглашусь, дурь. Но кто мы будем без этой дури? Зачем лететь к звездам, если цель — новая птицеферма? Для чего почти бесконечная жизнь, если цель в этой жизни — выплыть самому и утопить ближнего? Нагрести бабла и хрюкать? А свинарник назвать Зурбаганом.

Старик сплюнул и приложился к бутыли.

Морочница выпустила первый бутон.

— Только ты меня и понимаешь, — сказал старик. — Ну ее в пень, такую жизнь.

Хлопнула дверь, впустив в тамбур косые струи ливня и троих насквозь мокрых, заляпанных глиной незнакомцев.

— Связь есть? — хрипло, зло спросил первый из вошедших.

— Там. — Старик махнул зажатой в руке бутылкой на дверь рабочей половины. — Аптечка тоже там. Вам нужен антидот.

— Не нужен, — спокойно ответил второй. — Мы приняли антидот, прежде чем выйти под дождь. Суточную дозу. Но за предложение спасибо.

Первый уже щелкал допотопным передатчиком, пытаясь наладить связь.

— Боже, — третий, оторопев, смотрел на окно. На деревце в слишком тесном горшке. — Это же… Силы небесные, что это?!

Морочница кокетливо расправила листья. Первый цветок уже распустился, огненный, как перо жар-птицы; три новых бутона тревожно алели.

— Не «что», — дотошно поправил старик. — «Кто».

— Но… Но цветущая морочница смертельно опасна!

— Очевидно, нет, — подал голос второй. — Я подозревал, что нас ждут на этой планете сюрпризы.

Старик вгляделся:

— Господин Герондаки? Вот уж не ожидал…

— Откуда вы меня знаете?

— Первые ролики «Герона». Тогда вы сами рекламировали свою компанию. У меня хорошая память на лица.

— Ну что ж, рад встрече, — господин Герондаки, основатель, владелец и генеральный директор крупнейшей в метрополии фармацевтической компании, протянул старику руку. — И вдвойне рад, что ваш губернатор не поднапряг свою память. Признаться, я не ожидал, что кто-то еще помнит… прокол, серьезный прокол! Я ваш должник, господин…?

— О, у нас здесь не принято церемонничать. — Старик наконец-то поставил бутыль и ответил на пожатие. — Александр. Можно просто Алекс. Что занесло вас в эту глушь?

— Морочница, — честно ответил Герондаки. — Разумеется, морочница. Ваша колония, Алекс, ведет странную политику. Вы владеете сырьем, перевернувшим всю жизнь человечества. Вы сидите на золотом дне. Да что я говорю — на золотом! Золото — пыль по сравнению с этим, прах, никчемный мусор! Вы могли бы…

— Нет, — перебил гостя Александр. — Не могли бы. Я понимаю, о чем вы, господин Герондаки. Но вы не знаете главного.