Юрий Тупицын - Дальняя дорога

- Александра срочно вызвали в агентство, - сказала Татьяна, усаживаясь напротив Лорки. - Он поручил мне извиниться перед вами. Он скоро вернется, иначе бы сообщил о задержке.

- Я не тороплюсь.

В коридоре послышалась какая-то возня, приглушенный смех.

Татьяна насторожилась, по ее губам скользнула улыбка.

- Вы, очевидно, не работаете? Я имею в виду обязательную работу.

- Нет, я работаю. - У жены Соколова был чистый, мягкий голос, говорила она негромко, глядя на Лорку серьезными неулыбчивыми глазами. - Я энергетик. Неделю посменно дежурю на центральной энергостанции Гренландии, а две отдыхаю дома. И тогда дети со мной.

- А когда вас нет?

- В интернате. Саша любит детей, но по-настоящему заботиться о них ему некогда. Вызовы, отлучки, разъезды. Очень беспокойная работа.

Лорка слушал ее с улыбкой, но Татьяна ни разу не улыбнулась ему в ответ.

- А у вас работа беспокойная?

Татьяна на секунду призадумалась, а потом своим мягким голосом решительно проговорила:

- Простите, Федор, но я не думаю, чтобы вас заинтересовал характер моей работы. И, честно говоря, я терпеть не могу так называемых светских бесед - обо всем и ни о чем.

Лорка невольно улыбнулся этой прямолинейности, но Татьяна лишь нахмурилась, в голосе ее прозвучала нотка досады:

- Давайте перейдем к делу, Федор.

Лорка не мог удержаться, чтобы не поддразнить ее.

- А у меня, собственно, к вам нет никакого дела.

Она тряхнула пышными волосами, ее глаза-вишни стали совсем сердитыми, но не злыми.

- У вас есть дело к моему мужу. А я - может быть, это старомодно и недиалектично - придерживаюсь позиции Фейербаха: лишь муж и жена - вместе - составляют настоящего человека, а по отдельности - это лишь половинки. Все, что касается мужа, касается и меня. И у нас нет тайн друг от друга.

Лорка хотел было возразить, что Фейербах говорил, не о муже и жене, а просто о мужчине и женщине, но передумал: по существу, Татьяна была права. И еще он подумал, что, может быть, Соколов специально отлучился в "агентство", предоставив жене вести разговор?

Татьяна будто подслушала его мысли.

- Если вы думаете, что Александр специально подставил меня для разговора с вами, то ошибаетесь. Он не из тех, кто прячется за спины других.

Лорка мысленно согласился с ней, а Татьяна продолжала:

- Вы хотите предложить Александру участвовать в экспедиции на Кику?

Лорка склонил в знак согласия голову.

- Угадали.

- Я вас прошу, - это "прошу" прозвучало почти как "приказываю", - не делать этого.

- Почему?

- Да потому что он согласится! Понимаете? Согласится! - Она было сорвалась на крик, но, вспомнив о детях, тут же приглушила голос. Голос звучал зло, но глаза у нее так и не стали злыми - они стали печальными, даже тоскливыми. - Он человек долга. Мы говорили об этом. Боже, как он бывает упрям в таких делах!

- Что же дурного в том, что согласится? Участие в экспедиции на Кику большая честь, - осторожно сказал Лорка.

- Но он же не космонавт! Как вы не понимаете? Это же беспомощный человек во всем, что не касается экспертизы и социальных проблем! Вы думаете, я только из-за детей провожу дома две недели из трех? Из-за него тоже. А кто будет заботиться о нем на этой проклятой Кике?

- Я, - спокойно ответил Федор.

Татьяна смотрела на него с молчаливым недоверием, к которому, пожалуй, примешивалась и насмешка.

- Я, - повторил Лорка. - Приглашая его в разведотряд, я, как командир, беру на себя все заботы о нем. В том числе и заботу о его безопасности.

В вишневых глазах Татьяны появилось выражение интереса. Ее взгляд беспокойно, требовательно обежал-охватил всего Лорку - литую, тяжелую фигуру, открытое лицо, зеленые глаза, в которых читалась спокойная уверенность.

- Зачем он вам понадобился? - с горечью спросила она.

- Я убежден, что на Кике понадобится эксперт-социолог высокой квалификации.

- А вы уверены в его квалификации?

- Безусловно.

Она впервые слабо улыбнулась, не самой себе - Лорке.

- Он такой беспомощный.

Вот только теперь Лорка до конца понял ситуацию: он все это время разговаривал с главой семьи Соколовых. Что бы там ни говорили и ни писали во все времена, а в каждой настоящей семье обязательно есть глава. Не суть важно - юридическая это семья, как в прошлом, или фактическая, как теперь, постоянна она или временна, что объединяет ее - искренняя любовь и уважение, слепая ли безрассудная страсть, простая привычка и привязанность или кандальные цепи традиций и законов. Семья - совершенно особый мир со своими ценностями, взаимоотношениями и иерархией. И вовсе не обязательно, чтобы крупный общественный деятель, великий ученый, вдохновенный поэт или изобретательный конструктор был главою семьи. Часто бывает как раз наоборот. В семье Соколовых это бремя несла хрупкая женщина с большими темными глазами и тяжелой копной светлых волос. Она не представляла себя на Кике, в чужом, странном и загадочно-опасном мире. И правда, такая жизнь и работа вряд ли были ей по плечу, у нее было другое призвание и талант семья. Но ей казалось, что уж коли она не справится с работой на Кике, так уж куда там ее любимому, но такому беспомощному, непрактичному Саше!

- Мне кажется, что вы меня не слушаете, Федор.

Лорка спохватился.

- Нет, нет, продолжайте, пожалуйста.

- Я не берусь судить, нужен ли вам эксперт-социолог, видимо, нужен, хотя необитаемая планета и социология - это как-то не укладывается у меня в голове. Но почему именно Саша?

- Потому что я работал с ним и знаю его, - мягко пояснил Лорка. - И что самое главное, я знаю не только его достоинства, но и недостатки.

- Да, это очень важно - знать недостатки, - машинально согласилась Татьяна, поправляя свои пышные волосы. И тут же спохватилась: - Но ведь Саша не единственный эксперт-социолог. А вы забираете его у жены, у детей.

- Это нужно для важного дела. В интересах всего человечества. Хотя это звучит помпезно, но это правда. - Голос Лорки прозвучал суровее, чем он сам того хотел.

Татьяна покачала головой.

- Вы жестоки, Федор.

- Справедливость нередко кажется жестокой тем, кому она невыгодна.

Татьяна вспыхнула как маков цвет. Лорка и не подозревал, что эта атласная фарфоровая кожа может покрываться таким румянцем. Внутренне он подобрался, готовясь парировать зреющую вспышку, но послышались шум открывающейся двери, писк, смех, возня, и в гостиную вошел раскрасневшийся Соколов. Он было начал с извинений по поводу того, что ему не вовремя пришлось отлучиться, но, приглядевшись к лицу жены, спросил:

- Вы, кажется, поругаться успели?

- Нет, нет, - поспешно ответила Татьяна, бросив на Лорку выразительный взгляд.