Джулия Джонс - Ученик пекаря (Книга Слов - 1)

- Ну, теперь, Заморыш, можешь снять повязку. - Таул заморгал от хлынувшего в глаза света. - Старик велел ввести его.

И рыцаря направили в какую-то дверь. В комнате, полной цветов, сидел у яркого огня маленький старичок.

- Входи, молодой человек. Не хочешь ли чашку крапивного отвара? Выпей непременно. Ничто так не помогает от ушибов головы. Все, кого приводят ко мне, могут это подтвердить. Лакус, конечно, еще лучше - ты ведь испытал это на себе, верно? - Старик пристально взглянул на Таула. Тот решил, что лучше промолчать. Старик налил в чашку зеленоватой жидкости и подал ему. Таул не шелохнулся. - Полно тебе - ты пожалеешь, что отказался, когда на голове вздуется шишка величиной с твою мошонку.

Таул нехотя принял чашку с малоприятным на вид напитком. - Садись, Таул. Ничего, что я зову тебя просто по имени? В моем возрасте уже нет времени на церемонии - я ведь одной ногой в могиле стою. - Таул подумал, что у Старика удивительно здоровый вид для завтрашнего покойника. - Ты прости, что тебя доставили ко мне насильно, но я убедился, что такой способ самый верный. Ни лишних вопросов, ни препирательства. Я уверен, что ты поймешь меня.

Тут в дверь тихо постучали, и вошел Мотылек.

- Извини, что помешал, Старик, но тут Ноуд докладывает, что с Пуртиланом возникли хлопоты.

- Ты же знаешь, что надо делать в таких случаях, Мотылек. - Тот хотел уже уйти, но Старик добавил: - И без церемоний, Мотылек. Придумайте что-нибудь особенное - вы с Заморышем на это мастера. Слишком много дрязг в последнее время на рынке.

Мотылек вышел, и Старик продолжил:

- Тобой, Таул, интересуются большие люди. Знаешь ли ты, что архиепископ Рорнский установил за тобой слежку? А тот, кто интересует достопочтенного архиепископа, интересует и меня. Особенно если у меня с этим человеком имеются общие друзья. Вот мудрец Бевлин, к примеру, - мой старый друг, - не без гордости заявил Старик.

- А может, я никогда не слышал об этом твоем Бевлине? - заговорил наконец Таул.

- Ты разочаровываешь меня, Таул. Я полагал, что рыцари Вальдиса говорят одну только правду. - Старик взял в одной из многочисленных ваз оранжевую хризантему и вдохнул ее аромат. - Когда приспешники Тавалиска схватили тебя, при тебе нашли мех с лакусом. Я, пустив в ход свои скромные средства, достал этот мех. На нем, как я и предполагал, стояло клеймо Бевлина. Зачем, по-твоему, Бевлин дал его тебе? Он ведь не дурак и знал о клейме. Стало быть, он надеялся, что оно когда-нибудь сослужит тебе службу, - у Бевлина много друзей, готовых оказать ему помощь. К несчастью, Тавалиск тоже видел клеймо - потому ты и просидел год у него в темнице. - Старик вернул цветок на прежнее место, заботливо поправив букет. - Я же хочу тебе помочь. Я многим обязан Бевлину и буду рад хотя бы частично расплатиться с ним.

Таул, взвесив все сказанное Стариком, решился:

- Мне нужно быстроходное судно, чтобы доплыть до Ларна. Старик и бровью не повел.

- Будь по-твоему. Я найду тебе корабль. Еще что-нибудь?

- Я тоже хотел бы расплатиться кое с кем.

- С девушкой по имени Меган? Я позабочусь, чтобы ей возместили расходы.

