Дмитрий Янковский - Третья раса

Я заметил впереди свет десятков прожекторов. а когда мы подъехали ближе, взору открылась совершенно круглая бухта с узким выходом в океан, по берегам которой группами расположились мерцающие термостабильные ангары.

– В ангарах держат готовую к старту технику, – сказал Долговязый. – И охраняют их, как главный швейцарский банк. Так что от них лучше держаться подальше. Молчунья же наверняка внизу. Насколько я ее знаю, она будет возиться с катером до конца.

Он велел таксисту остановиться, отдал ему деньги, и мы вышли под полыхающие южные звезды. Таксист развернулся, подняв облако пыли, и вскоре его оранжевый автомобильчик скрылся в темноте. Вокруг громко звенели цикады.

– Так, ребята, теперь прошу минуту внимания, – Отставник приблизился к нам и понизил голос. – Здесь нас никто особо не ждет. Всю инфраструктуру Ангарной Бухты контролирует одна из самых серьезных местных банд, специализирующаяся на азартных играх и тотализаторах. Праздных зевак тут не терпят и ускоренными темпами передают под юрисдикцию акул в океане. Они к ведению таких дел привыкли. А вот кому тут всегда рады, так это гонщикам, поскольку они и являются основным источником доходов этого места. По закону Большой Механической Гонки заявляться можно до самого старта, так что и нам этого никто не запретит.

– Мы заявимся в гонке? – удивился я. – Но у нас нет катера!

– Сюда глупо привозить свой катер. Все равно его придется полностью перекраивать, так что проще и дешевле собрать его здесь с нуля, что чаще всего и делают. Поэтому идея следующая – в качестве гонщика заявляем Лесю. Это даст некоторые преимущества в плане размещения. Сами пишемся ее механиками. И все будет по правилам. Заявка стоит денег, размещение и питание тоже не дармовые, но эти цены сильно разнятся в зависимости от запросов самого гонщика. Мы шиковать не будем, но и в клоаку тоже лезть не стоит. Я сейчас располагаю некоторыми средствами и готов пожертвовать их часть на общее дело. Чтобы все думали, что главная у нас Леся, все деньги я передам ей.

С этими словами Долговязый достал две толстые пачки наличных и золотую кредитную карту. Такие кредитки выдавали только тем вкладчикам, на счету которых хранился не денежный эквивалент, а запас драгоценного металла. В первую секунду это меня поразило, но, подумав, я понял, откуда появлялось золото на счетах бывших охотников. Жаб тоже иногда расплачивался слитками, я видел это в Северной Африке. Имея допуск к сверхглубинным скафандрам, можно без труда добраться до самых недоступных кладов на дне океана. А там за всю историю человечества накопились без преувеличения тонны золота. Будь охотников даже впятеро больше, все равно бы хватило всем. Я пожалел, что так рано пришлось уйти со службы, – нам с Лесей тоже не помешал бы десяток полновесных слитков.

– Ну все, пора на пропускной пункт. – Отставник поправил кобуру под гавайкой. – Если спросят, как добирались до острова, врать не надо. Так и скажите, что у нас «Рапид» на рейде стоит, Они все равно проверят, а так столь редкий кораблик добавит нам весу.

Пропускной пункт, расположенный почти у самой воды, мы прошли без всяких проблем. Охранник, одетый в бежевую тропичку, прочитал сканером наши подкожные чипы, расписал экипаж и предложил несколько вариантов оплаты. Честно говоря, я ожидал гораздо более высоких цен, но оказалось, что участие в гонке может себе позволить чуть ли не бродяга. Дело в том, что большинство необходимых услуг, таких как питание и жилье, можно было оплачивать четырехчасовой трудовой повинностью, а не деньгами. Однако, и не работая на других, тут можно было обосноваться по вполне божеским ценам.

– Основой прибыли от Гонки является тотализатор, – объяснил Долговязый. – Поэтому чем больше спортсменов заявится, тем лучше. По той же причине и цены столь щадящие. Многие великолепные гонщики не очень заботятся о собственном материальном благополучии, прекрасно существуя на гонорары за интервью и на остатки от призовых денег. На выпивку, еду и жилье хватает. Хотя большинство квартируется прямо в эллингах. Часть тех, кто год от года входит в десятку, – действующие спасатели, а иногда попадаются и действующие охотники, как Викинг. Бывших охотников еще больше, так что не мудрено будет, если я тут замечу знакомые лица.

Двое охранников, снаряженные электрошоковыми дубинками, проводили нас мимо шлагбаума к невысокому бетонному строению, которое венчало шахту технического подъемника.

– Это элеватор «Си», – сообщил один из провожатых по-английски. – Согласно вашему ценовому варианту пользоваться будете им. Он без остановок доставит вас на инфраструктурный уровень «Си», где вы найдете все необходимое. Главное правило – не подниматься на уровни «Эй» и «Би», не докучать экипажам более высоких ценовых уровней. Контакты с нижними уровнями тоже не в ваших интересах, но они не запрещены. Также разрешается контактировать с экипажами более высоких уровней по их желанию.

– Всё как обычно, – заметил Долговязый, первым подходя к решетке подъемника. – Вы здесь уже бывали? – спросил другой охранник.

– Да, я был механиком бронзового чемпиона в сорок восьмом.

– Тогда разберетесь. Тут мало что изменилось. Будете и на этот раз прорываться в тройку?

– В десятку бы попасть, – отмахнулся отставник. – У нас новый гонщик, это ее дебют.

– Понятно. Оружие есть?

– Да. Старенькое, но надежное, – он распахнул гавайку, показав рукоять «БМФ-400».

– За беспричинную стрельбу два года назад ввели штраф. Здесь не тир и не полигон, так что учтите.

– Мы катер приехали делать, а не упражняться в стрельбе, – ввернула Леся.

– Тогда все, – улыбнулся охранник. – Удачи в соревнованиях.

С грохотом отворив скрипучую решетку, Долговязый пропустил нас с Лесей вперед. Подъемник был до предела запущенный, ржавый. Я всерьез забеспокоился об исправности механизма – не хватало ещё, чтобы трос лопнул. Однако когда Леся опустила рычаг хода, оказалось, что машинерию содержат в большем порядке, чем кабину.

Сначала за решеткой тянулась лишь бесконечная бетонная стена. Я понял, что разрушенные и поврежденные туннели верхних ярусов новые владельцы попросту залили бетоном, чтобы оградить нижние уровни от натиска воды из воронки. Такой подход обнадеживал, поскольку давал неплохие гарантии безопасности. Однако океан все же пытался просочиться ниже, оставляя на бетоне сверкающие в свете ламп соляные разводы.

Наконец бетонный монолит кончился, и стали попадаться сначала освещенные технологические ярусы, а затем обжитые инфраструктурные уровни «Эй» и «Би». Несмотря на довольно высокую скорость спуска, я успел заметить людей в цеху и снопы искр от плазменной сварки.