Сергей Гатаулин - Сапиенс как вирус

– Хочешь разделить судьбу вируса телохранителя? – улыбнулся хакер.

Дмитрий машинально качнул головой.

– Как там Тромб? – меняя тему разговора, осторожно поинтересовался Бейрут – так, словно ему не очень-то интересно, невзначай.

«Тромб! Вот кто тебе нужен! Вот кого ты хочешь запихать в свой программатор, в эту бомбу замедленного действия, – мысленно возмутился Дмитрий. – Нет! Я не согласен! Он наш друг!»

Часть вторая

РЕЗЕРВНОЕ КОПИРОВАНИЕ

Глава первая

ТРУДНО БЫТЬ БОГОМ

Трудно отказаться от соблазна хоть на мгновение побыть Богом, но еще труднее быть им.

– Хорошо, – заявил боец с экрана монитора, как только узнал, что от него хочет Бейрут, – в программатор так в программатор. Я согласен! Какой от меня толк в сети? Вирусапиенсу я больше не нужен. Он получил своих родственников и теперь занят только ими.

– Ты погибнешь, если программатор не стабилизируется, – нехотя признался Бейрут.

– Лучше погибнуть с пользой, – сказал боец спокойно, – чем бродить по остаткам церковной сети, не имея возможности изменить виртуальный мир и уж тем более реальный.

– Хороший выбор! – подбодрил бойца Бейрут. – Ты готов к переносу? – поинтересовался он у Потемкина.

– Я потихоньку превращаюсь в поводыря, таскающего слепых из реальности в реальность, – пробурчал тот.

– Все мы для чего-то появились в этом мире, – Бейрут, прикрыв глаза, сосредоточенно орудовал на воображаемой клавиатуре.

Дмитрию показалось, что он видит светящуюся прямоугольную пластину, зависшую в воздухе перед хакером. Он даже на мгновение различил нечто, напоминающее виртуальный шлем на его голове – но только на мгновение.

– Начинаешь видеть? – улыбнулся Бейрут. – Это мой мозговой интерфейс, только модернизированный и усиленный.

Потемкин вздрогнул, вспоминая недавний экскурс в прошлое, но в этот момент в него впились сотни миллионов, миллиарды светящихся нитей, соединяя организм с каждой частью созданного Бейрутом кокона и ему стало не до размышлений.

Он закричал, но не от боли – от удивления и восхищения. Вселенная ворвалась в его тело, и он на мгновение почувствовал себя атомом водорода, звездой, галактикой и туманностью одновременно. Он был везде и всегда, он сам стал временем и пространством; мог управлять движением звездных систем и лепить материю из гипотетических кварков. Он мог рассеять газопылевую туманность на многие световые годы, а мог скатать ее же в плотный шар, чтобы тот через некоторое время запылал, превращаясь в молодую звезду.

– Я есть Вселенная, я – суть мироздания! – завопил восхищенный разум.

Множество вопросов мгновенно исчезли, аннигилируя с появившимися ответами, превращаясь в энергию знаний. Однако свято место пусто не бывает, и новые знания породили новые вопросы, требующие ответов, истощающие перерождающийся разум. Почему все это великолепие холодно? Отчего в бесконечно-сложном механизме существует абсолютная симметрия, присутствуют физические законы, но нет жизни? Кто перестроит Вселенную, кто возьмет на себя обязанности творца?

Я!

– Дима, не расслабляйся! Может рвануть в любой момент, – предупредил Бейрут. Он свободно проникал в его мысли. – Подключайся к компьютерной сети, перебрасывай Тромба и…

– У меня все под контролем, – уверенно заявил Потемкин, ощущая себя центром мироздания, новоиспеченным богом. – Не нужно Тромба! – в голосе его зазвучали пафосные нотки. – Кто должен быть здесь? Я!

В голове взорвался возмущенный крик Бейрута:

– Черт! Этого я и боялся! Программатор действует на тебя.

– Пока я здесь – ничего не бойся, – засмеялся отец отцов, альфа и омега, хозяин мира.

– Не может один человек учитывать все нюансы, взаимодействие причин и следствий, не может он знать тонкостей поведения атомов и галактик. Рано или поздно ошибки в работе программатора накопят критическую массу, перейдут из количества в качество, и тогда ты не сможешь контролировать его работу. Ты погибнешь вместе с ним, – убеждал Бейрут. – Впусти Тромба и возвращайся. Нам нужно спасать наш мир.

– Нет! Я все решил! Мне никто не нужен! – выкрикнул Потемкин и замолчал.

Он чувствовал движение раскаленной до сверхвысоких температур материи, поглощая энергию рождающихся звезд, ощущал насыщение, как после вкусного обеда. Взрывы сверхновых подбодрили требующий энергии бесконечно большой организм. Мир закрутился, ускоряясь, затягивая человеческий разум во вселенский водоворот. Масштаб времени изменялся, точнее, менялось его восприятие. Дмитрий чувствовал это, но не обращал на это внимания, будучи слишком занят своими ощущениями.

– Если ты не вернешься, мы вытащим тебя силой! – пригрозил Бейрут неожиданно.

Дмитрий с трудом различил растянувшийся во времени голос хакера.

– Ха! – засмеялся он в ответ так, что несколько сотен недозревших сверхновых вспыхнули, не дожидаясь своего срока, несколько вспыхнувших потухли, сбросив оболочку, сжались в черные дыры. – Попробуйте!

– Жо-ра, Иль-я! – произнес низкий незнакомый голос где-то далеко, на пределе слышимости.

– Ну-ж-н-а в-а-ш-а п-о-м… о… щь!

Мир, окружающий Дмитрия и являющийся частью громадного вселенского организма, жил по своим законам, в своем времени. Постоянно пытаясь уйти из-под контроля, он походил на взбрыкивающую, необъезженную лошадь, не желающую становиться под седло.

Поначалу все шло хорошо. Кокон стабилизировался. Звезды успокоились. Туманности прекратили свой бег на пути к полному рассеянию. Галактики мерно шествовали по проторенному маршруту. Правда, восстановление распадающегося мироздания отняло у бывшего человека все время: не осталось ни доли мгновения на размышления, даже на мимолетную мысль. Стоило только на миг забыться, как тут же появлялись проблемы. Впрочем, неполадки возникали и тогда, когда он совсем не отвлекался. Все чаще работа бесконечно сложного механизма сопровождалась сбоями, все чаще они могли сойти за катастрофу мирового масштаба – страшную и неотвратимую. Вот после очередных экспериментов со спином электрона исчезла целая группа галактик; растворилась гряда черных дыр, расположенная на самой окраине его вселенной. И несмотря на то, что подобное происшествие по ощущениям можно было сравнить с вдруг исчезнувшей на пятке мозолью, он понимал, что это начало серьезной болезни.

Пытаясь изменить гравитационную постоянную, он добился увеличения скорости образования звезд, но тут же ощутил острую нехватку энергии – это потухли квазары, греющие его конечности. Почему потухли – непонятно. Добивался прибавки энергии, хотел подмолодить свой организм, а получил обратное.