Ольга Елисеева - Нежная королева

-- Но если их не защищать... -- возмутился было Харвей.

-- Вон смотри - Чертов Палец. - Хельви привстала на стременах, указывая рукой на узкий серый камень, торчавший из-под земли под сильным наклоном, словно указывая направление пути. - Здесь начало владений Руперта, и здесь мы должны оставить свое оружие, если хотим, чтоб нам приняли как гостей.

-- А это безопасно? - усомнился Деми.

-- Ты сдурел?

Удивление королевы было настолько безграничным, что лорд на мгновение заколебался. Но, взяв себя в руки, решительно тронул пятками бока лошади.

-- Ты как хочешь, но я без оружия не езжу. Вдруг они на нас нападут?

Хельви не стала настаивать.

-- Твое дело, - пожала она плечами. - если вздумалось обидеть людей. Но здесь законы гостеприимства. Мы на их земле, и они обязаны оказать нам всяческую помощь. Кстати, если они откажутся их выполнять, никто из горских кланов в свою очередь не протянет им руки...

Харвей пожевал губами.

-- Законы гостеприимства и кровной мести. - презрительно бросил он. Это что-то из сальвской древности.

-- Старые законы - плохие и хорошие. - не согласилась королева. Зачем же отказываться от хороших?

-- Затем, что это единый мир. - без улыбки отозвался Деми. - Если уходит один его закон, уйдет и второй.

Было холодно, и Хельви потеплее закуталась в плащ.

-- Они тебя знают? - спросил лорд.

-- Однажды видели, когда мы с войсками шли этой дорогой на север, но не думаю, что узнают. - пояснила королева. - Для них мы путники. И только.

Через полчаса показалась ферма. Довольно старый белый дом с крышей из дерна и многочисленные хозяйственные постройки. Харвею не понравилось запущенное поле, превращенное в пастбище, по которому бродил с десяток коз в репьях. "Если по-сальвски это процветание... А вон там сарай явно горел. И крышу с досок сорвало ветром. По-моему я был прав, не оставив оружие у камня".

Однако их встретили довольно дружелюбно. "Старая" Мойра, жена Руперта, плотная краснощекая женщина лет 40, приняла под уздцы лошадей путников и отвела животных в стойло.

-- Девочки их почистят. - бросила она.

Гостей проводили в дом и предложили ужин: молоко, козий сыр, теплые лепешки, зелень и горный мед. В темном углу на деревянной скамейке дочери Мойры расчесывали костяными гребными лен, а сидевшие за прялками невестки монотонно водили руками вверх-вниз.

-- А где ваши мужчины? - спросила Хельви наливавшую ей в кружку молоко Мойру. - На пастбище припозднились?

-- Беотийцы. - бесстрастно ответила хозяйка. Потом поставила крынку на стол и закрыла грязным фартуком лицо.

Пока она плакала, все молчали. Наконец, мойра сказала.

-- Как сюда забрались? Заблудились, наверное. Мужиков убили. Детей тоже. Нас... Но мы что? Тяглая скотина. Только Фанни не выдержала. Младшая моя. Ей ведь еще 14 не было. - Мойра снова заплакала.

Харвей сидел, опустив голову. Он думал о том, что бы сказали эти несчастные женщины, если б узнали, что сейчас за их столом, соструганном руками их мужей, сидит беотийский адмирал, и они наливают ему молоко.

-- Твой муж - бри-сальв? - с неодобрением осведомилась хозяйка.

Деми знал, что в Гранаре так презрительно - "полусальвами" - называют людей, живущих по ту сторону границы. Видимо, и одеждой, и манерами он напоминал им беотийца.

-- Да. - кивнула Хельви.

-- Сразу видно. - с осуждением покачала головой Мойра. - Оружия не оставил.

Лорд сделал над собой усилие.

-- Извини, хозяйка, времена теперь не спокойные. - сказал он, посмотрев в круглое, обветренное лицо женщины.

-- Твоя правда. - Мойра тоже села за стол. - Откуда едите?

-- Из Даллина. - не соврала Хельви.

-- Здесь будете жить или туда уедете? - Мойра неопределенно махнула рукой.

-- В Гранаре. - королева улыбнулась хозяйке. - Мы совершаем паломничество после свадьбы, а потом вернемся в долину.

-- Дело. - одобрила Мойра. - Ночевать будете на сеновале. Девочки дадут вам одеял. За постой можете не платить, но пусть твой муж поступит по обычаю. Ферма должна жить.

Хельви помолчала.

-- Я поговорю с ним. Не без колебаний ответила она. - Но ты же сама видишь, он не здешний и не знает наших обычаев.

-- Поговори. - хозяйка тяжело поднялась. - Мы со стариком корежились здесь двадцать лет. А после того, как добрая королева Хельви указом отдала участки в долине горцам, это наша земля по закону. Будет обидно, если она никому не достанется.

Все встали из-за стола.

Харвей с охапкой одеял и пледов влез а сеновал и помог Хельви устроить там более или менее удобное гнездо.

-- Только потише тут. - строго сказала Мойра. - У меня внизу свиньи.

-- И мы их разбудим. - добавила королева, забираясь на громадное лежбище, созданное стараниями молодого лорда.

-- Так о чем ты собиралась со мной поговорить? - спросил Харвей, когда дверь за неодобрительно ворчавшей хозяйкой закрылась. - Что значит "поступить по обычаю"?

Хельви сразу замкнулась.

-- Кажется, все понятно. - буркнула она. - Посмотри на них. Бедные, обездоленные бабы. Мужей нет. Детей нет. А хутор, -- в тоне королевы прозвучали непреклонные нотки, -- должен жить, как сказала Мойра. Что тут не ясного? - Хельви помолчала. - Тебя это не касается.

-- Почему? - Харвей стянул сапоги. - Потому что я "бри-сальв"?

-- Спи и не забивай себе голову. - спутница повернулась к нему сипиной. - Когда вернемся, я прикажу д'Орсини отправить сюда роту солдат. Ближе к осени. За одно и поле вспашут под озимые.

Больше она не произнесла ни слова.

Харвей лежал в темноте и слушал, как в дерновую крышу над головой мягко ударяют капли Ночью пошел дождь. Ему было невыносимо тяжело находиться под кровом дома, где беотийские солдаты, такие же как он сам, убили хозяев, даже детей. Деми воевал не с Гранаром - в Северном море не было гранарских кораблей - а с Фомарионом, но на душе от этого не становилось легче.

Только сейчас он начал понимать смысл некоторых сальвских обычаев, раньше казавшихся ему мягко говоря странными. Например, в спокойном сытом Беоте женщины, не вышедшие замуж и не имевшие детей, пользовались общим уважением и даже составляли заметную силу - мнение старых дев многое решало в семейных делах. С точки зрения благополучного беотийского адмирала такое положение было вполне естественным.

В Гранаре все выглядело иначе. Девица-перестарок, вовремя не нашедшая супруга, вызывала только едва скрываемое презрение. Она считалась чем-то лишним - обузой, позором домочадцев. Зато всеми правами и молчаливой солидарной поддержкой окружающих пользовалась мать, в одиночку растившая своих детей. Даже если ее малыши были прижиты вне брака. Такое отношение становилось особенно заметно после войн, моровых поветрий, большого голода... Лишь сейчас Харвей осознал, как сальвы, которых более 500 лет вырезали в стычках и набегах соседние племена, цеплялись за жизнь. "Если б у них убили всех мужчин, они бы вышли на большую дорогу, и через 20 лет в Гранаре поднялось новое поколение. - Деми сжал в кулаке травинку. - А то кому достанется эта земля?"