Дэвид Вебер - Давайте танцевать!

Она никому не выражала своих отрицательных выводов о флоте, но печальная истина заключалась в том, что эта служба, пронизанная взяточничеством, коррупцией и худшим видом патронажа, поклялась служить правительству, которое было еще более коррумпированным и изобиловало растратами больше, чем сам флот, что давало очень мало стимулов офицерам для поддержания своего рода профессионализма, которого Звездное Королевство ожидало от своего офицерского корпуса. Она говорила себе, что должны быть исключения из этого скучного, удручающего состояния дел. К сожалению, она не встретила ни одного из них.

До сегодняшнего дня.

Несмотря на случайные враждебные взгляды, бросаемые на нее, когда она последовала за лейтенантом Осмульски через шлюпочный отсек к лифтам, она была наиболее поражена безупречной чистотой и порядком. Каждая часть была именно там, где должна была быть, и она подозревала, что Роуз-Люси Бонрепо была бы готова сервировать еду здесь, также как на своей палубе. Каждая форма была не просто чистой (что было достаточно редким на большинстве силезских судов, которые она посетила), но и аккуратной, и люди в ней выполняли свои обязанности с живостью и профессионализмом, которые были такими же как у нее дома на борту "Ястребиного Крыла".

Осмульски жестом предложил ей войти перед ним в кабину, затем последовал за ней и набрал код места назначения. Он стоял перед ней, почтительно сложив руки за спиной, не говоря ни слова, пока машина не замедлилась и остановилась.

— Сюда, пожалуйста, коммандер, — пробормотал он, изящно махнув правой рукой, когда двери открылись, и Хонор кивнула.

Это была не более чем короткая прогулка к комнате совещаний флагманского мостика, но все, что она видела по пути лишь подтвердило впечатление, произведенное на нее шлюпочным отсеком. "Феликса́" была обычного силезского дизайна с большим количеством оружия, но, насколько Хонор могла видеть, каждый сантиметр ее тщательно обслуживался, и было очевидно, что ничего не случилось с людьми, ответственными за эту работу.

Они подошли к комнате совещаний. Ее дверь была открыта, и Осмульски кивнул, показывая, что она должна входить первой. Флаг-лейтенант уважительно отступил, она сделала шаг и очутилась перед сидящим коммодором Тешендорфом и темноволосым, темноглазым офицером в форме старшего капитана. Командир "Феликсы́", решила она, когда Осмульски прочистил горло.

— Коммандер Харрингтон, сэр, — объявил он сдержанным тоном.

— Я так и понял, — громыхнул Тешендорф. Он посмотрел на Хонор со скудной любезностью, а выражение лица его флаг-капитана было еще мрачнее. Она смотрела спокойно, выражение ее лица было спокойным… и хвост Нимица расслабленно висел вдоль ее спины, когда кот склонил голову набок и рассматривал двух старших силезских офицеров с ее плеча.

— Я обязан сообщить вам, коммандер, — мрачно сказал Тешендорф, — что этот разговор записывается. Что запись будет передана в офис губернатора Чарновска и, я не сомневаюсь, в Кабинет министров. Что произойдет с ней после этого, я, конечно, не могу сказать. Я не был бы удивлен, однако, найдя ее включенной в будущее официальное сообщение моего правительства вашему. Это понятно?

— Да, коммодор, — ответила она спокойно.

— Тогда, коммандер, — сказал Тешендорф, — позвольте мне сообщить вам, что за все годы службы я никогда не сталкивался с таким наглым случаем головокружительного превышения офицером своих, своего флота, или, — если на то пошло, — своей звездной нации законных полномочий. Вы сработали в стиле борьбы с преступностью несанкционированными методами на суверенной территории Силезской Конфедерации. Вы не обращались с вашими подозрениями или доказательствами, на которых они основывались, к любому законному должностному лицу или учреждению Конфедерации. Вместо этого, вы спланировали нападение на силезскую промышленную платформу, на которой — по вашему собственному докладу губернатору Обермейер — число фатальных потерь превысило тысячу человек. Каковые даже не включают погибших людей на борту "Эвиты", когда вы взорвали ее из космоса без, насколько мне известно, какого-либо предупреждения или предложения сдачи! Бывали сражения между эскадрами боевых кораблей, коммандер, в которых погибало меньше людей!

Он замолчал, но было очевидно, что он и не ожидал ответа. Наконец, он шумно вдохнул и покачал головой.

— Если бы вы донесли ваши данные до сведения соответствующих органов, то весьма вероятно, что правильно спланированная операция, с соответствующими элементами поддержки на месте, могла бы решить всю эту ситуацию без такого массового уровня потерь. Я полагаю, мы должны считать себя счастливыми, что, по крайней мере, ваши подозрения об условиях, на борту платформы были подтверждены. Это не означает, что действия, которые вы предприняли в отношении этих подозрений были оправданы, коммандер. Это, я считаю положительно, не будет мнением моего правительства, равно как и мои собственные намерения не подразумевают ничего подобного.

Он посмотрел на нее секунду.

— Однако, исходя из того, что я до сих пор видел из отчетов и документации, которые вы предоставили губернатору Обермейер — после того — я склонен полагать, что по крайней мере погибшие — многие погибшие — появившиеся вследствие ваших своевольных действий, по сути, были пиратами и работорговцами, как вы и обвиняли. И этот факт, коммандер, единственная причина, по которой я не буду требовать, чтобы вы и ваш корабль сопровождали меня в Сагинау, для того чтобы вы смогли объяснить свои действия губернатору Чарновска лично.

Поверьте, ничего не доставило бы мне большего удовольствия, чем видеть вас пытающейся объясниться перед ней. При таких обстоятельствах, однако, и принимая во внимание необходимость для любого ответственного офицера попытаться свести к минимуму межзвездные последствия своих действий, я не буду настаивать на этом. Вместо этого, я приказываю вам, основываясь на моем собственном авторитете, как старшего из присутствующих офицеров Флота Конфедерации, немедленно отбыть из силезского пространства на вашем судне. Я не сомневаюсь, что ваше собственное начальство найдет ваши усилия по оправданию ваших действий, по меньшей мере, правдоподобными, как я сам, и я с уверенностью ожидаю, что вы скоро испытаете последствия самого сурового недовольства.

Он посмотрел на нее снова, а затем махнул рукой в резком жесте.

— Есть ли что-либо, что вы хотели сказать в ответ, коммандер?