Евгений Закладный - Звездная рапсодия

Ваши поиски в области термоядерного синтеза и методов управления им останутся на уровне знахарства до тех пор, пока вы не поймете, что плазма должна быть не просто организованной, не просто живой: плазменное существо должно видеть цель своего существования, коррелировать ее с вашими целями, эффективно использовать в своих и ваших интересах особенности трансформаций причинно-следственных рядов в информационных пространствах. Не сегодня-завтра вы должны будете вступить в качественно новую информационноэнергетическую область. До сих пор все используемые вами виды энергии получались за счет распада, разложения, падения... Теперь вы станете получать энергию за счет синтеза, непосредственно от одной из форм жизни. Следовательно, вы должны будете позаботиться о том, чтобы создаваемая вами жизнь получила возможность пространственно-временных трансформаций — А не слишком ли все это... субъективно?

— Кирилл, пойми же ты, наконец, что в процессах коллапса субъективное и объективное сливается в едином понятии бытия, как прошлое, настоящее и будущее — в вечном «теперь», в вечном мгновении. Вам предстоит перенести центр тяжести, направление основных усилий с энергетической основы на информационную. Вы должны понять, что энергия эквивалентна не только массе, но и информации. Ведь чем большими знаниями об особенностях объекта вы располагаете, тем меньше энергии вам приходится тратить на управление объектом, на процессы, текущие в нем. И обратно: дефицит информации требует избыточных количеств энергии и массы. «Знание — сила» — это не просто лозунг или название вашего журнала. Это реальность, обладающая вполне материальной силой. Информационно организованное пространство насыщено громадной энергией действия! Оно обладает и собственным силовым полем, способным оказывать существенное влияние на весьма удаленные объекты, — влияние положительное или отрицательное, в зависимости от того, какие мы преследуем цели, создавая информационную структуру того или иного пространства...

Наклонив голову, Воронов старался не упустить ни слова, не позволить мысли переключиться на что бы то ни было постороннее под влиянием «бокового» зрения или слуха. Он изо всех сил старался понять — как можно будет использовать все это практически, но...

— Может быть, допустим. Но это еще не физика, а философия, хоть она и представляет опредег ленный интерес; ты не мог бы порекомендовать нечто более конкретное? Совсем откровенно; со держится ли в программе развития наших контактов пункт, согласно которому вы сможете предоставить в наше распоряжение необходимые формулы, расчеты, чертежи?

Гаал энергично покрутил головой.

— Абсолютно исключено, Кирилл! Здесь вы должны идти сами. Если бы даже мы очень захотели дать вам что-то готовенькое, вы не сумели бы разобраться в некоторых важных деталях. Опыт прошлых временных экспедиций показал, что знание, не имеющее под собой практического опыта, ничего, кроме вреда, не приносит. У нас довольно узкая, ограниченная задача: объяснить принципы, предложить вам круг идей, помочь безусловно поверить в возможность их практического осуществления. А потом мобилизовать ваши силы, ускорить ваше развитие... Только так мы имеем возможность сжать время физического плана, приблизить ваше настоящее к будущему, освобождая заключенную во времени энергию действия.

Лена пришла в дикий восторг от моря, дельфинов. В отличие от своих друзей, она не торопилась ломать голову над вопросами о сущности и механизмах явлений, не спешила раздумывать и о том, как это капля способна вместить океан... Она принимала мир таким, как он есть, не стремясь анатомировать эту красоту, дифференцировать на составляющие высокие, захватывающие дух чувства.

Конечно, и это нужно, однако всему свое время и место. «Потом разберемся» — это было ее девизом и руководством к действию всякий раз, когда жизнь улыбалась ей, когда что-то безусловно нравилось или чего-то очень хотелось.

Сейчас ее все больше занимали мысли о Грише: она все отчетливее сознавала, чувствовала, как не хватает ей этого человека. И то странное обстоятельство, что Гриша вдруг превратился в Гаала, мало ее тревожило. Гаал так Гаал, не все ли равно?

Мы сумеем понравится и Гаалу! Ха, поду-умаешь, «звездный скиталец», да еще из будущего! А мы вот тоже не лыком шиты...

Нет, она не любила анализировать. И хотя ее успехи и ее известность проистекала, главным образом, из статей о науке и ученых, секрет этих успехов был не в скрупулезно точном изложении сущности какого-либо явления, открытия, а именно в восторженно-образном видении мира, в детскости восприятия всего нового, будто по волшебству оживавшего в ее изложении. Давно известное она умела видеть под каким-то неожиданным углом зрения, делая иной раз парадоксальные выводы, ошеломляя ими не только читателей, но и видавших виды ученых мужей. Здесь, на космической базе, она поняла, что иногда не следует спешить с выводами и обобщениями, а просто следует впитывать в себя совершенно новую, необычную информацию, ничего не отрицая априори, не ища и не требуя объяснений непонятному, а просто принимая на веру и радуясь, что тебе так сказочно повезло...

— А знаешь, Лена, кому обязаны люди чувством прекрасного? — заговорила Эо. — Дельфинам. Да, это так, не удивляйся. Ты видела на древнегреческих амфорах изображения детей на спинах дельфинов? Сегодня мы научились понимать друг друга, а в те далекие времена такое понимание могло существовать только между детьми и дельфинами, — взрослые начисто утрачивали такую способность. Родители никогда не протестовали и не опасались за судьбу своих малышей, которых дельфины уносили на себе далеко в море, — ничего страшного не могло с ними случитося. Но они даже не догадывались о том, какое влияние оказывают дельфины на эмоциональную сферу маленьких человечков... Даже тогда, когда человечки эти вырастали и начинали творить прекрасное, умное, дерзкое, качественно новое... То, что пережило века и тысячелетия, вошло даже в наше время как эталон величия и гармонии человеческого тела и духа, а наши зодчие и до сих пор оглядываются на бессмертные творения древнегреческих мастеров.., Почему ты не раздеваешься?

Чувство восхищения охватило Лену: «А ведь я так похожа на нее... И все-таки я не такая. Сколько же лет должно пройти, чтобы тело человеческое сделалось таким прекрасным?!» Эо «услышала», живо повернулась к Лене.

— Дело здесь не во времени, Леночка. Мне не хочется поражать тебя «чудом», поэтому тебе придется ознакомиться с некоторыми общими принципами... Вы признаете, что человеческая мысль, золя, идея способны обладать материальной силой, изменять мир, самого человека, как носителя и мысли, и воли... Не следует, конечно, забывать, что и мышление, и напряжение воли всегда основывается на физических, безусловно материальных, процессах. Но ты можешь управлять своим телом в гораздо более широких диапазонах, чем сегодня можешь мечтать. В зависимости от хода твоих мыслей, от образов, которые возникают в твоем воображении, резко меняются тончайшие биохимические процессы в твоем организме, меняется вся деятельность важнейших органов и желез. Обрати внимание, я сказала: «ход мыслей», «образы возникают». В вашем времени эти процессы все еще неуправляемы, спонтанны. Лишь очень незнаительное количество людей в состоянии подчинить себе, своей воле процессы мышления, дисциплинировать свой мозг — этот самый молодой и самый мощный, но одновременно и самый капризный, самый своевольный орган живого. Но, подчинив его своей воле, своему «я», научившись управлять воображением, ты оказываешося полной хозяйкой всему, что в тебе происходит, Ты всегда сумеешь вытеснить возникшие под влиянием внешних причин образы, если они действуют на тебя отрицательно, другими, которые вольют в тебя новые силы. То же — с мыслями, их направлением...