Ярослав Смирнов - Аэрогарды

Корабль мягко качнуло. Через некоторое время послышался тяжелый топот в коридоре, потом дверь распахнулась.

— Выходи.

Их вывели с корабля под дулами винтовок. Пройдя по пандусу через шлюз, они очутились в огромном павильоне — как понял д'Марья, это было административное здание. Там и сям сновали вооруженные спейсмаринс в боевых скафандрах.

— Вот так-то, дорогой полковник.

Д'Марья посмотрел на развалившегося Форсайта. Тот сидел в каком-то кресле, положив ноги на переносную радиостанцию, и небрежно поигрывал огромным кольтом — антикварный кавалерийский револьвер смотрелся в его руках как игрушечный. Рядом с ним топтались десятка два спейсмаринс — все в скафандрах без шлемов.

— Может, вы объяснитесь, полковник? — спокойно сказал д'Марья.

— Нечего тут объяснять. Невыполнение приказа, неповиновение на поле боя… что за это положено? Правильно, расстрел, — усмехаясь, сообщил Форсайт.

— Это вы о чем, полковник? Форсайт вдруг подался вперед.

— О ваших так называемых аэрогардах, — вкрадчиво проговорил он. — Пятьдесят ваших солдатишек с «Ретвизана» отказались подчиняться приказу и оказали вооруженное сопротивление!

— Значит, была причина, полковник, — бесстрастно произнес д'Марья.

— Причина?! — заорал Форсайт и вскочил с кресла. — Им приказали стрелять в мятежников, а они, мало того что отказались это сделать, так еще и открыли огонь по нам!..

— А что же ваши пресловутые пираты? — спокойно произнес д'Марья. — Или это всего лишь очередная подлая выдумка?

Форсайт надменно фыркнул.

— Теперь это уже точно не ваше дело, — сказал он. — С пиратами мы и сами как-нибудь разберемся. Найдем… никуда они не денутся…

Д'Марья хотел было что-то сказать, но тут послышались крики. Он обернулся и увидел, как два пехотинца волокут окровавленное тело.

— Что это? — брезгливо сказал Форсайт, угрожающе пошевеливая кольтом.

— Аэрогард, сэр! — рявкнул один из пехотинцев, откидывая забрало шлема. — Пытался прорваться к складу взрывчатки, сэр!..

— А ну-ка, покажите мне его, — приказал Форсайт, снова усаживаясь.

Пехотинцы сорвали с аэрогарда шлем и рывком подняли его на ноги. Д'Марья невольно вздрогнул.

— Сашка!.. — вырвалось у него.

Аэрогард повернул голову. Кровь заливала ему лицо.

— A-a-a, капитан!.. — прохрипел он по-русски. — Видишь, как оно…

Это был Борисов — командир разведвзвода с «Ретви-зана».

— Эти гады… они наших… здесь было пять тысяч русских… ты бы видел… что они с ними… это концлагерь…

— Ну, положим, не концлагерь, — благодушно сказал Форсайт. — Мы просто дали им возможность трудиться и приносить пользу. Условия, конечно, не самые лучшие, однако…

— Гад! — вдруг оглушительно выкрикнул аэрогард и бросился на Форсайта. Тот откинулся в кресле и выстрелил ему в лицо.

Д'Марья словно в каком-то оцепенении наблюдал за тем, как Форсайт брезгливо вытирает красные брызги с форменных бриджей, как пехотинцы куда-то уносят труп аэрогарда… Потом он посмотрел на товарищей.

Их было семеро — все старшие офицеры с «Ред Алерт». Но без скафандров, в наручниках…

— Ладно, — услышал он голос Форсайта. — Заприте этих скотов с остальными, а там решим, что делать…

Это был какой-то подвал: сумрачно, гнусно и холодно вдобавок. Кроме офицеров с «Ред Алерт», в подвале находились еще человек сто пятьдесят-двести: мужчины… женщины тоже.

— Вы кто? — услышал д'Марья шепот. Говорили по-русски. Он повернул голову, силясь рассмотреть говорившего.

Это была какая-то женщина, но до того грязная и изможденная, что д'Марья не поверил своим глазам.

— Мы — аэрогарды, — сказал он.

— А форма?..

— Что — форма, — проворчал д'Марья. — Хотя, конечно…

— Но вы — русские? — настойчиво спросила женщина.

— Это уж точно, — усмехнулся д'Марья. — Хоть и были на службе у правительства США…

— Были?..

— А что, не видно, что уже не состоим? — несколько раздраженно сказал д'Марья. — Расскажите лучше, что здесь произошло?

— Но если вы не знаете, то как же очутились здесь? — удивилась женщина.

— Долго объяснять. Да рассказывайте же!.. Женщина немного помедлила, но потом заговорила…

…Все было буднично и страшно. Полгода назад двадцатидвухлетняя Наташа находилась в фильтрационном лагере в Акапулько. Люди голодали: из-за страшной скученности все болели напропалую, лекарств не было, и умерших от холеры просто скидывали в ямы с известью. Вода ценилась на вес золота, и даже дороже: за глоток зловонной жидкости можно было убить, и люди убивали. Жить было невозможно, и когда приехали сытые дяди из «Юнайтед Кобальте», предлагая работу и гарантированную кормежку, то они без труда набрали необходимые им пять тысяч человек — будущих рабочих на кобальтовых рудниках Титана.

Старый пассажирский лайнер, рассчитанный на пятьсот пассажиров, доставил всех их сюда, на рудник Вундед-Ни, и тут выяснилось, что условия здесь едва ли не хуже, чем в Акапулько, — но приходилось еще и работать по шестнадцать часов в день. Люди начали умирать. Снова появились ямы с известью, снова сошедших с ума расстреливали прямо на месте, снова все вокруг пропиталось запахами гноя, крови и немыслимой человеческой грязи…

Но теперь у сторожей был еще более действенный способ бороться с недовольными. Прекратил подачу воздуха — и все…

За два месяца умерло около полутора тысяч человек. Пришел новый транспорт с Земли, восполнив недостачу. И тут объявили о сокращении продовольственного пайка — дескать, компания терпит убытки.

Люди не выдержали. Толпа ходячих скелетов бросилась к продовольственному армейскому складу — был здесь такой, резерв спейсмаринс. Охрана открыла огонь, но толпа смяла ее.

Администрация успела сообщить о случившемся. На помощь ей пришли космические морские пехотинцы. Они высадились и начали расстреливать практически безоружных людей…

Когда пятьдесят аэрогардов с «Ретвизана» увидели, что им предстоит сделать, то они отказались выполнить приказ. Майор Робертсон, командовавший спейсмаринс, недолго думая, сначала приказал разоружить непокорных, а потом, потеряв терпение, отдал приказ уничтожить аэрогардов.

Почти две тысячи — против пятидесяти. Казалось бы, исход ясен, но русские, забаррикадировавшись в складских помещениях, дали достойный отпор…

Д'Марья слушал захлебывающийся шепот Наташи и бессильно сжимал кулаки. Докатились… Аэрогардов режут, как куропаток… людей, словно бессловесную скотину, мордуют, как хотят… что же дальше?..