Курт Воннегут - Дженни

— А потом Джордж стал проводить все больше времени со мной, — сказала Дженни. — Он возвращался домой в последний момент, глотал ужин и спешил обратно на работу, засиживаясь до рассвета. Он не снимал ботинки ни днем, ни ночью, и мы говорили, говорили, говорили. — Хёникер попытался придать ее лицу выражение, соответствующее тому, что она должна была сказать. Он нажал на кнопку с улыбкой Моны Лизы, которую днем раньше нажал Салли Харрис. — Я была отличным собеседником, — сказала она. — Я никогда не говорила того, чего он не хотел бы слышать, и всегда говорила то, что он хотел слышать, именно тогда, когда он этого хотел.

— Перед вами, — сказал Хёникер, развязывая Дженни, чтобы она могла выступить вперед, — самая расчетливая женщина, величайший исследователь наивного мужского сердца, когда-либо живший на Земле. Нэнси была обречена.

Обычно, — сказал Хёникер, — самые безумные мужские мечты о жене умирают после медового месяца. После этого мужчине приходится приняться за сложное, но полезное дело выяснения, на ком же он женился. Но у Джорджа был выбор. Его мечты о жене могли ожить с Дженни. Он настолько пренебрегал далекой от идеала Нэнси, что это вызвало скандал.

— Джордж во всеуслышание заявил, что я слишком ценный механизм, чтобы доверить меня кому-то, кроме него, — сказала Дженни. — Или он возит Дженни по стране, или он вообще увольняется.

— Его новый любовный голод, — сказал Хёникер, — мог сравниться только с его неведением касательно ловушек любви. Он знал только, что любовь творила с ним чудеса, неважно, откуда она бралась. — Хёникер выключил Дженни, снял ботинки и снова лег на койку. — Джордж выбрал идеальную любовь робота, а мне осталось пытаться заслужить любовь неидеальной, покинутой девушки.

— Я… я рад, что она может сказать ему то, что должна сказать, — заметил я.

— Он в любом случае услышал бы ее слова, — сказал Хёникер. Он протянул мне обрывок бумаги. — Она продиктовала мне это на случай, если они не доживет до встречи с ним.

Я не смог сразу прочитать записку, потому что у задней двери грузовика показался Джордж. Он был больше похож на робота, чем Дженни когда-либо была в его руках.

— Снова твой дом, снова твоя жена, — сказал он.

Мы с Джорджем позавтракали в забегаловке, подъехали к главному зданию «Центра бытовой техники» и припарковались у лаборатории.

— Сынок, — сказал Джордж, — ты можешь бежать и дальше жить своей жизнью. И премного обязан.

Оставшись наедине с собой, я прочел то, что Нэнси продиктовала своему второму мужу и лично сказала Джорджу:

«Пожалуйста, взгляни на далекое от идеала существо, которое ты когда-то полюбил, — сказала она Джорджу, — и попытайся полюбить меня за то, чем я была или, будь на то господня воля, что я есть. А потом, прошу тебя, стань снова несовершенным человеком среди несовершенных людей».

Я так спешил отделаться от него, что я не пожал Джорджу руку и не спросил, что он собирается делать дальше. Я вернулся к грузовику, чтобы сделать и то, и другое.

Задняя дверь грузовика была открыта. Внутри очень тихо говорили Дженни и Джордж.

— Я попытаюсь собрать осколки моей жизни, Дженни, или того, что от нее осталось, — говорил Джордж. — Может быть, они снова возьмут меня в лабораторию. Я все равно попрошу — попытка не пытка.

— Они с радостью тебя возьмут! — сказала Дженни. Она и сама была рада. — Это лучшая новость в мое жизни — я хотела услышать это многие годы. — Она зевнула, и ее веки начали смыкаться. — Прости, — сказала она.

— Тебе теперь нужен кто-то помоложе, — сказал Джордж. — Я старею, а ты никогда не состаришься.

— Я никогда не найду никого, столь же страстного, заботливого, красивого и гениального, как ты, — сказала Дженни. Она говорила искренне. Она снова зевнула. Ее глаза снова закрылись. — Извини, — сказала она. — Будь счастлив, ангел мой, — пробормотала она. Ее веки слиплись окончательно. — Спокойной ночи, любимый. — Она заснула. Ее батарейки сели.

— Я явлюсь тебе во сне, — прошептал Джордж.

Я затаился, а Джордж смахнул слезу и навсегда вышел из грузовика.