Сборник Забытой Фантастики №6 - Эдмонд Мур Гамильтон

Пока он боролся с этой мыслью, золото, оранжевый и малиновый цвета исчезали с неба над головой, и они ждали только наступления долгих июньских сумерек. Их серый цвет стал более глубоким, став более темно-серым, а затем черным. Затем с восточного горизонта взмыли колоссальные полосы и знамена радужного света, проносясь по небу, как ослепительное зеленое сияние. Будучи заранее готовым к этому зрелищу, Марлин ахнул, когда комета взмыла в небеса, превратившись в единый огромный океан зеленого огня, который плавно полз на запад по небосводу и изливал на мир жуткое, пульсирующее сияние. Казалось, что все небо кипит изумрудным пламенем.

Коберн встал, его горящие глаза были устремлены на комету, его лицо было мертвенным под ее зеленым неземным светом. Он повернулся к Марлину, который встал рядом с ним.

– Сначала я отправляюсь на разведку, – быстро объяснил он, – и я хочу, чтобы ты оставался здесь, пока меня не будет. Я думаю, у нас есть по крайней мере несколько часов, и прежде чем мы сможем планировать какие-либо действия, я должен знать, что происходит на плато.

– Вы не надолго? – прошептал Марлин, а другой покачал головой.

– Не более получаса. Но не покидайте это место, пока я не вернусь.

Марлин прошептал свое согласие, снова опускаясь на землю, в то время как Коберн быстро огляделся вокруг, а затем крадучись двинулся в лес, на юг. Через мгновение его поглотили тени.

Оставшись один, Марлин снова лег на землю не шевелясь. Если не считать постоянного стрекотания сверчков и далекого кваканья лягушек, в лесу вокруг него было очень тихо. Через мгновение он повернулся и уставился в пылающие небеса, пока его глаза не ослепило великолепие приближающейся кометы. К нему пришло смутное осознание того, что эта пылающая тварь наверху, должно быть, делает с миром людей, в какую яму страха она, должно быть, низвергла всю землю. Эта мысль немного придала ему сил, и его челюсть сжалась.

Внезапно Марлин осознал, что Коберна не было дольше, чем он говорил, и его охватили тревога и страх. Где был Коберн? Неужели его схватили? Убит? Он пытался успокоить себя, подавить свои опасения, но с каждой минутой его страх усиливался. Когда прошел час, он, наконец, поднялся на ноги, тревожно оглядываясь вокруг. Он на мгновение заколебался, затем издал тихий зов.

– Коберн!

Никакого ответа он не получил, кроме шелестящего эха его собственного голоса. Луч зеленого света от кружащейся над головой кометы пробился сквозь лиственный покров и упал на его бледное, встревоженное лицо.

– Коберн!

Позвал он снова, на этот раз громче, но его зов снова остался без ответа. Марлин больше не мог выносить неизвестности и он решительно выполз из своего укрытия и начал пробираться на юг через лес, как можно тише.

Он медленно продвигался вперед через темный лес, освещенный тут и там столбами зеленого сияния от кометы над головой. Он натыкался на залитые зеленым светом поляны, на крошечные журчащие ручейки, продирался сквозь густые заросли кустарника и шиповника. Дважды он пересекал крутые небольшие хребты, а один раз наткнулся на мокрый участок болота, где его ноги глубоко увязали в предательской почве, и где змеи шуршали, отползая от него по траве с обеих сторон. И все же он спотыкался, дыхание почти остановилось, сердце готово было разорваться. Теперь ему казалось, что он, должно быть, очень близко к плато в центре острова.

Но когда он вышел из густых зарослей кустарника и посмотрел на открывшийся перед ним вид, из него вырвалось что-то похожее на рыдание, и он упал на землю в полном изнеможении. Он стоял на краю узкого песчаного пляжа, а за ним простиралось покрытое рябью, подсвеченное зеленым озеро. Вместо того чтобы направиться к центру острова, он сбился с пути и потерял больше часа, блуждая по острову в неправильном направлении. Он упал на землю, утомленный своим переходом, и попытался сориентироваться.

Он подумал о том, чтобы снова позвать Коберна, но не осмелился этого сделать, потому что не мог знать, насколько близко он может быть к плато. Он также не мог знать, где находится плато, здесь, на странном темном острове. Если бы он вернулся туда, где его оставил Коберн, то, возможно, смог бы…

Звяк!

Прозвенело по всему острову, громко и ясно, одна короткая металлическая нота. Марлин вскочил на ноги. Он стоял неподвижно, внимательно прислушиваясь. Через мгновение раздался другой звук, глубокий, мощный гул, который на мгновение усилился, а затем продолжился без изменений. Марлин сразу же снова двинулся в лес, без колебаний направляясь влево. Звук, который мог исходить только с плато, подсказал ему направление.

Он поспешно двинулся дальше, на мгновение забыв об усталости, горло сжалось от волнения. Далеко впереди он разглядел тонкий белый свет, который слабо просачивался сквозь лес, бледный свет, сильно отличающийся от зеленого сияния кометы над головой. И по мере того, как Марлин приближался к нему, гудящий звук доносился до его ушей все громче и громче, все ближе и ближе. Он немного замедлил шаг, стараясь двигаться как можно более скрытно.

Звяк!

Снова послышалась та единственная звенящая нота, прозвучав в его ушах громче, чем первый раз, когда он приближался к плато. И снова, вслед за ним, раздался глубокий гудящий звук, слившийся с первым и наполнивший воздух мощным гудением, как от десяти тысяч динамо-машин.

Белый свет впереди становился все ярче и ярче, пока, наконец, перед Марлином не вырос крутой небольшой склон, на вершине которого заканчивался лес, и из-за которого исходило белое сияние. Он распластался на земле, украдкой пополз вверх по склону и остановился на его краю, за небольшой порослью кустарника. Он осторожно раздвинул кусты и посмотрел вперед.

Перед ним лежало плато, широкая, поросшая травой поверхность, возможно, четверть мили в поперечнике. Примерно в пятидесяти футах над ее центром в воздухе висели две огромные фигуры, из которых исходил гудящий звук, два гигантских металлических конуса. К ним были прикреплены прожекторы, которые заливали все на плато своим белым светом, который даже там был бледным по сравнению с пульсирующим сиянием кометы над головой.

В центре плато на земле покоились два одинаковых конуса, в боку каждого из которых было овальное отверстие. Как только Марлин впервые увидел их, отверстие в одном из них закрылось с громким звоном, который он