Элизабет Хиткот - В ловушке
Мимо с грохотом проехала очередная «музыкальная шкатулка». Кармен поняла, что так она никогда не уснет, а организм требовал отдыха, тогда, покорившись неизбежности, закрыла окно и опустила жалюзи. Ее охватила легкая клаустрофобия, а, кроме того, в комнатке стало просто нечем дышать. Она закрыла глаза и вообразила себя в крошечном замкнутом пространстве – словно в материнском чреве.
Незаметно Кармен все же уснула.
Она не смогла бы сказать, что именно ее разбудило, но шестым чувством поняла, что проспала недолго, добравшись лишь до первой фазы глубокого сна. Кармен проснулась как от толчка и поняла, что в комнате что-то изменилось.
В детской кто-то был – какой-то человек.
– Кэт, это ты?
Ответа не последовало.
– Кто здесь? Джо?
Она прислушалась.
– Том?
Ответа не было.
Она явственно слышала чье-то дыхание.
Ее мышцы напряглись, но Кармен не двинулась с места. Импульса «бей и беги» не возникло, она просто оцепенела. Если закричать, то Кэт ее услышит. Эта мысль немного успокоила Кармен.
Но вдруг что-то случилось с Кэт?
– Кто здесь?
Человек по-прежнему не отвечал.
Она провела рукой по своему бедру и вдруг поняла, что совершенно обнажена. Ей тотчас показалось, что самое важное сейчас – это одеться. Рука ее скользнула по матрацу к изголовью, где она положила пижаму. Найдя пижамную куртку, она постаралась в темноте надеть ее. Попытка оказалась безуспешной.
На коже выступили бисеринки пота, сердце учащенно забилось.
«Включи свет, – приказала она себе, – и посмотри, кто это. Не важно, что ты голая».
Но где включается свет в этой странной комнате? Наверное, выключатель расположен у двери, а значит, чтобы включить свет, придется встать. Потом она вспомнила про телефон – в него был встроен фонарь. Кармен пошарила и нашла мобильник, но он выскользнул из руки, упал на линолеум и на мгновение включился. Когда экран вспыхнул, Кармен увидела его.
Это был Том, сидевший на краю матраца в нескольких дюймах от нее.
На мгновение – всего на мгновение – их взгляды встретились, но свет дисплея погас.
– Господи, как ты меня напугал, – сказала она в темноту. – Какого черта ты здесь делаешь?
Он не ответил.
– Том, скажи что-нибудь.
Кармен только теперь почувствовала резкий запах алкоголя. Она снова потянулась к телефону – надо было увидеть Тома, понять, насколько он пьян и в каком настроении. Она встала на четвереньки и принялась шарить рукой по полу. В этот момент она уловила движение Тома.
– Том, ты меня сведешь с ума, ну скажи же что-нибудь!
Кармен вдруг снова остро ощутила свою наготу, а, значит, и полную уязвимость. Она наконец обнаружила телефон и в темноте нащупала нужную кнопку. Слава Богу, свет включился.
Теперь Том сидел у стены, но комната была такая маленькая, что до него все равно можно дотянуться рукой. Том внимательно смотрел на нее. Лицо его застыло, как маска. Во взгляде не было любви – да что там, в нем не было даже элементарного узнавания.
– Том, что с тобой? Чертов телефон!
Свет снова погас. Кармен набросила пижамную рубашку на плечи, инстинктивно прикрывая груди. Однако одежду снова пришлось сбросить, чтобы справиться с проклятым мобильником. Каким-то образом ей все же удалось найти нужную функцию, и свет появился.
Том сидел у стены, склонив голову на колени. Было похоже, что он уснул. Он выглядел странно – большой мужчина, сидящий в костюме на полу в крошечной комнатке. Теперь Кармен убедилась, что Том был сильно пьян.
– Ты меня в самом деле напугал! Что это за глупая игра? – Она натянула на себя верх пижамы. – Как ты сюда попал? Ты пришел вместе с Джо? Давно здесь сидишь?
Том поднял голову и взглянул на Кармен мутным и по-прежнему холодным взглядом. Он смотрел на нее как на незнакомку, как на человека, к которому не испытывал ничего, кроме отвращения.
Она задрожала. Я тебя не боюсь!
– Ты все еще злишься на меня?
Он едва заметно округлил глаза.
– Том, прошу тебя, прекрати. Разве Джо тебе все не объяснил? Я не сделала ничего плохого. Ничего не произошло. Знаю, что должна была все тебе рассказать, и прошу прощения. Мне очень жаль, но…
Том покачал головой. В его глазах было все то же выражение безмерного презрения и недоверия.
– Это твоя вина, потому что ты все время мне врал.
– Ты не вправе меня за это упрекать.
– Ты врал!
