Владимир Колотенко - Верю, чтобы познать
То, сё... Мы говорили о том, что приходило в голову...
И ни слова о Тине.
Глава 16
Вдруг Аня предложила:
- Тебя познакомить с принцем Монако?
- Зачем?
- Расскажешь ему о своей Пирамиде. Ему понравится. Он любит такие прожекты - сделать свое княжество самым-самым...
- Думаешь, он осилит мою Пирамиду?
- Он неплохой теннисист.
- Ему вряд ли удастся меня обыграть.
- Альберт - большая умница, он поймет.
Это была хорошая мысль: превратить в Пирамиду Монако. Аня сказала об этом вскользь и как бы шутя, но эта была, на мой взгляд, прекрасная мысль. Я понимал, просто ясно себе представлял, что каждую страну, находящуюся на том или ином уровне развития, независимо от ее социального устройства, вероисповедания, способа правления и т.п., каждую такую страну можно превратить в Пирамиду совершенства. Любую, какую ни назови - Лихтенштейн или Америку, Конго или Мозамбик. На худой конец ту же Японию, ту же Исландию, Шри-Ланку или даже Гаити. Не только страну - континент, часть света и весь этот грешный мир. Ведь избавить мир от греха очень просто, поскольку грешен каждый житель этого мира. И сегодня не составляет никакого труда показать ему, кто бы он ни был - президент ли, бомж или крестьянин-китаец, показать ему реальный путь к совершенству. Для этого все готово! Наука накопила уже столько знаний и технологий, что достичь совершенства не составляет труда. Нужно только все эти знания и технологии выстроить в той последовательности и в том порядке, которые сделают человечество совершенным. Вот это и будет наша Пирамида! Для каждого человека земли можно создать алгоритм его преображения, в основу которого положить абсолютную реализацию его генофонда наряду с блестящим образованием и воспитанием, и заставить (опять диктатура!), нет, - убедить его жить в этом алгоритме (сделать его модным и выгодным), и тем самым изменить всеобщее сознание, что и будет означать изменить историю. Вот для этого и нужен его величество квант. Всеобщая квантификация, повсеместный тотальный аудит. Квант надо бросить на весы истории. И пригласить в весовщики Бога. Только Его. Человеку нельзя доверять решение этой проблемы, ведь он мелок, жалок, смешон и не исполнен нищеты духа. В этом беда. И падет эпоха, канет в Лету эра греха! Монако может стать первой ласточкой... Здесь все готово к полету: люди богаты и сыты, в них нет злобы, и живут они, кажется, уже в раю. Вот это «кажется» и требуется искоренить, выбросить на помойку. Чтобы рай засиял по-настоящему, въявь, без всяких там оговорок и двусмысленностей. Чем не задачка для интеллекта! Пищи для ума здесь предостаточно. Утопия? Возможно! Но и реальный путь к сверхобществу. Практика без теории мертва! Разработать проект квантификации каждого поступка, каждого движения мозга... Квантификация каждого генотипа каждого жителя каждой отдельно взятой страны. Ленин ведь гениально все это продумал, но у него не было под рукой ни пасьянса из нуклеотидов ДНК, ни компьютера, не было современных достижений науки и техники, чтобы сначала смоделировать новый мир, а потом строить его по чертежам коммунизма. Высосанные из пальца экономические модели, все эти базисы и надстройки, все эти планы ГОЭЛРО, НЭП'ы и пятилетки за три года - чушь собачья! В основе всего должен лежать прочный фундамент, состоящий из генов и осознанное понимание количества счастья для каждого человека. Вот скелет, на который нужно нанизывать живое мясо жизни. И мне наплевать, как называть это строительство - социализм, коммунизм, анархизм или монархизм. Эти измы не имеют никакого значения, значение имеет только квант. И, конечно, клон, как модель сверхчеловека. Я повторяю: все сейчас готово для этого. И совершенно неважно хотят ли этого низы и могут ли верхи. Важно одно - построить идеальную Пирамиду как модель, и показать преимущество этой модели перед всеми остальными. Тогда вся эти гонки вооружений, все эти предвыборные баталии, все программы и проекты, впопыхах и захлебываясь зовущие людей в земной рай покажутся детским лепетом. И тогда станет ясно, что они построены на песке, курам на смех! У людей откроются глаза и они, наконец-то! увидят свет в конце туннеля и почувствуют уверенность в завтрашнем дне. Опять призрак коммунизма побредет по Европе? По миру! Но не призрак, а танк, мощный, оснащенный по последнему слову науки и техники, уверенный в себе, боевой и воинствующий. И главное здесь, как в любом танке, как в любом мощном скоростном техническом средстве, главное здесь - не горючее и не двигатель, не гусеница, не пропеллер, не винт и не сопло ракеты, главное здесь - не укакаться!.. Для этого и нужна наша команда, у которой не будет другого выбора, кроме как таскать камни на вершину Пирамиды, не уподобляясь при этом Сизифу, а используя силу знания и ума. Сочетание воли и мастерства! Мы должны соорудить там трон для человечества, чтобы каждый чувствовал себя царем жизни.
