Джеймс Блэйлок - «Если», 1997 № 07

— В-третьих, я хотел бы предпринять еще одну попытку — если ты согласишься. — Он немного помолчал. — Я понимаю, жить со мной нелегко. Но и ты тоже не сахар. Но я готов попытаться — по-настоя-щему — если ты мне позволишь.

— Похоже, ты считаешь себя великим любовником, не так ли?

— В первый раз ты выходила замуж за великого любовника, — сказал Эмери.

Джен вскипела. Он видел, как она стиснула зубы и сделала три глубоких вдоха, чтобы заставить себя говорить спокойно.

— Эмери, ты заявил, что если я не соглашусь на твои предложения, дело будет слушаться в открытом суде. Если дойдет до этого, то все твои знакомые и коллеги узнают про то, что ты приставал к моим девочкам.

Не веря своим ушам, Эмери с изумлением уставился на Джен.

— Ты полагаешь, я на это не решусь? Ты не веришь, что я подвергну их такому страшному испытанию? Да, мне бы не хотелось, но…

— Это же ложь!

— Твой драгоценный Фил Глакман допрашивал их в моем присутствии. Мой адвокат тоже был при этом. Позвони Глакману прямо сейчас и спроси, что он думает.

Эмери посмотрел на близняшек; обе опустили глаза.

— Может быть, тебе интересно, какое решение примет судья, когда об этом узнает? Сейчас немало женщин-судей. Хочешь рискнуть?

— Да, — теперь он говорил совсем медленно. — Да, Джен. Хочу.

— Это тебя разорит!

— А я уже и так разорен. — Он встал. — Вот чего ты никак не хочешь понять. Я думаю, тебе следует уехать. Тебе и близнецам.

Она легко вскочила на ноги, Эмери позавидовал ее энергии.

— Ты сумел основать одну компанию. Сможешь начать все заново, но только не после такого судебного разбирательства.

— Мне очень жаль, что до этого дошло, — только и смог выговорить он. — Я не хотел, а иначе… — У Эмери перехватило горло, и он вдруг очень остро почувствовал, что его главный враг — собственные инстинкты.

Каким будет на вкус холодный, смазанный маслом, стальной ствол во рту? Он сможет срезать в лесу палку или даже воспользоваться красной ручкой, чтобы спустить курок.

— Собирайтесь, девочки, мы уезжаем. До свидания, Брук.

Брук что-то пробормотал.

На короткое мгновение пальцы Элайны коснулись руки Эмери. Потом она ушла, и дверь хижины захлопнулась у нее за спиной.

— Не теряй самообладания, — сказал Брук. — Она давно к этому шла.

— Я знаю, — ответил Эмери. — Как и я. Мы оба получим по заслугам. Меня не слишком волнует, что будет со мной, но ее мне ужасно жаль.

— Эй! — услышал он голос Джен из-за двери. Видимо, она обращалась к одной из близняшек.

— Я считаю, что ты вел себя достойно, — сказал Брук.

Эмери выдавил улыбку.

— Это другое дело. Я должен был показать тебе, как делаются подобные вещи, однако у меня ничего не вышло. Неужели ты не заметил, что я позволил ей уехать — по сути дела, подтолкнул к этому — прежде чем она согласилась на мои требования? Я должен был удерживать ее здесь до тех пор, пока мы не договорились бы, а вместо этого я практически выставил ее за дверь. Так не побеждают, так терпят поражение.

— Ты думаешь, шериф сможет вернуть твое ружье?

— Надеюсь, что нет. — Эмери снял куртку и повесил ее на гвоздь, вбитый у двери. Чтобы успокоить Брука, он добавил: — Я люблю стрелять, но убивать животных мне никогда не нравилось.

Снаружи донесся приглушенный крик Джен.

Эмери первым выскочил наружу, но на крыльце его чуть не сбил с ног Брук. За хрупкими перилами крыльца, почти скрытый пеленой падающего снега, стоял черный линкольн с поднятым капотом. Джен лежала на снегу и пронзительно кричала. Одна из близняшек боролась с маленькой темной фигуркой, другой нигде не было видно.

Брук бросился к машине. Проваливаясь по щиколотку в снег, Эмери последовал за ним и увидел еще двух чужаков: один стоял у капота, другой — с ружьем — выбирался из машины; свет, льющийся из кабины, казался призрачным в сгущающихся сумерках. На мгновение перед Эмери возникло гладкое смуглое лицо.

Затем раздался выстрел. Малорослый злоумышленник остервенело дергал за спусковой крючок. Брук попытался схватить ружье, но поскользнулся и упал в снег. Девочка, борющаяся с чужаком, закричала от боли и ярости.

А потом нападавшие обратились в бегство — они неуклюже пробирались по снегу, доходившему им до колен, но не останавливались, удаляясь все дальше и дальше в темноту. Один из них повернулся, отчаянно сражаясь с затвором ружья, словно это была непослушная собака, а потом побежал дальше.

Эмери встал на колени рядом с Джен.

— С тобой все в порядке?

Она трясла головой и рыдала, как ребенок.

Близняшка обняла Эмери и, задыхаясь, проговорила:

— Она ударила меня, она ударила меня.

Он попытался успокоить сразу обеих, обнимая каждую за плечи.

Позднее Брук накинул ему на плечи куртку, и Эмери понял, как сильно замерз. Он встал, поднял близняшку и помог Джен.

— Нам лучше вернуться в дом.

— Нет!

Он потащил Джен за собой, у него за спиной Брук захлопнул дверцу линкольна.

К тому моменту, когда они добрались до хижины, Джен снова принялась рыдать. Эмери усадил ее в кресло, где она сидела всего несколько минут назад.

— Послушай! Послушай, даже если ты не можешь перестать реветь. Одна из близняшек пропала. Ты знаешь, где она?

Продолжая рыдать, Джен покачала головой.

— Там была девушка, в капюшоне. Она ударила маму, а Эйлин убежала, — сказала Элайна. — Они сделали больно мне. Ударили по руке.

— Поморщившись, она отодвинула рукав.

Эмери повернулся к Бруку.

— А что произошло с тобой?

— Получил в живот, — с мрачной улыбкой ответил Брук. — У него было ружье. То самое, которое он у тебя украл?

— Наверное.

— Ну, я успел схватиться за ствол и попытался отвести его в сторону, чтобы этот гад не выстрелил. Кажется, он ударил меня прикладом. Я упал и не мог вздохнуть.

Эмери кивнул.

— Со мной такое уже случалось — один раз, когда я был еще совсем маленьким. Мы играли в футбол. Я упал, а мальчишка лягнул меня.

Перед глазами Эмери возник Брук, сквозь снег бросившийся к маленькой фигурке с наведенным ружьем. От ужаса Эмери почувствовал слабость.

— Ах ты, чертов дурачок, — пробормотал он. — Они же могли тебя убить! — Его голос прозвучал зло, хотя самому Эмери казалось, что он не рассердился.

— Да, пожалуй, ты прав.

Джен на несколько секунд перестала плакать и сказала:

— Эмери, не будь таким злым.

— А как насчет тебя — ведь это ты заставила девочек заявить, что я к ним приставал?

— Но это же правда!

— Он пытался выстрелить в меня, — проговорил Брук. — Я его видел. Мне казалось, что ружье стоит на предохранителе. Я надеялся добраться до него, пока он сообразит, как это делается.