– Я не проводил ночь с…
– Я тоже! Он просто остался у нас в доме, Том. Я бы ни за что не стала тебе изменять, никогда такого не хотела, даже в мыслях. Как только он приехал, я поняла, что совершила глупейшую ошибку. Но все сложилось так странно…
Том снова уставился в пол. Но, по крайней мере, теперь он ее слушал – был здесь и слушал. Может, ей просто нужно это преодолеть.
– Наши отношения тогда были очень плохими, разве ты не помнишь? Все это дело…
– Виною твоя паранойя!
– Но ты мне врал! Врал снова и снова!
Том обхватил лицо ладонями. Кармен подошла к нему, тронула за плечо, но он оттолкнул ее руку.
Она присела на край матраца.
– Не знаю, что сказать, Том, и что сделать. – Кармен помолчала. – Я люблю тебя – это главное. Я не могу силой заставить тебя поверить, но истинная правда – что между нами ничего не было.
Они некоторое время сидели рядом, а потом Том потянулся к жене и взял ее за руку. Она отпрянула, не поняв его намерения, но он, притянув Кармен к себе, обнял, и ее затопила горячая волна облегчения.
– Я так рассердился на тебя, – сказал он, гладя ее по лицу. – Я был просто в бешенстве! Никогда…
– Молчи!
Том снова потянулся к ней и обнял.
– У нас будет ребенок, Кармен.
– Я знаю.
– Я так счастлив, ты хоть понимаешь, как я счастлив!
Она нежилась в его объятиях, чувствуя, как страшное напряжение начинает понемногу отпускать ее.
– У нас будет ребенок, Кармен.
– Я знаю.
– Я так счастлив, ты, наверное, даже не понимаешь, насколько. У нас будет ребенок!
Потом Том разделся, и они вместе легли на матрац. Он погладил жену по волосам и потянул верх пижамы.
– Почему бы тебе не снять это? – спросил он.
Кармен чувствовала себя совершенно разбитой и не была расположена к сексу.
– Том…
– Слушай, может, мы не будем сейчас говорить обо всей этой ерунде?
Она поняла, что Тому хочется любви, и хотя ей самой сейчас это было не нужно, Кармен позволила ему обнять себя и расстегнуть пуговицы пижамы. Он отбросил простыню, и теперь они, голые, лежали на покрывале матраца.
– Где ты…? – заговорила Кармен.
– Тс-с, – он закрыл ей рот ладонью, перекатился на нее, навалившись всем телом, и коленями раздвинул ее ноги. Это очень не понравилось Кармен – она не хотела такого секса и воспротивилась, но он зашипел:
– Ш-ш, – и принялся пальцами возбуждать ее. Она отбивалась, пытаясь сбросить его руку со своего рта, но не могла дышать и перестала сопротивляться. Том приподнялся на локтях, освободив ей рот, но зато с силой овладел ею.
Он насиловал ее неистово, дрожа и задыхаясь, и через несколько секунд все закончилось.
Он обмяк, завалившись на нее.
Кармен была потрясена настолько, что потеряла дар речи.
Он скатился с нее, упал на спину и почти сразу захрапел.
Кармен лежала в темноте и плакала. Она была в ужасе. Когда Том проснулся в шесть утра и увидел красные от слез глаза жены и размазанную по лицу косметику, то не мог поверить, что всему причиной его поведение. Том сам пришел в ужас и сказал: он был уверен, что она тоже хочет секса, иначе ни в коем случае не стал бы настаивать. Ярость вырвалась наружу, и Кармен изо всех сил ударила Тома, а он принялся горячо просить прощения, встав рядом с ней на колени, прося поверить, что все произошло по недоразумению. Он был настолько пьян, что не смог понять, чего она хочет.
Когда Кармен немного успокоилась, Том спустился вниз, чтобы заварить чай. Кармен подняла жалюзи и открыла окно. День обещал быть жарким – с бледно-голубого неба светило добела раскаленное солнце. Она легла в треугольнике света, подставив солнечным лучам свой живот и спрятав голову в тень. Слезы и психическая разрядка успокоили ее, но это спокойствие нельзя было назвать естественным.
За чаем они поговорили. Конечно, про Ника Тому рассказала Мэл – она была более трезвой, чем показалось Кармен. По словам Тома, дочь, рассказывая об этом, не собиралась ни в чем ее обвинять и не хотела создавать проблемы, она просто проявила любопытство – ей было интересно узнать, что за друг у Кармен. И, наверное, это было правдой.
– И ты сразу заподозрил худшее? – спросила Кармен.
Он опустил голову.
– Почему ты сам не спросил меня об этом?
Муж пожал плечами:
– Наверное, я внутренне готовился к чему-то очень плохому.
– О чем ты говоришь?
Он помолчал.
– Знаешь, иногда у меня возникает ощущение, что нам с тобой не суждено нормально относиться друг к другу. Мне кажется, я не достоин тебя и не заслужил счастья, и поэтому все почему-то должно быть плохо.
