Сирил Джадд - Марсианский форпост

— И как же они выглядят, по их рассказам?

Тони тяжело вздохнул и стал вспоминать. Он уже понял, что от Грэхэма невозможно отвязаться. Вот Хеллман и выдал ему все, что тот хотел, с бесплатными добавками, комментариями и откровенными фантазиями.

— Итак, марсианские гномы. Разумная форма жизни, либо животного, либо растительного происхождения. Рост — около полутора метров. Большие, слегка заостренные уши. Длинные и тонкие конечности. По наиболее распространенной версии — выродившиеся остатки некогда гордой и могучей расы. (К несчастью, не найдено никаких останков или хотя бы отдельных частей скелета, чтобы ее подтвердить.) Любимое занятие — воровать грудных детей у зазевавшихся мамаш. (В полицейских архивах не зарегистрировано за сорок лет ни одного бесспорно доказанного случая.) Другое любимое занятие — поедать украденных детишек. (Автоматически вытекает из первого: ни один лжец не в состоянии удержаться от искушения приписать похитителям еще и людоедские замашки. Опять же зачем еще нужны марсианам земные дети?)

— Вообще говоря, — продолжал Тони, — происхождение подобных легенд нетрудно обосновать с позиций здравого смысла и элементарной логики. Те же фермеры-первопоселенцы сами выдумывали эти сказки или пользовались услышанными от соседей байками, чтобы внушать собственным детям, как опасно удаляться от дома. В результате сегодня на Марсе живет множество людей, готовых поклясться, что видели марсиан. Что в корне противоречит научным данным, согласно которым на планете не только нет разумной жизни (и неразумной тоже), но и никогда не было. В результате многолетних поисков не обнаружено ни древних руин, ни занесенных песками городов, да и вообще ни единого следа цивилизации. Да что там цивилизации — даже инфузории окаменелой ни одной не нашли!

— Готов признать, что доказательства противного весьма обширны и впечатляющи, — сказал Грэхэм, с удовольствием сделал большой глоток из своего бокала, взял бутылку и разлил еще по порции. — Но как быть со свидетельствами очевидцев, которых, по вашим же словам, наберется несколько сотен? И как воспринимать следы босых ног возле пещер, которые, как я понял, обнаружили ваши же люди?

— На вашем месте я бы не спешил доверять показаниям стариков, большая часть которых видит не лучше кротов, — парировал доктор.

— Я бы тоже не спешил, — согласно кивнул журналист, — если бы не одна маленькая деталь: их слишком много и далеко не все так слепы, как вы утверждаете. Я начинаю подозревать, что во всех этих сказках и легендах все же есть какое-то рациональное зерно. Полагаю, из этого можно будет состряпать неплохой репортаж.

— Вы хотите сказать, что верите в эти басни? — недоверчиво уставился на собеседника Хеллман.

— Разве я похож на идиота? Я только сказал, что на этом можно сделать приличный материал.

— И ради этого вы проделали путь длиной в пятьдесят миллионов километров, а потом четыре часа тряслись в старом, разбитом воздушном рыдване, рискуя, что он в любую минуту развалится прямо в воздухе? — с горечью произнес Тони. — Неужели вы согласны есть пищу, пахнущую дезинфектантом, и жить в земляной хижине только для того, чтобы, вернувшись домой, сочинить очередную небылицу о злобных марсианских гномах, крадущих новорожденных младенцев? Вам не кажется, что это можно было сделать, не покидая родной планеты?

— Вы слишком преувеличиваете, док, — примирительно улыбнулся журналист. В моей будущей книге о Марсе эти небылицы уместятся в одной главе. Всякие сказки, легенды — одним словом, местный колорит.

— Ну, не знаю… — Тони все еще не мог успокоиться. — Просто обидно, что человек с вашим талантом гоняется за призраками, когда на той же Земле полно достойных его пера тем. Взять хотя бы историю Пола Розена. Вот о ком следовало бы написать!

— Розен? — Репортер заинтересованно подался вперед, — Знакомое имя. Кажется, я его где-то раньше слышал. Кем он был?

— Почему "был"? Он все еще жив, хотя никому сейчас нет дела до несчастного калеки.

— Так расскажите мне о Поле Розене!

— Я расскажу вам о Марсе, потому что Марс и Розен слишком тесно взаимосвязаны. Вы же приехали писать книгу, не так ли? А знаете ли вы, что без Розена Марс — тот Марс, каким вы видите его сегодня, Марс без кислородных масок, — был бы абсолютно невозможен? Это дело рук Розена, точнее говоря, его легких. И не надо делать вид, что вы знаете это имя. Вы никогда о нем не слышали, Розен был врачом на том самом корабле, экипаж которого нашел то, что осталось от первой партии колонистов. У него была своя теория относительно возможности дыхания в марсианской атмосфере, и он был убежден, что причиной гибели колонистов явилось не истощение запасов кислорода, а что-то другое. Теперь мы знаем, что Розен ошибался. И в то же время он был прав! Чтобы доказать свою правоту, он снял маску — и обнаружил, что может дышать без нее.

Ассистент Розена последовал его примеру — и чуть не скончался от кислородного голодания. Стало ясно, что одни люди могут дышать марсианским воздухом без вреда для здоровья, другим же это строжайше противопоказано. Когда корабль возвратился назад, Розен пошел к биохимикам и попросил исследовать его легкие. Ему сказали, что для анализа потребуется довольно большое количество легочной ткани. Розен согласился на операцию. У него удалили чуть ли не половину легких. В результате он сделался пожизненным инвалидом, но исследования полученных образцов привели в конечном счете к открытию кислородного энзима и позволили разработать тест по выявлению людей, обладающих "марсианскими" легкими.

— Я помню, какие проблемы были с освоением Марса всего несколько лет назад, — подтвердил Грэхэм, снова наполняя оба бокала. — Половина наемников, с которыми мне довелось встречаться во время Азиатской кампании, клялись мне, что завербовались в армию лишь из-за того, что не прошли тест и не смогли отправиться на Марс. Жизнь без мечты потеряла для этих парней всякую ценность.

— С этого все, по сути, и началось, — продолжал Хеллман. — Те, у кого находили эту редкую способность, отправлялись на Марс, привлеченные платой в тысячу долларов за день и соблазнительной перспективой в одночасье разбогатеть, открыв богатые золотые россыпи или алмазные копи. Первоначально они питались консервами, но собранные ими образцы марсианской флоры позволили ученым сделать еще один шаг вперед в приспособлении человеческого организма к местной экологии. Биохимики выделили из стенок пилорического отдела желудка гормональный препарат, инъекция которого способствовала ускоренному выделению особого фермента. У многих людей этот фермент вырабатывается организмом, но его слишком мало, чтобы разлагать сложные углеводородные соединения, присутствующие в растениях Марса, на простые, типа сахара, способные легко усваиваться организмом. Помнится, вы меня спрашивали, для чего вам делали столько уколов на борту корабля и после посадки. Один из них как раз предназначался для этой цели. Теперь вы можете без опаски иметь дело с марсианскими растениями, которые не содержат безусловно смертельных ядов.