Я снова восторгался Аниной интуицией:
- Ты как всегда видишь клад на глубоком дне.
Я давно искал такую страну, приглядывался, примерялся.
- Заглядывать в колодцы - моя слабость, - сказала Аня.
Это карликовое княжество - прекрасное место для строительства Пирамиды, думал я. Зачем же упускать такую прекрасную возможность - обсудить с хозяином дома план его переустройства? Я, правда, мечтал о Ватикане. Кому, как не Папе Римскому в первую голову нужно заботиться о преобразовании Ватикана в Царство Небесное на земле? Но нет! До сих пор Ватикан живет по земным законам...
Мы были приглашены во дворец Гримальди к половине седьмого вечера. Я заметил время по старинным часам с болтающимся из стороны в сторону массивным, напоминающим провинившееся и приговоренное к вечному движению маленькое солнце, латунным маятником.
- Слушай, - сказал я, - ты в этих туфлях на голову выше меня.
- И не только в туфлях, - улыбнулась Аня.
- Мне что же, идти на цыпочках?
- Зато в постели я тебе по плечо.
- По пояс, - съязвил я.
- Мне что же, идти к нему босиком?
Ровно в семь часы своими нежными приглушенными и мелодичными звуками напомнили нам о том, что и они являются живыми участниками нашей беседы о судьбах Вселенной.
У меня сложилось представление о принце, как о сказочном персонаже, и, когда я увидел перед собой красавца-мужчину, одетого совсем не по королевскому этикету, шорты, майка, волосатые ноги и грудь, мне было приятно вот так по-свойски, говорить ему о своих проектах и планах. Аня в роли переводчицы была безупречна. Принц принял нас в частных апартаментах.
Глава 17
Я не пренебрег возможностью в качестве визитной карточки привычно извлечь из кейса и подарить ему мой бестселлер - нашумевшую среди ученой братии изящно и со вкусом изданную на английском языке сверкающую девственным абрикосовым глянцем небольшую книжицу («Strategy of perfection») с основами теории жизни на Земле, по сути переработанный и дополненный материал своей Нобелевской речи. Плотная белая бумага, в меру крупный шрифт, яркие красочные цветные рисунки. Принц молчал, следя взглядом за моими руками, а зеленый фломастер уже размашисто бежал наискосок по первой странице. «Дорогому Альберту...». Я осмелился назвать его «дорогим». «Дорогому Альберту в знак признательности и с надеждой на сотрудничество» - написал я по-русски и протянул ему книжку. Он открыл, скосив голову, прочитал надпись.
- «Сот-руд-ни-че-ство»?- разрывая слово на слоги, спросил он, переведя взгляд на Аню.
- Cooperation, - пояснила Аня.
Альберт кивнул, мол, понятно, затем бегло прочитал предисловие, полистал страницы, любуясь рисунками.
- Очень доступно, - сказал он, - любой школьник поймет.
- Простота сближает людей, - сказал я.
Принц пристально посмотрел мне в глаза и спросил:
- Вы верите в то, что это возможно? Друзья, не надо иллюзий!
Я ничего на это не ответил.
- Почему бы вам не осуществить ваш проект в своей стране?
Я только улыбнулся, приняв его слова за удачную шутку. Мы проговорили часа полтора, и к моему превеликому удовольствию, Альберт был из тех редких людей, кто понимал меня с полуслова. Это, конечно, не Ергинец, не Переметчик и даже не Здяк, подумал я. Моя идея даже в Аниной интерпретации Альберту нравилась. Время его поджимало, но Пирамида была ему по душе.
- Это еще одна ваша Нобелевская премия, - сказал он.
- Мы разделим ее между нами, - сказал я, сделав соответствующий жест правой рукой, приглашающий всех присутствующих к дележке сладкого пирога успеха.
Груз лести непомерно велик, и немногим удавалось не взвалить его на свои плечи. Не удалось это и принцу.
- Не откажусь, - сказал он, улыбнувшись и опустив, как школьница перед ухажером свои по-детски длинные ресницы, - я когда-то мечтал стать лауреатом.
Возникла пауза.
