Януш Зайдель - Колодец

- Еще немного... - ворчал он про себя. - Так... есть электроны... Выключаем...

Он нажал клавиш и несколько огоньков на щите погасли.

- Начинаем, - сказал Траут. - Наблюдай за указателями излучения.

Ян почувствовал легкую дрожь в руках. Вот оно... Через секунду... Толстые стены бункера и слой скал гарантировали абсолютную защиту, и все-таки... Ведь это первый эксперимент такого рода! Траут нажал клавиш - вспыхнули лампочки на щите.

В километре от бункера из горловины излучателя над краем зеркала ринулся плотный поток электронов. Помещенный на его пути счетчик тут же передал величину напряжения. Через мгновение будет включен излучатель позитронов. В непрерывный поток электронов ударит порция античастиц.

- Внимание! - хрипло крикнул Траут. - Смотри за сейсмографом!

- Есть!

Дремавшие до сих пор стрелки измерителей и самописцев дрогнули, затрещали счетчики. Можно было почувствовать еле ощутимый толчок, а перо сейсмографа подскочило на долю секунды, оставив на идеальной прямой тонкую поперечную иглу.

Лицо Траута еще некоторое время выражало величайшее напряжение. Он взглянул на записи приборов и, словно подкошенный, упал в кресло, вытирая ладонями лицо и лоб.

- Было! - сказал он.- Было точно столько, сколько надо! Понимаешь, что это значит?!

Ян понимал. Аннигиляция наступила в соответствии с расчетами. В месте, где протонный заряд попал в поток электронов, исчезло некоторое количество частиц, и во все стороны ринулся короткий, длившийся долю секунды, поток гамма-излучения. Сейсмический толчок - это и был удар фотонов о поверхность зеркала. Отраженные, они помчались вертикально вверх, предельно сконцентрированным коротким потоком улетая в бескрайнюю глубь Космоса.

Ян понимал. Это была победа. Он секунду стоял неподвижно, прежде чем вспомнил о самом важном: бросил взгляд на указатель исправности зеркала и громко прочел запись.

Траут явно ждал этого.

- Ну... Я думал ты от избытка эмоций забудешь, зачем прилетел, - проворчал он своим обычным брюзгливым голосом. Показания в вычисленных мною пределах. Но это не конец. Повторим!

Он склонился над пультом, и спустя некоторое время они ощутили новый, более сильный толчок. Измерители дрогнули. Еще серия толчков, переходящих почти в непрерывную вибрацию. Траут метался над пультом, согнувшись под прямым углом. Казалось, верхняя половина его тела соединена с нижней шаровым шарниром - так неправдоподобно он перегибался во все стороны, контролируя разбросанные по пульту приборы.

- Полная мощность! - подсказывал он сам себе. - Отлично! Температура... посмотри, до чего здорово держится в норме! Есть гамма-отражатель! Идеальный отражатель! Довольно! Стоп!

Он потянул рычаг рубильника, выпрямился и стоял так некоторое время, длинный, словно колонна, почти доставая головой потолок бункера.

- Все хорошо, - голос Траута опять звучал сухо и бесстрастно. - Во время опытов можно будет находиться в кессоне под зеркалом... Займись своим зверинцем. Я уверен, крысы чувствуют себя отлично!

Ян возвращался на базу со всем хозяйством: морских свинок и крыс он нес в специальных герметических контейнерах, белые мышки разместились в карманах под скафандром. Траута не было ни в бункере, ни в жилой кабине. Входя на склад, Ян увидел его спину над столом, на котором были расставлены клетки с оставшимися животными. От удивления он даже заморгал - Траут обычно держался в стороне от этих "отвратных существ", как он брезгливо называл их. Однако изумление Яна еще больше возросло, когда он увидел, что Траут держит на ладони... белую мышку! Зверек, поднимая вверх мордочку, вглядывался малюсенькими красными глазками в склонившееся над ним лицо человека, который указательным пальцем другой руки гладил его по спинке. И вдобавок... улыбался!

Траут заметил Яна только, когда он кашлянул. Смутившись и сделав вид, будто ему ужасно неприятно, он бросил мышь в клетку.

- Я говорил тебе, чтобы ты смотрел за этой дрянью! - зло буркнул он. - Расползлись по всей базе!

- Я закрыл все клетки, - спокойно сказал Ян.

- Значит, не все! - проворчал Траут уже не так уверенно и ушел.

Ян разместил принесенных животных в клетках и направился в жилую кабину. Траут лежал на койке, глядя в потолок.

- Попробуем с этой... крысой? - осторожно спросил Ян.

- Попробуем! - проворчал Траут. - Может, завтра... Нет, сегодня! Сегодня попробуем. Я хочу наконец отдохнуть от всего этого! Делай что надо, забирай свое хозяйство и... отправляйся!

- Я не умею водить ракету. И вообще я должен быть с тобой до конца.

- Жаль! Ах да, совсем забыл, ты же при мне вроде ангела-хранителя, - Траут недовольно отвернулся к стене. - Но все равно сегодня испытаем крысу, потом на эти пустяки не будет времени.

- Сегодня по плану уже не следует запускать аннигилятрон, - равнодушно заметил Ян.

- Что мне план! Через час начинаем. Приготовь необходимое и разбуди меня через час, ясно?

- Ясно.

"Что ему опять взбрело в голову? - размышлял Ян, идя на склад. - Почему он так неожиданно меняет установленный порядок опытов? Какие-то капризы?"

Он достал из клетки небольшую белую крысу, переложил ее в контейнер и вместе с несколькими необходимыми приборами перенес к выходному шлюзу. Потом сел за стол и на листе бумаги набросал план опыта.

Спустя час он разбудил Траута. Придя в себя, ученый приготовил запуск и вышел за Яном в шлюз.

- А кто запустит аннигилятрон?

- Часовой механизм. Я пойду с тобой - еще сунешься, куда не положено, потом греха не оберешься...

- Как хочешь. Сколько времени в нашем распоряжении?

- Достаточно. Двадцать минут. Через двенадцать будем в кессоне, положишь крысу под канал. Первый протонный выстрел будет сделан автоматически. Потом, если мы вообще заметим что-нибудь интересное, я вернусь сюда и буду каждые десять минут включать аннигиляцию, чтобы не бегать каждый раз туда и обратно.

- А между пультом и кессоном не установлена телефонная связь?

- В этом не было необходимости. Я должен был работать здесь один...

- А радио?

- Бесполезно. Кругом стальные плиты. И вообще, зачем тебе связь? Я же говорю, каждые десять минут буду давать длинный, скажем, десятисекундный выстрел позитронами. Думаю, ты успеешь заметить, как будет реагировать крыса. Потом изменишь ее положение относительно канала, спрячешься за щит и снова... Ясно.

- Пожалуй...

- Тогда пошли!

Они вышли. Из-за выщербленных скал, отбрасывая тени на матовую поверхность тропы, выкатывался огромный диск Марса. Черное тревожаще низкое небо замыкалось над ними, словно собираясь прикрыть их навсегда черным бархатным покрывалом. Ян поискал глазами Землю, но ее не было. Еще несколько месяцев обратного пути отделяли его от родной планеты, и Ян впервые почувствовал, что ему недостает тех гор и того неба, настоящего воздуха и нормального тяготения... Он подумал, что Лисе наверняка выехала в горы, будет там гонять на лыжах, как обычно во время зимних каникул, а он, Ян, потерял эту зиму на матовом скалистом обломке диаметром в несколько километров...