Брайан Макферсон - Мудрец

Фонари оказались совершенно не нужны. Симеон приказал молодым охранникам, заскучавшим без дела, отойти в сторону, чтобы они не путались под ногами.

– Только сейчас не ходить через комнаты! Не бродить тут! – недовольно рявкнул он, в задумчивости покусывая густые седые пряди своей необъятной бороды. Затопчете своими медвежьими лапами последние следы, которые все еще остались, знаю я вас… Шагайте в другую сторону! Когда понадобитесь, я крикну…

Парни отошли в самый дальний угол дома, в небольшое помещение, напоминавшее, скорей, глухой темный чулан без окон.

Здесь пахло ужасно, неприятный запах раздражал дыхание еще сильнее, чем в комнатах.

Однако Джелло, начальник дворцовой охраны, так вымуштровал своих воспитанников, что им даже в голову не приходило роптать на судьбу и попросить у Симеона разрешения перебраться в другое место.

– Откуда же так воняет… – едва слышно пробурчал Марбус, зажимая пальцами нос. Душегубка какая-то… дерьмо паучье там валяется кучами, не иначе… Гастурт наклонился и присел на корточки, что-то рассматривая.

– Похоже, что разит снизу… – сдавленно просипел он, едва сдерживая тошноту, мутным комом подвалившую из живота к горлу. Видишь, какие щели широкие между досок? Оттуда и несет…

Он двинул плахи, прикрывавшие все пространство пола, и обнаружил, что они совершенно не закреплены.

– Доски лежат свободно, они даже не прибиты… Что там такое? Погреб?

– Сейчас узнаем…

– Эй, приятель… ты что собрался делать? – удивленно протянул Марбус. – Зачем ты отодвигаешь рейки?

– Мы только посмотрим и все… – прошептал Гастурт. – Зато представь, вдруг мы что-то обнаружим? Нас похвалит мастер Джелло… от этого седобородого доктора никогда слова доброго не дождешься…

Под толстыми покривившимися досками, покрытыми зеленоватым налетом плесени, открылся темный прямоугольник пустоты.

Неприятный запах, преследовавший людей еще в комнатах, резко усилился, однако молодых охранников уже ничто не могло остановить.

– Я хочу посмотреть, что там, внизу… – едва слышно, но решительно заявил Гастурт.

– Запали-ка, дружище, фонарь… тот, что поярче…

– Не стоит… нужно позвать доктора! Все-таки, он старший в нашем отряде…

– Перестань! Как нас учил мастер Джелло? Ничего не бойся, воин, и смело действуй по обстоятельствам!

Охранник уже наполовину забрался в зловонный провал и готов был проскользнуть дальше, когда друг протянул ему горящий светильник.

Детство Гастурта прошло в Городе, и он вырос в те годы, когда кругом все время гибли люди. Везде висели жгуты паучих ловушек, на башнях торчали черные смертоносцы, на всех важнейших дорогах проходы караулили бурые бойцовые пауки, отличавшиеся своей жестокостью. Каждый из них мог безболезненно прибить горожанина в любой момент и тут же сожрать.

Вокруг мальчишки, на всех его окружающих все время падала тень смерти, но он постоянно учил себя преодолевать постыдную слабость страха.

Это качество сохранилось у него и потом, в юности, поэтому он без всяких колебаний выбрал путь бойца, став охранником не кого-нибудь, а самого важного человека в Городе, Главы Совета Свободных.

Не станет же личный телохранитель Властителя бояться какого-то подземного хода!

Но не успел Гастурт решительно продвинуться и на пару метров вперед по колодцу, как нога его сорвалась, фонарь внезапно потух и он всем телом рухнул куда-то вниз. Летел он в полной темноте так долго, что даже стал задыхаться от напряжения.

Будь внизу острые углы или камни, он, конечно, в один момент переломал бы все кости и не смог сдвинуться с места. Но ему в этот день повезло.

Несколько раз цепляясь подолом походной туники за что-то мягкое, он повалился в рыхлую почву и приземлился достаточно успешно. Все обошлось нормально, только болезненно, с глухим стуком, он в самом низу врезался лбом в свой же собственный фонарь, по-прежнему крепко зажатый в руке.

Дно подземного хода не застало его врасплох. Гастурт даже ухитрился сразу развернуться и встать на четвереньки, чтобы отразить возможную атаку. Он поднялся на ноги и в полумраке ощупал руки и ноги.

Сверху, из бледного расплывчатого пятна света, брезжущего над головой, слабо раздался тревожный голос его напарника:

– Ты жив, приятель?

– Хвала небесам! Кажется, я уцелел, – бросил он вверх, потирая ушибленный лоб и слегка морщась от боли. Только я думал, что у меня в брюхе что-то оборвалось, когда я брякнулся сверху…

Тяжелый запах, неприятно поразивший их еще наверху, в доме Флода, в подземном ходе только усилился и стал совершенно невыносимым.

– Поднимайся скорее! – донесся снаружи голос Марбуса. – Сейчас я позову доктора Симеона!

– Подожди! Не делай этого пока! – прикрикнул на него Гастурт. – Если уж я загремел сюда, нужно хорошенько все осмотреть!

– Ты что! С ума сошел? Я пошел к врачу и все ему доложу!

– Делай, что хочешь!

Гастурт уже вошел во вкус исследователя и рвался к полной самостоятельности, поэтому совсем не хотел торопиться.

Рукоять острого клинка придавала уверенности, а желтый луч зажженного газового фонаря позволил оценить окружающую обстановку.

На этот раз охранник оказался на дне небольшого покатого земляного туннеля, поэтому ему и пришлось пережить несколько неприятных мгновений, кубарем слетая по наклонной плоскости.

Продвинувшись вперед, он, к своему изумлению, обнаружил под ногами широкие ступени, ведущие еще глубже.

Каменная лестница, покрытая толстым слоем какого-то мягкого, влажного налета, устремлялась вглубь и вела в какую-то необычную залу с гладкими полукруглыми сводами. Просторное продолговатое помещение тянулось не меньше, чем на пару сотен шагов и дальний край его терялся где-то в беспросветном мраке. Гастурт проник сюда через узкий земляной проем, напоминающий, скорей, по размерам обыкновенное окно, и в первый момент был так ошеломлен увиденным, что не мог даже сообразить, куда он попал. О разветвленной сети древней подземки, простиравшейся под городскими кварталами, Найл еще не успел рассказать своим подчиненным, так что охранник ломал голову, пытаясь осмыслить увиденное.

Стены, сложенные из полированного камня, так хорошо отражали лучи его фонаря, что казалось поверхности сами излучали неясный мерцающий свет.

Его глаза, привыкшие к темноте, в этом странном зеркальном освещении могли даже различать небольшие детали обстановки. Впереди темнели какие-то колонны, металлические поручни, ограждения…

– Что же это? – едва слышно спросил Гастурт сам себя, утирая лицо рукавом походной туники. Куда я попал, прах меня побери…