Марина Казанцева - Рушара

— Сегодня ты сможешь увидеть старшего Синкрета. Обычно мы не произносим его имя. — сказал Маргиане Ивлеарс. — Его зовут Ахаллор. Раз в шесть дней он посещает это место. Скажу тебе сразу, старшие Синкреты не подвержены смерти. Мы уже совершали попытки расправиться с ними — это невозможно. Всего старших Синкретов четыре — это приближённые Владыки Рушера.

— И всё-таки надо найти способ справиться. — ответила Маргарет.

Она не признавала за собой права зваться Маргианой. Прекрасной — ещё туда-сюда, а Девой-воином — чересчур. Одна драка ещё ничего не значит. Кроме того, у них есть ещё какие-то пророчества, в которых надо разобраться. Ведь не называют же они Аарона Ааренсом, хотя он назван в пророчестве. Её неприятно задевало то, что Ивлеарс упорно пренебрегает Аароном. То ли потому, что он в бою особо не проявил себя, то ли (тут Маргарет становилось смешно) страшно сказать — ревновал?

Аарон спокойно к этому относился, а для неё было главное, чтобы он не изменил своего отношения к ней. Не такая Маргарет дура, чтобы не понимать, что она теперь далеко не красавица.

— А у других рас есть пророчества? — спросил Аарон.

— Есть. — ответил аллерс. — Синнита, белый пророк, он примат. Нам недолго осталось так спокойно сидеть. Ахаллор не упустит случая и обрушит на нас свои войска, и это будут не те рыбы, что вы видели. Вам следует подумать, как вооружиться для борьбы: пророчества говорят, что вы добудете себе волшебные Силы, как у Владыки.

— Какие силы? — оживился Аарон.

— Не силы, а Силы. Нам не выстоять против Ахаллора. Всё, что было до сих пор, это только шутки Владыки. Он силён создать многое.

— Не понимаю. — пробормотала Маргарет. — Откуда он всё это взял? Откуда у него вся эта фантастическая мощь? Не бог же он, в самом деле!

— Именно так. В нашем мире он бог, только мы отвергли его. Все четыре расы. И мы не знали, пока ты не сказала, что у вас он был просто человеком, к тому же, как я понял, не слишком уважаемым.

О прибытии Синкрета возвестил низкий гул — такое впечатление, что недалеко запел орган. Никто не вылетел навстречу — Гленнар погиб, а Ивлеарс ещё не в состоянии летать.

— Он не должен вас видеть! — возразил вожак на попытки пришельцев вылезти на край отверстия. — Чем меньше прислужники тирана видят, тем лучше.

Гостям ничего более не оставалось, как повиноваться, и они устроились за спинами аллерсов, когда они плотно встали на краю отверстия, придерживая своего вожака от падения.

Ахаллор приблизился к горе и завис на своих четырёх крыльях, производя гул и бешеное мерцание воздуха. Три других Синкрета парили немного далее.

— Вожак горы боится выйти для беседы. — начал он без приветствия.

Ивлеарс стоял на самом краю. Потеряй он равновесие, его бы не подняли живым, но его крылья сзади незаметно поддерживали, чтобы он не производил жалкого впечатления искалеченного. Но голос нового вождя был холоден и насмешлив.

— У Синкрета есть, что сказать?

— Гленнар болен? — невыразительным голосом спросил Ахаллор.

— Он отдыхает. — спокойно ответил Ивлеарс.

— А зёрна москии так и не прибыли. — заметил Ахаллор.

— Спросите со своих погонщиков. — дерзко ответил сын вождя.

Ахаллор приблизился настолько, что ветер от его крыльев трепал волосы аллерсов, стоящих в отверстии. Ивлеарс не шелохнулся, но справа и слева от него выросли длинные стрелы, направленные в оба глаза Синкрета. Ему это не принесло бы серьёзного ущерба, ведь старшие Синкреты легко регенерируют. Но было бы очень для него унизительно лететь обратно на буксире у остальных. Ахаллор пошевелил нижней парой крыльев и плавно отлетел.

— Зёрен москии не будет. — твёрдо сообщил вожак горы. — твои погонщики мертвы.

— Ты напросился. — с торжеством ответил Ахаллор. Он получил то, что хотел.

Синкреты с рёвом взмыли в воздух и моментально скрылись из виду.

— Ты очень храбро билась, Маргиана Прекрасная, но ты не видела синкретов по-настоящему. И, если вскоре вы не найдёте свои Силы, то на Ларсари скоро не останется аллерсов.

«Слушай, Ларсари, слушай правду о себе. Ибо стоишь ты, земля аллерсов, перед лицом небытия. В тот день, когда не будет у горы Левиавира вожака, чтоб вышел он навстречу Ахаллору, в тот день не будет москии, чтобы платить за мир.

Но в день отчаяния и смерти, видимой так близко, придёт надежда с севера. Два бескрылых героя с волосами цвета мрака. Глаза их странны, ибо видят то, что недоступно ни одному аллерсу.

В зрячих водах Рушера перед символом власти скрыт вход в хранилище. Ааренс, вспомни последнее слово Спутника.

Маргиана, Дева-воительница и волшебник Ааренс — они лишь знают как открыть хранилище той Силы, что ждёт их и недоступно аллерсам. Имя и род откроют хранилище. И Ахаллору не будет воздуха для крыльев. Планета не даст ему силы. Он вернётся туда, откуда прибыл. Мысль Ааренса изгонит его.»

— Ничего себе! — удивилась Маргарет, выслушав пророчество, произнесённое в незапамятные времена бескрылым пророком аллерсов, Иссияром Светлым.

— Никакой определённости. Если бы не некоторое сходство имён, я бы вообще не сказала, что это про нас. Волосы цвета мрака — это я понимаю.

— Знаешь, Маргарет, тебе стыдно жаловаться, ты задала трёпку синкретам, пока я валялся, как бревно. Волшебник Ааренс — как тебе? Я прихожу к выводу, что нам действительно необходимо найти хранилище Силы.

— Да?! — поразилась Маргарет. — Всего-то? Ах, да! Главное — найти, ведь открыть его — раз плюнуть. Имя и род — всех-то пустяков!

У птице-людей не было письменности, и все древние сказания они просто заучивали и передавали из поколения в поколение устно. Вот и теперь гости сидели в обществе хранителей сказаний, очень старых аллерсов, и размышляли над услышанным.

— Мысль Ааренса его изгонит — это же надо! — ужаснулся Коэн. — я бы мыслью даже муху не изгнал, не то что Синкрета!

— Откуда у него такая страшная сила? Ведь он практически всемогущ. В каких-то тайниках сна он нашёл эту силу. Ааренс, вспомни слово Спутника.

— Моего Спутника? — оживился он. — Берайи?

— Что он сказал тебе последнее?

— Он сказал: и да, и нет. Что это значит?

— А что ты сказал ему до этого?

— Я спросил: ты материален? Это было в тот момент, когда я уже проснулся и увидел тебя. Я так понял, что он одновременно материален и нет. Его уже не было, а он говорил со мной. В этом какая-то загадка.

— «Вход в хранилище скрыт в зрячих водах Рушера» — повторила Маргарет задумчиво. — И ты имеешь к этому какое-то отношение. Думай, Соломон, думай. Хватило же тебе ума вынудить меня задрать перед всеми подол, когда я думала, что у тебя перед троном озеро.