Роберт Хайнлайн - Шестая колонна
– Вот мы и встретились снова, несчастный Принц!
Принц многое повидал в жизни, и страх был ему неведом. Он попытался сесть, но какая-то невидимая сила толкнула его в грудь и удержала на месте.
Он хотел что-то сказать, но почувствовал приступ удушья.
– Молчи, недостойный! Моими устами говорит Бог Мотаа. Молчи и внимай!
Уилки понял, что пора отвлечь внимание азиата.
– Безмерна мощь Бога Мотаа! – произнес он.
– Твои руки обагрены кровью невинных, – продолжал Ардмор. – Пора положить этому конец.
– Безмерна справедливость Бога Мотаа!
– Ты угнетал его детей. Ты покинул страну своих предков и вторгся в чужую землю, неся с собой огонь и меч. Ты должен вернуться обратно!
– Безмерно терпение Бога Мотаа!
– Но ты злоупотребил его терпением. Ты разгневал его. Я предостерегаю тебя: берегись!
– Безмерно милосердие Бога Мотаа!
– Вернись туда, откуда ты пришел. Вернись немедля и уведи с собой всех, кто пришел с тобой! – Ардмор протянул руку вперед и медленно сжал ее в кулак. – А если пренебрежешь этим предостережением, дух покинет твое тело.
Что– то сдавило грудь Принца с такой силой, что он мог вздохнуть и только хрипел, выпучив глаза.
– Если ты не послушаешь Бога Мотаа, тебя ждет падение с высоты своего трона.
Тело Принца как будто лишилось веса и поднялось в воздух до самою потолка, а потом так же внезапно обрушилось на постель.
– Так говорит Бог Мотаа!
– И да слышит его слова всякий, кто способен слышать! – подхватил Уилки, воображение которого уже грозило иссякнуть.
Ардмор понял, что пора кончать. Его взгляд упал на шахматный столик Принца, которого он до сих пор не заметил. Столик стоял у самого изголовья кровати – очевидно, для того, чтобы Принц мог развлекаться игрой, когда ему не спится. Судя по всему, Принц придавал шахматам немалое значение, и Ардмору пришла в голову еще одна мысль.
– Бог Мотаа сказал все. А теперь послушай, что скажет тебе старый человек. Люди – не шахматные фигурки!
Словно какая-то невидимая рука смела резные фигуры с доски. Глаза у Принца вспыхнули гневом – его дух не могли укротить никакие угрозы.
– А теперь Властитель Шаам велит тебе спать. Зеленый луч на мгновение стал ослепительно ярким, и тело Принца обмякло.
– Ф-фу! – выдохнул Ардмор. – Я рад, что это кончилось. Спасибо за помощь, Уилки, – актер из меня никудышный.
Он задрал край мантии и вытащил из кармана брюк пачку сигарет.
– Закурите-ка, – предложил он. – Теперь нас ждет грязная работа.
– Спасибо. – сказал Уилки, беря сигарету. – Послушайте, командир, мы действительно должны перебить всех, кто тут есть? Не по душе мне это.
– Не поддавайтесь малодушию, – строго возразил Ардмор. – Идет война, это вам не шутка. Гуманных войн не бывает. Мы во вражеской крепости, которую нужно обезвредить, иначе ничего не выйдет. С воздуха это сделать нельзя, ведь по нашему плану Принц должен остаться в живых.
– А что если просто оставить их лежать без сознания?
– Слишком много вы рассуждаете. Для дезорганизации противника нужно, чтобы Принц был жив и продолжал командовать, но лишился всех своих помощников. Это создаст еще большую путаницу, чем если мы просто убьем его, и командование перейдет к следующему по рангу. Вы это прекрасно знаете. За работу!
Включив на полную мощность смертоносное излучение своих посохов, они направили его по очереди на все стены, потолок и пол комнаты. Камень, металл, кирпич, дерево – ничто не могло защитить азиатов от гибельных лучей, распространявшихся на десятки метров. Уилки, стиснув зубы, старательно делал свое дело.
Пять минут спустя они уже рассекали стратосферу, направляясь домой, в Цитадель.
В ту же ночь из Цитадели вылетели еще одиннадцать воздушных машин. В Цинциннати, Чикаго, Далласе, в других крупных городах, от побережья до побережья, они выныривали из тьмы, подавляли сопротивление там. где, его встречали, и высаживали по горсточке молчаливых и решительных людей. Эти люди врывались в дома, минуя лежавших без сознания часовых, и вытаскивали из постелей высших чиновников Империи – губернаторов провинций, командующих войсками, всех. кто олицетворял власть завоевателей. Бесчувственное тело каждого из них доставляли на крышу местного драма Мотаа, где его принимал и уносил внутрь бородатый священник в мантии. А машина уже неслась в следующий город, где все повторялось сначала. Это продолжалось до самого утра.
Глава 11
Как только Ардмор вернулся в Цитадель, в него вцепился Кэлхун.
– Майор Ардмор, – заявил он, откашлявшись. – я ждал вас, чтобы поговорить об очень важном деле.
«Умеет же он выбрать время для разговоров», – подумал Ардмор.
– Да?
– Я полагаю, вы рассчитываете, что приближаются решающие события?
– Да, дело идет к концу.
– Насколько я могу понять, все должно решиться в самое ближайшее время. Я, правда, почти ничего не смог узнать от вашего Томаса: он отказывается держать меня в курсе дела. Мне не совсем ясно, на каком основании он считает себя уполномоченным говорить от вашего имени, когда вы отсутствуете. Но речь сейчас не об этом, – продолжал Кэлхун, с великодушным видом взмахнув рукой. – Я хотел сказать вот что. Позаботились ли вы о том, как организовать управление страной после того, как мы выгоним азиатских завоевателей?
«Куда он клонит?» – подумал Ардмор.
– Да нет, зачем? Конечно, должен быть какой-то переходный период, когда страной будут управлять военные, пока мы не разыщем всех членов правительства, кто остался в живых, и не организуем всеобщие выборы. Думаю, это будет несложно: ведь мы будем действовать через местных священников. Кэлхун высоко поднял брови.
– И вы, мой милый, в самом деле хотите сказать, что всерьез намерены вернуться к этим давно устаревшим формам – выборам и всему прочему?
Ардмор ответил ему непонимающим взглядом.
– А что вы предлагаете?
– Но это же очевидно. Нам представляется уникальная возможность разом покончить со всеми прежними глупостями и ввести подлинно научный образ правления – власть человека, который будет избран за его ум и научную подготовку, а не за умение заигрывать с безграмотной толпой.
– Вы говорите о диктатуре? А где же мне найти такого человека? спросил Ардмор с напускной мягкостью, не предвещавшей ничего хорошего.
Кэлхун не ответил, но весь его самодовольный вид говорил о том, что, по его мнению, долго искать нужного человека не придется.
Ардмор притворился, что не заметил проявленной Кэлхуном готовности служить нации.
– Но дело не в этом, – заявил он, больше не скрывая возмущения. Полковник Кэлхун, мне очень жаль, что приходится напоминать вам о вашем долге, но имейте в виду – мы с вами люди военные. А военные не должны совать нос в политику. Свой офицерский чин мы получили на основании Конституции, и наш единственный долг – служить этой Конституции. Если народ Соединенных Штатов пожелает изменить форму правления, он нам об этом сообщит! А пока – у меня есть свои обязанности, у вас свои, вот и выполняйте их.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});