Алексей Евтушенко - Солдаты Вечности

– Обязательно, – пообещала Марта. – С этого и начнем. Заодно и сами… введемся. Тоже ведь все больше по верхам скакали…

– Особенно я, – призналась Маша. – Так что давай, подруга, короткую лекцию ты прочтешь, а мы с Олей послушаем.

– Все трое послушаем, – сказала Марта. – Оскара с нами сейчас нет, но в данном случае Циля Марковна вполне способна его заменить. Главное – правильно сформулировать вопросы.

– Вот ты и сформулируй, – обрадовалась Маша. – У тебя ум математический.

– Первый раз слышу, – усмехнулась Марта. – Но пусть будет так. А у тебя какой ум?

– Художественный, – вздохнула Маша и тут же пояснила: – Это синоним «безалаберный». Видишь, какая я самокритичная?

Они «вырастили» себе кресла, вызвали один большой экран на троих и соединились с Цилей Марковной по голосовой связи.

– Циля Марковна, нам нужна информация по каналам Внезеркалья, – сказала Марта. – Первое: особенности их функционирования, причины, по которым они могут открыться и закрыться. Второе: почему основных каналов только девяносто семь, а тех, что связывают Пирамиду с «живыми» мирами, и вовсе сорок пять? Неужели в целой Вселенной только сорок пять населенных миров? И третье: информация по основным разумным расам. Скажем, первым десяти. Главные критерии – наличие колоний на других планетах и вообще способность к выходу в дальний и ближний космос, знание о существовании альтернативных реальностей и умение пользоваться каналами и тоннелями Внезеркалья, и, наконец, численность. Хотя, нет. Численность, пожалуй, во внимание принимать не будем. У нас не перепись населения…

Полковник ФСБ в отставке и глава возрожденного Приказа Павел Илларионович Крамской не выспался и оттого находился не в самом лучшем расположении духа. Вчера в течение ночи он дважды поднимался с постели. Первый раз, чтобы съесть большую столовую ложку меда (верное средство от бессонницы), и второй – выпить пятьдесят грамм хорошего армянского коньяка (не менее верное средство). Но ни мед, ни коньяк не помогли, и только под утро полковник впал в беспокойную полудрему, наполненную мешаниной из обрывков недодуманных мыслей и смутных образов, которую назвать полноценным сном не смог бы самый закоренелый жизнелюб. А в восемь утра пришлось вставать и ехать в Приказ – полковник был убежденным сторонником дисциплины и не давал поблажек ни себе, ни подчиненным.

Впрочем, Павел Илларионович подозревал, что причиной дурного настроения был не столько недосып – мало ли он в своей жизни недосыпал! – сколько мучительные раздумья и попытки анализа сложившейся ситуации, которым он предавался последние двое суток.

Надо признать, без малейшей пользы для себя и ситуации.

Той самой, над которой, как ему упорно казалось, он терял контроль. И это было хуже всего. Потому что потеря контроля над тем, что ты можешь и должен контролировать, в абсолютном большинстве случаев означает лишь одно: кто-то начинает контролировать тебя.

Он сыпанул в чашку две ложки растворимого кофе вместо обычной одной, бросил кубик сахара, налил кипяток, размешал, сообщил секретарше на ресепшен (личной секретаршей Павел Илларионович обзавестись не успел, да и не был уверен, нужно ли ему это в принципе), что в ближайший час его ни для кого нет, уселся за стол и включил компьютер.

Что я упустил?

Итак, попробуем с самого начала.

Он сделал выбор – ушел с государственной службы, возглавил Приказ и занялся его возрождением после разгрома, который учинил спецотряд КГБ из той альтернативки, где работал Стражник-полевик Мартин Станкевич.

Сделать это оказалось не очень трудно. Его нового прямого начальника в ФСБ гораздо больше занимали собственные карьерно-политические игры и – куда ж без этого! – карманы, нежели странные взбрыки подчиненных, уходящих на пенсию в сорок пять лет с хорошего, насиженного и хлебного места. Пусть и в бизнес. Потому что, как известно, никакие деньги не заменят сладкий вкус государственной власти. Слово и дело. Так было, так есть и так будет.

К тому же Павел Илларионович вовремя подсуетился (впрочем, этим же занимались и все его предшественники), чтобы любой намек на существование каких-то альтернативных реальностей воспринимался высоким начальством и научной общественностью как полный абсурд, бредни «желтой» прессы и художества писателей-фантастов. Немного тщательно дозированной и умело искаженной информации в газеты определенного склада, на телевидение и в Сеть – и результат налицо: о действительном положении дел известно в стране максимум полутора-двум сотням человек, а из власть имущих и вовсе никому, включая президента. Удивительно все-таки, как легко можно скрыть информацию даже в наше сверхнасыщенное информацией время…

Он знал, что в том же, к примеру, Китае или в Штатах все обстоит иначе, и высшие должностные лица силовых структур наряду с главами государств информированы о существовании Камней Внезеркалья и альтернативных реальностей. Но это знание окутано такой мощной завесой секретности, что его как бы и вовсе не существует. Работа в альтернативках требует исключительной взвешенности, точности и аккуратности в не меньшей, а то и большей степени, нежели работа сапера или нейрохирурга. Это вам не переворот в банановой республике учинить или цветную бескровную революцию замутить на деньги налогоплательщиков. Потому что принцип «как аукнется, так и откликнется» срабатывает здесь безжалостно и – главное – немедленно. Один пример с пятой альтернативкой, где спровоцированный Стражниками Внезеркалья из СССР и США (под давлением собственных правительств, разумеется) Карибский кризис 1962 года перерос в Третью мировую. До сих пор мороз по коже. На волоске ведь здесь мир удержался, буквально чудом остановились. А сколько потом потребовалось сил и средств, чтобы хоть как-то привести в чувство эту самую пятую альтернативку? Страшно вспомнить. Да и по сю пору как следует не привели, если быть до конца откровенным, – рана чуть затянулась, но в любой момент снова может начать кровоточить. Вот поэтому-то после развала Союза здесь Приказ сделал все, чтобы новая власть не знала о его существовании. Пусть сначала в этой реальности освоятся и повзрослеют, а уж потом в остальные лезут. Не пришло еще время все тайны им открывать – мало каши ели. И «старая гвардия», посвященная в тайну, поддержала это решение. Не все, конечно. Но на самых строптивых и несговорчивых нашлись методы – для каждого свой. Да и полная неразбериха первых лет, вся эта кровь, нищета и бешеные деньги «безумных девяностых» сыграли свою роль. Не до этого было тем, кто сначала рвал страну на куски, а затем, испугавшись, торопливо пытался сшить ее снова. И таки сшили, слава те господи. Пусть местами криво и косо, но Россия не развалилась…