Ирина Юрьева - Врата жизни

– Я Кароль. Каролина Литана из округа Ржавых Зубцов, – улыбаясь, ответила девочка.

– Очень забавная шутка, – легко согласилась я. – Только, Кароль, не считай меня дурочкой, ладно? Любой, кто живет в Башне, очень легко назовет округ, где человек рос и жил. Причем без всякой магии.

– Как? – с любопытством спросила меня “голограмма”.

– Есть ряд признаков, связанных с внешней средой. Состояние кожи, волос, ногтей… А еще – поведение.

– Точно? – опять улыбнулась Кароль, и я вновь ощутила, как падает сердце.

Ни разу в моей жизни я не встречала подобной улыбки. Она зарождалась внутри удивительных глаз… Загоралась веселой блестящею искоркой и осторожно спускалась к губам, заставляя лицо излучать удивительный внутренний свет… Свет, не связанный с цветом и состоянием кожи лица. Не сияние, а излучение… Радости? Счастья?

Мне стало настолько тепло, что я чуть не забыла, что девочка – лишь голограмма. Экзамен, устроенный мне тайным Блоком.

– У тебя хорошая кожа, красивые длинные волосы, крепкие ногти, – сказала я ей. – Ты совсем не боишься меня. Округ Ржавых Зубцов отпадает. И округ Тяжести тоже. Но ни одежда, ни речь… В тебе нет утонченности округа Радости. Значит – округ Обеспечения, поближе к центру.

– Все верно, – легко согласилась Кароль.

– Но тогда почему округ Ржавых Зубцов? – осторожно спросила я, чувствуя, что это “ключ” к проводимому тесту.

– Один папин друг, приходя к нам, всегда говорил: “Каролина! Ты кончишь свой век либо в Башне, либо в округе Ржавых Зубцов!” – рассмеялась она. – Это мне показалось забавным, и я стала всем говорить: “Я из округа Ржавых Зубцов!”

– Почему? – повторила я, не уловив ее логики.

– Это смешно! Интереснее, чем говорить: “Округ Обеспечения…” А если скажешь ребятам: “Из округа Башни”, решат, что хочу их обидеть, считаю себя лучше… Вру… Задираю нос… А как выдашь: “Из Ржавых Зубцов!”, так они открывают рот. А потом громко смеются. И мы – друзья!

Именно в этот момент я впервые подумала, что ошибаюсь насчет Каролины. Представить, что кто-то из Башни способен придумать такую речь, мне было трудно. Связать свое имя с Зубцами! Пусть и для конкретного опыта…

– Как ты попала сюда? – осторожно спросила я девочку.

– Просто пришла. Можно было, конечно, доехать, но мне захотелось пройтись, посмотреть все самой. Это так интересно. Одну ночь пришлось ночевать в парке округа Радости. Думала, мне понравится. Тихо, темно… А вокруг плющи, листья, деревья… Совсем, как в лесу.

– Ну и… Что?

– Они там неживые, – вздохнула Кароль, и улыбка потухла.

Мне вдруг показалось, что свет в коридорчике начал слабеть, стал бледнее. И мне захотелось утешить Кароль. На минуту забыв, что она – голограмма, я мягко ее обняла и…

Ее синий свитер был мягким, из “заменителя шерсти”, а плечи горячими. Их жар легко проходил через толстую ткань…

– Она – не голограмма! – огнем опалила безумная мысль.

Но поверить в то, что со мной рядом живой человек, я еще не могла.

– Так ты шла и пришла сюда? – вновь задала я вопрос, чтобы как-то прийти в себя.

– Да. Я хочу заниматься у вас в группе.

Если бы кто-то сказал, что такое возможно, то я бы решила, что это нелепая шутка. Однако уже сам приход Каролины был мощным ударом по прежним моим представлениям.

– Набор уже завершен. Если ты не прошла тест, то…

– То я его не писала, – опять улыбнувшись, как самый огромный секрет, сообщила мне девочка. – Я очень сильно болела и пропустила не только тот день, когда все остальные писали задание, но и возможные сроки подачи протеста.

Я даже не знала, что мне отвечать. Ни один человек не мог сам предлагать себя в “Школу Великих”. Но Каролина, сидела, уверенно глядя мне прямо в лицо, и стараясь смущенной улыбкой скрыть радость, которая смело плескалась в прозрачных янтарных глазах. Ей, обычной двенадцатилетней девчонке из округа Обеспечения, было положено дрожать от страха за эту безумную выходку или готовиться к бою, в котором ценою за место могла стать ее жизнь. Однако Кароль, позабыв о печали, навеянной нашей беседой о парке из округа Радости, снова сияла от счастья и… И мой язык отнимался, лишая возможности гневно ее отчитать и прогнать.

– Кто тебя пропустил в “Школу”? – тихо спросила я, чувствуя, что забываю про все, не могу устоять перед этим невиданным раньше потоком тепла и сияющей радости.

– А что, им было нельзя? – удивленно спросила она. – Я не знала…

– Дозор не впустил бы жучка без особого пропуска! Это надежные люди…

– Такие хорошие дядечки! – вновь улыбнулась Кароль. – Поначалу они были как-то не очень приветливы. Но, когда я подошла, изменились… Они объяснили мне, как вас зовут, Кайя Веда, и где вас найти. Один даже меня проводил до дверей кабинета. Боялся, что я, с непривычки, могу заплутать в коридорах.

– Тебя пропустили, рискуя своим местом в Башне? Ты что, издеваешься?!

В странных янтарных глазах заметалась какая-то тень, они стали темнеть. Но их взгляд отражал не обиду, а лишь изумление. Кароль не солгала! Она не понимала, зачем я кричу на нее, почему ей нельзя было просто войти в Башню, и в чем вина “добрых дядечек”… Просто какая-то магия!

Магия?! Меня вдруг бросило в жар. Лишь владеющий “даром” способен был вытворить то, что устроила здесь Каролина. И “даром” особенным, малоизученным и непохожим в своем проявлении на те стандартные формы, с которыми все мы привыкли работать. Как же я, очень умело ловившая каждый намек “одаренности” девочек, не смогла с первого взгляда распознать в Каролине Волшебницу?

– Ладно, забудем все, что я тебе говорила, – сказала я ей. – Ты сдала свой тест, и ты останешься здесь. Полагаю, проблем не возникнет. Твои документы с собой?

– Да, конечно.

Кароль поднялась с пола и взяла сумку. Вынув тонкую папку, она протянула ее мне… Я вновь посмотрела на девочку и ощутила волну теплоты и щемящей пронзительной радости. Радости, что она здесь! Что мы встретились! И ей не нужно доказывать право на что-то, достаточно просто быть там, где ей хочется… Благословенный и редкостный “дар”!

Глава 5.

– Каролина – особая девочка. Она прославит свой выпуск, – однажды сказала я Марку, когда мы с ним встретились.

Как я и полагала, он быстро забыл о размолвке в бассейне и сделал все, чтобы мы вновь были вместе. Однако я не могла не признать, что в последнее время Марк стал совершенно другим. Изменился настолько, что мне было трудно узнать в нем того человека, которым я увлеклась десять лет назад… Напрочь исчезли открытость и легкость, почти бесшабашность, которые так подкупали меня и бесили Вилетт Рианнон.