Джулия Джонс - Пещера Чёрного Льда (Меч Теней - 1)

- Снег, кажется, не идет? - спросила она, сходя в ротонду. Марафис Глазастый, начальник Гвардии Рубак, отстав от нее на десяток ступеней, шел за ней, как страшный, молчаливый пес. Право же, это смешно. Что ему, больше делать нечего? Кто же будет выслеживать контрабандистов, прижигать руки ворам и рубить пальцы уличным девкам, которые недоплачивают протектору?

- Я же говорила - на улице холодно и сухо.

Аш подскочила от повышенного тона Каты и солгала:

- Ну да, я слышала. - Почему она испытывает такую слабость? Почему каждый громкий звук, даже скрип половицы, заставляет ее вздрагивать?

Подойдя к высокой железной двери, ведущей из Бочонка во двор, Аш на всякий случай завязала последние ленты своего плаща. Пентеро Исс несколько недель не разрешал ей выходить на воздух, а верхом по двору она последний раз ездила поздней осенью. С тех пор сильно похолодало. Приготовившись к худшему, Аш переступила через порог. Да, очень сильно.

Мощенный плитами двор служил сердцем Крепости Масок. По всем четырем его углам стояли башни, а огораживали его здания крепостные стены. Он был достаточно длинен для скачек и достаточно широк для состязаний и турниров, которые устраивались каждую весну. Летом здесь собирались бароны для придворных торжеств, а в темные месяцы, предшествующие зиме, Пентеро Исс наблюдал с обсидиановой площадки на фасаде Фитиля, как судят государственных изменников.

На дворе тонким слоем лежал снег. Прихваченный сильными морозами, стоявшими на прошлой неделе, он хрустел под ногами. Аш на каждом шагу казалось, будто она что-то ломает. Двор был замощен почти полностью, но скаковая дорожка вдоль внешней стены давно заросла цепкой желтой травой, занесенной сюда со Смертельной горы. В трещинах каменной кладки тоже пробивалась трава, и маслянистый зеленый мох покрывал плиты у подножия трех башен. Только у Кости ничего не росло - ни травинки, ни пятнышка мха. Фундамент скованной льдом башни, словно корни черного ореха, отравлял все живое вокруг.

Аш вздрогнула. И откуда только берутся такие мысли? Почва под башней перенасыщена влагой, только и всего. Слишком много воды стекает по стенам Кости. Мысли Аш опасно приблизились к той ночи, когда она прошла через железную дверь в заброшенное восточное крыло. Испугавшись этого, Аш сказала первое, что пришло ей в голову:

- Тебе не обязательно сопровождать меня, пока я буду ездить, Ката. Можешь остаться на конюшне и погреться.

Ката ответила неразборчиво. Ее темные локоны в эти минуты сражались с шерстяной шапочкой и, судя по всему, побеждали. Упругие завитки придали шапочке опасный крен - стоит дунуть ветру, и она слетит. Аш незаметно наблюдала за служанкой. Даже при такой стуже, когда рассолу в бочках впору замерзнуть, Ката оставалась красивой. Кожа у нее блестела, как намазанный маслом хлеб, губы ярко алели. Аш знала, что у нее самой щеки и губы бледные и бескровные, как простокваша, а резкий, отраженный снегом свет подчеркивает мешки под глазами. Аш сама начинала пугаться своего вида - она таяла на глазах.

Не замечая, что Аш за ней наблюдает, Ката оглянулась через плечо на Марафиса. Между ними двумя промелькнуло что-то, не совсем понятное для Аш, и служаночка тут же старательно вздрогнула.

- Бр-р. Ну и холодина тут, барышня. Как бы мне не простудиться насмерть. Я не такая, как вы, рожденная на льду. Тетушка Вене говорит, что раз у меня кожа такая смуглая, а ноги такие волосатые, что их то и дело приходится выщипывать, то моя семья наверняка происходит с Дальнего Юга. Я, пожалуй, и правда побуду на конюшне, как вы говорите. Мне что-то неможется.

"Рожденная на льду". Аш не понравились эти слова. Переступив через кучку дымящегося конского навоза, она заставила себя думать о более насущных вещах. Ката явно хочет побыть с Марафисом. Конюшня - известное место для романтических встреч. За такую малость, как мясной пирог или ломоть хорошего сыра, мастер Хейстикс всегда готов закрыть глаза на то, что происходит в каком-нибудь из его свободных стойл. Кое-кто, правда, утверждает, что глаза он закрывает не очень плотно и что в дверях у него проделаны особые щелочки, которые он предоставляет желающим за особую плату. Аш иногда думала об этих щелочках перед тем, как заснуть. Интересно было бы посмотреть, чем люди там занимаются.

- Да, Ката, оставайся там. Я и одна отлично проведу время. Обещаю, что галопом скакать не буду. - Аш посмотрела на крепостную стену с железными перилами, площадками для лучников и амбразурами. Отсюда все равно никуда не ускачешь.

Ката надула свои красивые губки.

- Хорошо, как прикажете.

Аш взглянула через ее плечо на Марафиса, стоящего в тени у западной стены Бочонка. Он углядел что-то в снегу - то ли булыжник, то ли замерзшую тушку зайца, то ли деревяшку - и усердно долбил это своим сапогом. Заметив, что Аш смотрит на него, он улыбнулся. Жутко было видеть, как растягивается этот маленький рот - казалось, что кожа вот-вот лопнет и потечет кровь. Аш отвернулась.

- Чего же ты ждешь? - бросила она горничной. - Ступай на конюшню и вели мастеру Хейстиксу оседлать и вывести Кочерыжку.

Ката сердито повернулась и пошла исполнять приказание. Аш пожалела о своей резкости, но не стала звать Кату назад. Растирая щеку варежкой, она несколько раз глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Напрасно ей вздумалось выйти. Как ни странно, приемный отец сам предложил ей это, зайдя прошлой ночью в комнату Аш. "Названая дочка, ты бледна, словно лилия, вмерзшая в лед. Завтра ты выйдешь погулять. Прокатишься по двору, разомнешь ноги, подышишь свежим горным воздухом. Твоя комната пропахла лампадным маслом и пылью. Я беспокоюсь за тебя".

Аш пнула ком замерзшего снега. Исс всегда беспокоится за нее.

Из конюшни вышел мастер Хейстикс, ведя в поводу коренастую сивую лошадку. На нем был кафтан, сшитый из старых попон и обрывков сбруи. Большую голову покрывал колпак из конского волоса, в ухе висела серьга, некогда бывшая трензелем. У мастера Хейстикса в хозяйстве ничего не пропадало - его конюхи даже навоз каждый день подбирали со двора.

- День добрый, барышня. Вот вам и Кочерыжка. Будьте поосторожнее с удилами - рот у нее здорово изранен. Сновагрызла дверь в деннике, ну и занозилась.

Аш приняла у него поводья. Она не слишком любила мастера Хейстикса, но ей нравилась простота его обхождения. Он был конюшим в Крепости Масок еще до ее рождения, когда правителем был Боргис Хорго, а Пентеро Исс занимал тот же пост, что теперь Марафис Глазастый. Мастер Хейстикс помнил, что Аш всего лишь найденыш.

- Давайте ножку, барышня. - Мастер Хейстикс присел, подставив ей сложенные ковшом руки. Аш уперлась в них ногой, и он подсадил ее в седло.