Концерт Патриции Каас. Далеко от Москвы - Марк Михайлович Вевиоровский

– А теперь я задам вам несколько вопросов, Моисей Меерович. – Свиридов устроился против Гантмана. – Сколько человек в вашем отделе?

– В штате отдела материально-технического снабжения тридцать два человека.

– Есть ли среди сотрудников вашего отдела секретные сотрудники?

– Что вы имеете в виду?

– Я думаю, что вы прекрасно понимаете, что я имею в виду. Сколько сотрудников вашего отдела работают на Лахтикова?

Гантман подумал.

– Я не знаю, сколько человек работают на полковника Лахтикова, я только знаю, сколько человек он мне приказал принять на работу.

– Вы можете назвать этих людей?

– Конечно. Пожалуйста. Незаметдинов Шавкат Аббасович. Нигматулин Шавкат Ильгизович. Халилов Искандер Шамильевич. Шакиров Тимур Байтломович. Берая Руслан Назифович. Юнусов Зураб Сильвиевич. Шистер Нелли Ханнановна.

– Как работали названные вами люди?

– Так… не то, чтобы плохо, но и нельзя назвать, чтобы хорошо. Случайные люди для нашей работы не очень годятся, вы же знаете.

– Часто ли они выполняли поручения полковника Лахтикова?

– Довольно часто.

– В чем заключались эти поручения?

– Я не знаю. Просто мне приходилось командировать их туда, куда указывал полковник Лахтиков. Они уезжали, возвращались… Что они там делали, я не знаю.

– Никаких подозрений?

– Мои подозрения могут стоить мне жизни, а я хочу умереть в своей постели… Но я думаю, что они что-то перевозили… Может быть, золото, его здесь легко купить и оно так дешево стоит… А вывезти нельзя.

– Вас не пытались пристроить к этому делу?

– Давно. Но я сказал, что лучше я пойду обратно в лагерь, чем рисковать и бояться каждый день. И от меня отстали.

– Кто это был?

– Это был известный здесь человек Алексей Пантелеевич Драгайкин.

– Вам платили за молчание?

– Господь с вами! Еврею, да еще из лагеря – и платить? Пусть радуется, что живой остался!

– При обыске у вас не нашли ничего предосудительного, но не нашли и денег. Зарплата у вас не маленькая, жена работает… На что же вы их тратили?

– Знаете, в лагере жизнь совсем не сахар, и его там катастрофически не хватает… Я немножко помогал…

– Каким образом полковник Лахтиков давал вам поручения насчет своих агентов? Письменно, устно?

– Он приходил ко мне в кабинет… Кабинет! Вы бы видели этот кабинет! Но мне для работы все-таки выделили отдельную комнату… Он приходил и говорил, кого и куда требуется послать. Но мне казалось, что больше неловко при этом было ему, а не мне… Может быть я ошибаюсь, но мне всегда казалось, что он испытывает неловкость…

– Вам дадут бумагу и вы постарайтесь поподробнее написать о том, когда и куда вы командировали названных вами людей.

– Я постараюсь вспомнить.

– Думаю, что через пару дней вы пойдете домой. И на всякие вопросы не надо рассказывать о том, что вы рассказали нам. Лучше говорите так – они что-то искали, но ничего у меня не нашли и поэтому отпустили.

– Да, так будет лучше.

– Сейчас вам дадут подписать протокол и отведут в камеру. Охрана получит приказ вызывать следователя по первому вашему требованию. У вас есть какие-либо просьбы?

– Просьбы?.. Бог мой, есть ли у меня просьбы… Если бы можно было успокоить мою жену…

– Это не так просто… Хотя – если вы позвоните жене и попросите ее передать вам … не важно, что, просто скажите, что вы живы и может быть даже здоровы? Но нельзя говорить, что вас скоро выпустят и все прочее… Это вас устроит?

– Товарищ … Прошу прощения, гражданин полковник… Она поверит мне, если я буду говорить не по-русски…

– Телефон Моисею Мееровичу, – скомандовал Свиридов и добавил на чистейшем идиш, – Мы ведь с вами договорились, о чем можно говорить и о чем не стоит?

– Да-да, конечно, – растерянно подтвердил Гантман.

Ему дали трубку и дальнейший разговор понимал только Свиридов.

– Рахилечка, солнышко мое…

– Моисей? Откуда ты звонишь?

– Откуда я могу звонить… Я звоню из тюрьмы.

– Моисей, где ты видел тюрьму, из которой можно звонить по телефону?

– Успокойся, Рахилечка, солнышко мое. Как видишь – я жив и даже немножечко здоров. Ты можешь передать мне теплые носки? Здесь немножко холодно и у меня мерзнут ноги…

– Попросите валенки, – подсказал Свиридов.

– Мне подсказывают, чтобы я попросил у тебя валенки. Ты можешь принести мне валенки?

– О бог мой, ну конечно… Моисей, не дури мне голову, там с тобой рядом – что, стоит еврей? Как он понял, что ты попросил носки?

– Рахилечка, не будем испытывать терпение людей, поговорим потом… Если этот человек мне разрешит, я потом тебе все расскажу… но ты мне все равно не поверишь!

Когда Гантмана увели, Свиридов подытожил.

– Он говорит правду. Еврей, отсидел – и начальник отдела. Это значит, что у него не просто голова, а очень хорошая голова… Его материал поможет в допросах названных работников отдела снабжения – а перечень названных Гантманом и задержанных совпадает. Но ездили они не с пустыми руками… Значит, где-то есть звено, которого мы пока не знаем… Давайте следующую семью – Берая Руслан Назифович, сотрудник отдела Гантмана, и его неработающая жена Лолита Руслановна.

ДОПРОС ПАТЕЕВА – АБ-ХАННАНОВА

Патеева ввели в наручниках.

– Задержанный Патеев доставлен. Пытался устроить драку с конвоем, поэтому надеты наручники.

Невысокий и плотный Патеев исподволь настороженно разглядывал многочисленных присутствующих.

– Снимите наручники. Садитесь, Патеев.

Следователь приступил к процедуре допроса, начал заполнять протокол…

– А теперь, гражданин Патеев, расскажите, как вы познакомились с полковником Лахтиковым.

– А пошел ты… Не знаю такого. И вообще пошли вы все…

– Стоп! – резко прервал его Свиридов. – Теперь разговаривать будете со мной! Для начала заметим, что вы – не Патеев Сергей Кадырович, фамилия ваша Аб-Ханнянов, зовут вас Мяхсуд Вафеевич. Установить это совсем нетрудно, достаточно запросить ваше дело из Петрозаводска. А попутно установить, где и как вы по дороге стали Патеевым. Думаю, биографии реального Патеева вы толком не знаете…

– А в дурачка играть не надо – вы в свое время окончили философский факультет Казанского университета. Объяснять вам ваше положение я не буду, вы сами должны все понимать, а если еще не поняли – так вам же хуже. Взяты вы с поличным, при задержании вы оказали вооруженное сопротивление…

Свиридов чувствовал нарастающее напряжение задержанного, его готовность прыгнуть и вцепиться ему, Свиридову, в горло.

–… все ваши подельники задержаны и начали давать показания. От высшей меры вас сейчас может избавить только сотрудничество…

Наконец Патеев-Аб-Ханнянов прыгнул на Свиридова.

От табурета, на котором он сидел, до стола было около трех метров и он пролетел их