Мерцающие - Марьяна Куприянова
– Предлагаешь броситься назад, отойдя на два шажка от корабля и встретив первое препятствие? – усмехнулся со своего места биолог. – Но если опасность для нас существует, мы можем встретить ее, двигаясь как вперед, так и назад. Я не хочу вести себя, как трус. И я не буду вести себя так, никто меня не заставит.
– Он прав, – вмешался радиотехник. – Рациональнее двигаться вперед, чем назад. Возвращение к маяку – потеря времени.
– Согласен, – сказал биолог. – Преодолеть несчастные пятнадцать километров ради того, чтобы сообщить им, что мы вернулись ни с чем? В очередной раз вернулись ни с чем? Потому что побоялись двигаться дальше из-за проблем со связью? Мы знали, что такое может быть.
– Именно так. Для этого мы и установили маяк сразу же по прибытии, – стоял на своем психолог. – Для такого случая. Чтобы воспользоваться им. Но какой в нем толк, если мы к нему не вернемся? Послушай, я понимаю, тебе хочется совершить открытие. Но ты сам сказал, что твои амбиции не относятся ни к кому из нас. Значит, ты не должен заставлять всю экспедицию делать то, что тебе хочется.
– Делать то, что МНЕ хочется? – вспыхнул биолог. – Разве цель нашей экспедиции – это только мое личное желание?! Это наша общая цель, прошу не забывать. Мы отправлены сюда на разведку, значит, мы должны разведывать, а не бежать к кораблю, как только услышим треск ветки.
– Именно так нам и следует поступать, если мы хотим вернуться. Осторожность никогда не помешает, особенно здесь. Нельзя недооценивать угрозу. Враг может оказаться на шаг впереди. И тогда все будет провалено. Для всех. И новую экспедицию на Эгиду-3 снарядят еще очень нескоро.
– Враг? – биолог почти расхохотался. – Да мы здесь даже букашки не встретили!
Наступило продолжительное молчание. Устраивать голосование было глупо. По крайней мере, в этой компании. Члены экспедиции не привыкли брать на себя ответственность за решения, ведь обычно всё решали за них. Но в то же время у каждого была своя правда и свой план. Спустя несколько минут напряженных раздумий относительно того, как быть дальше, общее внимание привлекла фигура биолога. Мужчина несколько раз отводил бинокль от глаз, настраивал резкость и снова припадал к окулярам. На его лице застыла настороженность.
– Что ты там увидел? – спросил радиотехник, приблизившись.
– Черт возьми, вы не поверите, – проговорил биолог изумленно, но тут же взял себя в руки, увидев рядом радиотехника. – Ложись! Всем лечь, живо!
Радиотехник без промедления упал на землю, остальные последовали его примеру, и лишь потом начали задавать вопросы.
– В чем дело? – спросил психолог, подползая по-пластунски.
– Я видел что-то.
– Видел что-то? – переспросил радиотехник.
– Кого-то! – почти вскрикнул биолог. – Оно могло заметить нас.
– Есть угроза? – деловито спросил один из хорошо вооруженных военных, приставленных для охраны экспедиции.
– Пока что нет, – откликнулся биолог. – Но я видел нечто живое в долине, совсем неподалеку.
– Оно ушло? Как оно выглядело?
– Если ты все это выдумываешь только ради того, чтобы мы двигались дальше, как тебе того хочется… – не договорил психолог.
– Клянусь, я видел, видел!
Как ни странно, чужое недоверие не заставило биолога взбеситься, даже напротив. Он был очень взволнован и растерян, эти чувства нельзя было изобразить так убедительно, будь они наиграны, и психолог понял, что коллега говорит правду.
Радиотехник, лежа на животе рядом с биологом, тоже поднял свой бинокль, выискивая цель. Точно так же поступил и психолог. Они не переставали переговариваться.
– Как оно выглядело?
– Довольно большое, как мне показалось, сине-серое.
– На что похоже?
– На облако, – смутился биолог. – Бесформенная биомасса. Мне показалось, что она плыла. Но плыла очень быстро.
– Какой-то бред, – сказал радиотехник, человек крайне рациональный и прагматичный, но редкий авантюрист.
– Это могло быть неизвестное нам атмосферное явление или нечто в этом духе, – спокойно сказал психолог, не отрываясь от бинокля. – С чего ты решил, что оно живое?
– Не знаю, не знаю! Оно двигалось так… оно выглядело так… как живое, понимаете? Вы должны увидеть сами. Вы сразу поймете.
– Я ничего не вижу. Мне кажется, ты выдаешь желаемое за…
– Подумать так легче всего, если знать мое фанатичное отношение к мифической фауне Эгиды. Но я действительно что-то видел. И я хочу проверить это.
– Только не говори, что собираешься спуститься в долину и потянуть всех за собой, – сказал психолог.
– Почему нет? Мы вооружены до зубов! А эти существа никогда не видели людей. Если это белковая форма жизни, то все неизвестное должно отпугивать их. Они не станут нападать первыми, – уверял биолог.
– Не думаю, что там кто-то есть.
– Тогда мы тем более должны спуститься! Если там никого нет, нет и опасности.
– Ты не так меня понял. Тебе могло показаться. В таком случае спускаться в долину не имеет смысла, – откликнулся психолог.
Его уравновешенная речь шла вразрез с восторженными скороговорками биолога.
– Ты просто не видел его, – настойчиво повторил биолог. – Если бы ты увидел, ты бы сам побежал туда, прыгнул прямо с обрыва.
– Даже если там есть кто-то, даже если оно разумно, в нынешних условиях, я имею в виду отсутствие связи, мы не имеем права вступать с этим в контакт, пока не сообщим обо всем и не получим дальнейших распоряжений.
Биолог убрал бинокль от лица и посмотрел на психолога поверх спины радиотехника, который лежал между ними.
– Что за черт, Гарри? Ты когда-нибудь делал хоть что-нибудь, не руководствуясь инструкцией? Ты надоел. С тобой разговаривать, словно конституцию читать. Скучно, непонятно, много лишних слов. Мы должны действовать!
Психолог убрал бинокль и тоже посмотрел на биолога поверх спины радиотехника. Радиотехник продолжал следить за долиной, усыпанной скоплениями небольших деревьев, кустарников и оврагов. Это было бы похоже на скучный земной пейзаж, если бы не специфические краски окружающего пейзажа, впрочем, уже привычные для глаз, ведь экспедиция высадилась на Эгиду-3 сутки назад. Скудная растительность имела цвет, более похожий на черный, чем на все остальные. Вся земля была песочного цвета, небо – временами пастельно-сиреневое, временами коралловое, временами мятное (это зависело от положения Эгиды-3 относительно ее солнца), и небольшая зеленая точка над горизонтом – естественный спутник планеты, который являлся притянутой на орбиту ледяной
