Юлий Буркин - Звездный табор, серебряный клинок

Но Аджуяр не обращала внимания на этот услужливый натиск и, лишь изредка что-то недовольно шипя себе под нос, шагала вперед.

- Куда мы? - еле поспевая за ней, поинтересовался я.

- На стоянку аэробуса, - откликнулась она. - Эти три шкуры сдерут.

- Нам бы надо побыстрее, - возразил я, думая про себя: "Скаредная дура! Нашла время экономить деньги..."

Она не ответила мне и, даже еще слегка ускорив ход, перла дальше.

Вырвавшись из тесного кольца таксистов, она остановилась и огляделась по сторонам, ища стоянку. Необозримая площадь была плотно забита время от времени осторожно поднимающимся над землей, а затем взмывающим в небо транспортом, и что-то разобрать в этом хаосе лично мне было достаточно затруднительно. Точнее, просто невозможно. Я глянул на Аджуяр и понял, что, как бы она ни храбрилась, старуха растеряна не меньше моего.

Тут кто-то подергал меня за рукав, и я, подпрыгнув от неожиданности, оглянулся. Чернявый загорелый паренек с открытым улыбчивым лицом подмигнул мне:

- Подвезу по цене аэробуса...

- С чего так дешево? - недоверчиво бросил я.

- Да у меня уже есть богатый клиент, он мне дорогу и так оплачивает, чистосердечно признался малый. - А в псевдолете еще четыре места свободных, что им зря пропадать? Хоть что-то с вас возьму дополнительно.

- А клиент твой не будет против? Расклад-то несправедливый.

- А вы ему не говорите, сколько мне платите.

Побуждения таксиста показались мне логичными, а предложение - заманчивым. Действительно, стоит ли нам торчать на остановке в ожидании аэробуса, если за ту же сумму можно добраться на индивидуальном флаере? Вряд ли за прошедшие века тут что-то изменилось, и такси комфортабельнее и быстрее того, что раньше называлось "общественным транспортом".

- Пойдем, - согласился я.

- Может, нам и не по пути вовсе? - подозрительно прищурилась Аджуяр.

- До Ерофеева всем по пути. А там - или до места довезу, или пересядете. Куда вам?

- Угол Путина и Распутина, - сказал я и сам пожалел о своей откровенности. Кто его знает?..

- Близко, - вновь широко, сверкнув белыми зубами, улыбнулся парень. Довезу. Айда к машине.

Мы двинулись за ним.

- Ой, не нравится мне все это, - проворчала Аджуяр. Но всерьез не сопротивлялась.

Мы подошли к флаеру, возле которого уже стоял первый пассажир: немолодой худощавый человек с интеллигентным проницательным лицом. "Он похож на графа Калиостро из фильма "Формула любви", - подметил я и тут же подумал о другом: Сейчас, скорее всего, во всей Вселенной нет ни одной живой души, кроме меня, которая видела бы этот фильм".

- Поехали? - с чуть заметным нетерпением в голосе спросил "Калиостро" у шофера, вынув изо рта сигарету.

- Сейчас-сейчас! - суетливо заверил шофер. - Вы, ребята, две минуты еще тут покурите, а я попробую еще кого-нибудь с этого рейса поймать. Если сразу не найду, поедете втроем...

- Две минуты! - предупредил "Калиостро".

А я промолчал, решив, что и сам не прочь с дороги постоять на свежем воздухе. К тому же так приятно было почувствовать забытый уже запах табачного дыма.

Пока шофер бегал, мы успели перекинуться парой слов.

- Зачем прибыли? - спросил меня незнакомец, завязывая, по-видимому из вежливости, разговор.

- Есть кое-какой интерес, - ответил я уклончиво.

- Что может заинтересовать нормального человека в этой дыре? - довольно самокритично заметил тот.

- Просто ищу одного знакомого, - отозвался я, решив, что самым правдоподобным враньем будет легкая недоговоренность.

Мужчина покачал головой:

- Искать кого-то при нашем-то бардаке? - скептически заметил он. - Вряд ли у вас это получится, если вы не знаете точного адреса... И с адресом-то не всегда найдешь, - Он помолчал и добавил: - А я вот по делам...

- Ну, мы в общем-то тоже по делам. Без дела никто никуда не летает.

- И что за дело у вас? - поинтересовался мой незваный собеседник со скучающей интонацией.

Я глянул на Аджуяр, и мне пришло в голову, что тут она больше всего похожа на героиню какого-то "костюмного" фильма. "Есения", например.

- Хочу предложить сценарий для мнемофильма, - как-то автоматически соврал я.

- Ах, вот как? - улыбнулся незнакомец. - Тогда, конечно, не стоит вас расспрашивать дальше. Охрана интеллектуальной собственности поставлена у нас из рук вон плохо.

Мы вновь помолчали.

- Кстати, у меня в Москве есть один знакомый, связанный с этим бизнесом, вновь заговорил Калиостро, бросив окурок в проплывающую мимо нас урну. - Но он занимается по-настоящему серьезными, некоммерческими проектами. Сейчас, например, он продюсирует постановку романа одного древнего классика, не думаю, что вы о нем когда-нибудь слышали.

- Что за классик? - чисто машинально спросил я.

- Маркес. Это еще двадцатый век... Роман "Сто лет одиночества".

Я даже вздрогнул от неожиданности. "Сто лет одиночества" - одна из моих любимых книг. Я никак не ожидал, что здесь, а точнее, что СЕЙЧАС, кто-то может знать ее. И упоминание об этом романе как-то сразу расположило меня к собеседнику.

- Я читал эту книгу, - не удержавшись, похвастался я.

- Да что вы? - удивился Калиостро. - Вот уж не думал, что нынешняя молодежь способна на такие подвиги. Читать, а не участвовать в мнемофильмах это действительно подвиг в наше время. При том что девятьсот девяносто девять мнемофильмов из тысячи - абсолютнейший вздор. Чего стоят одни только названия...

- Например, "Человек-дрезина", - вспомнил я.

- Именно, - усмехнулся незнакомец, - полнейшая профанация искусства. Изготовители этих поделок - люди без чести и совести. Они пекутся только о своих барышах и совсем не думают об ответственности за нравственность. А ведь долг художника состоит прежде всего в этом...

В этот момент из толпы вынырнул наш шофер, волоча за собой очередного пассажира - человека, одетого почти так же, как одевался дядюшка Сэм: в национальный русский костюм. Лицо его было хмурым и неприветливым, на голове ежик, а в руках он держал узкий кейс.

- Все, садимся! - радостно сообщил водила, и мы послушно полезли в мнемоход. Сиденья тут были расположены в три ряда по два места. Я и Аджуяр устроились в заднем ряду, мой новый знакомый сел в середине, а Хмурый с кейсом - впереди, рядом с водителем.

Машина с легким гудением стала медленно приподниматься, но вдруг прямо перед ней, яростно махая руками, возник какой-то потрепанный человечек, в мятом клетчатом пиджачке и клетчатой же кепке с ушками, завязанными на голове.

Водитель, зависнув в полуметре над землей, вопросительно глянул на нас.

- Шеф! - взмолился Потрепанный, - до Ерофеева?! Выручай!

Шофер жестом показал ему, что, мол, он бессилен и махнул рукой назад - в нашу сторону.