Кир Булычев - Агент КФ

Планетарный катер был уже буквально в нескольких десятках метров от «Шквала», и Андрей поспешил к нему, чтобы успеть предупредить пилотов о том, что им грозит.

Резкое движение оторвало его от обшивки и понесло вверх. И все началось снова… вся смерть… все шестьдесят три часа…

В этот момент его заметили с катера, и капитан «Вациуса», еще не зная, что означает появление человека на обшивке «Шквала», приказал двум пилотам встретить этого человека.

Что-то дернуло Андрея. И он пришел в себя. И даже понял, что это страховочный трос.

Открытый люк планетарного катера был совсем близко, и оттуда вылетали люди в скафандрах высокой защиты с реактивными двигателями. Двое из них полетели к Андрею.

Один из них, штурман «Вациуса», сразу узнал Андрея. И сначала даже не удивился, потому что забыл в этой суматохе, почему Андрея списали с корабля.

Андрей тоже узнал его. Он включил микрофон и сказал:

– Подождите входить. Там засада.

Он говорил совершенно спокойным голосом, как будто встречал гостей на обшивке корабля.

Капитан «Вациуса», следивший из катера, тоже узнал Андрея.

– Андрей Брюс? Ты почему здесь?

– Они подготовили засаду, – сказал Андрей.

Он непроизвольно держался рукой за рукав скафандра штурмана с «Вациуса». Он снова начал бояться. Нельзя было глядеть на звезды, надо смотреть вниз, на твердую и надежную поверхность корабля.

– Какая засада?

– Они не видят нас, я сбил внешнюю антенну близкого обзора, но они ждут. За переходником, чтобы перебить поодиночке, когда будете входить. У них топоры и бластеры.

– А как остальные? Где остальные? – спросил капитан. – Раненых нет?

– Здесь еще доктор Геза и Витас Якубаускас. Он ранен. Тяжело.

– А остальные?

– Некоторые остались на Пэ-У. Висконти погиб.

– Его убили? – Андрей не узнал голоса. Спрашивал кто-то из тех, кто был в планетарном катере. Все слушали этот разговор.

– И хотят убить вас. Вы не понимаете, что это за существа. Это другой мир.

– Тогда не будем терять времени даром. Я начинаю высадку, – сказал капитан «Вациуса».

– Вы меня не поняли?

– Андрей, – сказал капитан, – мой десант в кремниевых скафандрах высокой защиты. Мы тоже думали. Никто не снимет скафандров. Понял? Ты пробовал выстрелить в него из бластера? Или ударить топором?

– А у вас есть оружие? – спросил Андрей.

– С оружием все в порядке, – сказал капитан. – У нас на борту была группа охотников. Туристы. Мы конфисковали анестезирующие пистолеты. Валят дракона. Переходи к нам на борт, Андрей, – сказал капитан. – Будем проситься в гости.

Андрей перешел на планетарный катер.

Штурман «Вациуса», его старый знакомый, крепко взял его под руку. Второй космонавт отстегнул страховочный трос. Они резко подхватили Андрея, и он в мгновение оказался в открытом люке планетарного катера. Только потом, восстановив в памяти события того часа, он понял, что все помнили о его болезни. И штурман, и капитан, который вышел к люку, чтобы подхватить его.

И когда люк был закрыт, Андрей поздоровался с десантом с «Вациуса» – они сидели в креслах одинаковые, словно статуи, в тяжелых скафандрах. Одинаковые шлемы повернулись к нему. Капитан указал на пустое кресло рядом со своим.

Через пять минут катер двинулся вновь и, коснувшись корабля, дал сигнал прибытия.

Откроют ли? Или испугались?

Люк отошел в сторону, и магнитные захваты втянули планетарный катер внутрь «Шквала».

Шлюзовая была пуста.

– Приготовиться, – сказал капитан, следя за приборами. В шлюзовую поступал воздух. Давление уравновесилось.

Рядом стоял катер со «Шквала».

– Где же они? – спросил капитан.

– Я думаю, они ждут в коридоре за выходом. Так им кажется удобнее – они хотят вас встретить в узком месте.

Люк катера раскрылся, и капитан первым выскочил в зал.

– Принимайте гостей, – сказал он.

Тишина.

Один за другим пилоты с «Вациуса» выпрыгивали на упругий пол.

Капитан первым пошел к двери, ведущей внутрь корабля. Дверь открылась навстречу ему. Он вошел, держа в руке анестезатор.

И в этот момент по скафандру ударили сразу пять или шесть отравленных стрел. Они ломались и оставляли на скафандре темные пятна яда. Сверкнул луч бластера.

Капитан продолжал идти вперед. Теперь он видел воинов.

Выпустив стрелы и разрядив бластеры, они схватились за боевые топоры и с криками бросились на капитана. Пруг бежал в толпе воинов, размахивая своим самым большим на планете топором по имени костедробитель.

Десантники успели дать залп из анестезаторов, первые воины упали, но остальные успели навалиться, ударяя топорами по шлемам и пластику скафандров.

Схватка была неравной – повредить скафандр топор не может.

Суматоха, скопище тел, рычание, крики, грохот заполнили узкий коридор.

Пилоты обладали большими спортивными навыками, чем воины, привыкшие рассчитывать лишь на свое оружие, а анестезаторы действовали безотказно. Число воинов все уменьшалось, а люди в скафандрах медленно теснили их редеющую толпу к кают-компании.

Пруг отчаянно махал топором, ему удалось то ли силой удара, то ли массой своего тела свалить с ног двух или трех космонавтов, но в его тушу уже вонзились три анестезирующие иглы, а он продолжал сражаться, и ему казалось, что десантники поддаются его напору.

И рухнул он неожиданно. Во весь рост.

Оставшиеся воины еще продолжали сопротивляться, но в коридоре стало настолько свободнее, что Андрей смог пробиться сквозь схватку и броситься по коридору.

Один из воинов, раскрашенный, как и прочие, боевыми узорами, бежал перед ним. Видно, падение Пруга отняло у него желание сражаться. Спина воина была знакома. Андрей не гнался за ним – он спешил к медпункту. Убегавший воин обернулся, и Андрей узнал ВосеньУ. Тот тоже узнал Андрея. Сзади утихал шум боя.

ВосеньУ вдруг потерял силы. Он прислонился к стене и смотрел, как Андрей идет к нему. Он вжимался в стену, занеся топорик, как заносит камень слабый мальчик, когда к нему приближается известный во всей школе силач.

Андрей подошел к нему почти вплотную. ВосеньУ ударил его по груди топором. Топор скользнул по пластику скафандра.

– Я хотел спросить тебя, ВосеньУ, – сказал Андрей, – почему ты убил ПетриА?

ВосеньУ начал сползать по стене – как будто хотел влиться в нее, исчезнуть.

– Я клянусь небом, – заговорил он, – я клянусь жизнью матери, я клянусь самыми страшными муками в черном царстве – я не убивал ПетриА. Я чуть не убил его, когда увидел, что он сделал.

– Кто это был?

ВосеньУ сполз на пол и скорчился у ног Андрея.

– Это был ДрокУ, – сказал ВосеньУ, – это был он. Мы пришли за одеждой, и мы должны были взять с собой справочники. А она пришла и увидела нас. И услышала, как мы говорим. Я сказал ДрокУ: пришла ПетриА, поздоровайся, она у нас работает. Я боялся, что он ее убьет… А он засмеялся и сказал…