Таул с трудом скрывал удивление - есть ли что-нибудь, о чем этот человек не знает? Ему, однако, понравилось, что Старик не стал расспрашивать его о цели его плавания. А Старик, словно прочтя мысли Таула, сказал:

- Я не хочу знать, что поручил тебе Бевлин, но хочу высказать тебе два предостережения. Вот первое: у меня широкие связи в Обитаемых Землях, и я знаю, что рыцари во многих местах перестали быть желанными и ненависть к вашему ордену растет. Не показывай своих колец никому: они ничего не принесут тебе, кроме бедствий. - И Старик добавил, видя выражение лица Таула: - Ты молод, полон возвышенных идеалов и, возможно, не понимаешь того, что происходит.

- Я заметил, что в Рорне к рыцарям относятся враждебно.

- И есть за что. А всему виной Тирен. Он прибирает к рукам деньги и власть, прикрываясь маской борца за веру.

Таул встал.

- Нельзя осуждать человека на основании одних только слухов. Тирен был мне другом, когда я нуждался в друге больше всего.

Старик махнул рукой:

- Сядь, я не хотел тебя обидеть. Мне до рыцарей дела нет. Если ты хочешь по-прежнему следовать за ними, я не собираюсь становиться у тебя на дороге. Ты мечтатель и полагаешь, что главное в жизни - это добиться третьего кольца. Так вот, я знавал многих рыцарей и могу тебе сказать: третье кольцо - это не конец, а только начало. Что ты, собственно, собираешься делать, получив его? Совершать подвиги, которые тебя обессмертят?

Таул почувствовал, что краснеет. Так далеко он не загадывал, если не считать смутных мечтаний о славе. Будущее не для него. Настоящее единственное платежное средство, которое он может тратить без опаски.

- О чем, бишь, я говорил? - с обезоруживающей улыбкой спросил Старик.

- Ты говорил, что у тебя два предостережения, а я пока выслушал только одно.

- А, да. Второе состоит вот в чем: Ларн - предательский остров, будь осторожен, когда речь зайдет о цене. - Старик взял у Таула чашку с крапивным отваром. - Мотылек о тебе позаботится. К сожалению, они с Заморышем сейчас заняты. Тебя проводит Ноуд, мой слуга. Мотылек даст тебе знать, когда все будет готово.

На тихий зов Старика вошел мальчик и вывел Таула из комнаты, а Старик вернулся на свое место у огня.

Таул вновь проделал тот же путь с завязанными глазами, на сей раз без выхода на свежий воздух. Мальчик, приведя его в ту же каморку, достал с полки нож Таула и кривую саблю.

- Старик не хочет, чтобы тебя опять треснули по башке, - сказал он, отдавая оружие Таулу. Вновь завязав Таулу глаза, мальчик вывел его по ступеням наружу, провел еще немного и снял повязку. - Ну вот и все. В конце улицы повернешь налево и мигом окажешься в квартале шлюх. - И Ноуд исчез, юркнув в какой-то закоулок.

Таул, последовав его указаниям, вышел на знакомую улицу и в глубокой задумчивости вернулся к Меган.

Тавалиск ел сливы. Перед ним стояла полная миска спелых темно-пурпурных плодов. Он сдавил одну своими пухлыми розовыми губами, и сок брызнул на подбородок. Раздраженно утеревшись шелковой салфеткой, Тавалиск выплюнул косточку на пол.

Постучавшись, вошел Гамил с чашей в руках.

- Орехи, ваше преосвященство, - сказал он, ставя чашу на стол.

- Ну-с, Гамил, какие новости? - Тавалиск, выбрав мягкую блестящую сливу, надкусил ее острыми зубами.

- Наш рыцарь благополучно вышел из когтей Старика.

- В каком виде? Избитый? - Тавалиск плюнул косточкой, целя в спящую собаку.

- Кажется, нет, ваше преосвященство.

- Какое разочарование! Что же они задумали? - Тавалиск, не попав в собачку, тряхнул ее и разбудил.

- Не могу сказать наверняка, ваше преосвященство. Даже вам неведомо, что замышляет Старик.