Иван Афанасьев - Астральные битвы Второй Мировой

Само учение о Туле, мифическом утонувшем острове, центре магии исчезнувших цивилизаций, интереса не представляло. Все эти созданные хоганами бесплотные тени, гиганты из тумана, неразумные гермафродиты и разумные обезьяны, предшествующие расе людей, представляли не больше интереса, чем греческие мифы о золотом веке. Но вот в общество Туле собирались не просто свихнувшиеся на древних мифах параноики. Среди них встречались настоящие чернокнижники, поклонники сатаны, люди, всей душой устремленные ко злу.

В обществе Туле состоял и фюрер немецких националистов, Гитлер. Он делал карьеру, используя свой гипнотический дар, и уже тогда вокруг него группировались многие поклонники сатаны. После того, как Густав произнес: общество Туле, Павел, сославшись на занятость, распрощался. Поспешил. Сейчас Павел понимал — стоило ему тогда заговорить о ритуале, что прошел ночью, Густав рассказал бы, с кем он вступил в сговор.

Пожалуй, в тот момент только Даниель понял истинные переживания Недрагова. Он отыскал его к вечеру, пригласил нанести дружеский визит. Приглашал и от имени Беатрис. Павел отказался. Был пройден какой-то рубеж в жизни, что-то кончилось. Возможно, кончилась молодость.

— Ты знаешь, с кем связался Густав? — не обиделся на отказ Даниэль Тон был серьезен. Так общим знакомым косточки не перемывают.

— Знаю. Я с его друзьями не общаюсь.

— Боюсь, что через некоторое время он станет больше похож на них, чем на нас. Встречи с ним могут стать опасными. Густав знает, где тебя найти?

Недрагов недоверчиво посмотрел на Даниеля. Неужели англичанин прав и пора скрываться?

— Я о себе не рассказывал. Но найти меня несложно, как и любого из нас.

— Ты уезжаешь надолго. Постарайся вернуться незамеченным. Пока не поговоришь со мной, не общайся с прежними знакомыми. Если мои предположения окажутся ошибкой, ты потеряешь всего неделю.

Идею была вполне разумной. Действительно, за годы отсутствия о некоем Недрагове все прочно позабудут. Сменить имя, внешность нетрудно.

— Где я найду тебя, Даниель?

Англичанин отрицательно покачал головой:

— Возможно, я сам буду скрываться под чужим именем. Я предлагаю тебе установить со мной постоянную мысленную связь.

Даниель поразил Недрагова своим предложением. Между двумя мастерами могла возникать мысленная связь, но для этого требовалось истинное доверие друг к другу. Слишком отличается она от обычного разговора. При мысленной связи нельзя ничего скрыть, нельзя соврать, даже нельзя промолчать, если тебя обуревают чувства.

Редко возникает между людьми такое доверие — доверие на всю жизнь, ибо разорвать однажды установленную связь нельзя. Ты начинаешь чувствовать боль своего напарника, а его смерть, вполне возможно, убьет тебя. Во всяком случае, тебе предстоит пережить те же мучения. Установить такую связь — все равно, что вступить в христианский брак, однажды и навсегда. Это очень серьезное решение.

Только в брак могут вступать очень разные люди, брак не отбирает у них сокрытости мыслей и чувств. Мысленная связь требует сходства темпераментов и нервной силы. Если одинаковые переживания один станет ощущать острее другого, оба партнера быстро сгорят. Ощущения одного начнут подравниваться под ощущения другого, тот, в соответствии со своей природной чувствительностью почувствует еще острее — может возникнуть явление эмоционального резонанса. Партнеры просто погибнут от шока.

— Я не предлагаю полную связь, — Даниель, как всегда, отреагировал на невысказанное чувство Недрагова, — к этому мы не готовы. Есть связь через символ медитации. Важно, чтобы он был для нас общим, и чтобы мы обращались к нему ежедневно, в определенные часы. При совпадении символа и времени связь может осуществиться, а состояние медитации защитит нас от эмоциональных ударов.

— Но при этом мы будем общаться не быстрее, чем при словесном разговоре. В чем преимущество перед телефоном или телеграммой?

Даниель скорбно поджал губы:

— Ты прав, в мирное время преимущества нет. Но сколько оно еще продлится, это мирное время? Боюсь, между нами окажутся окопы воюющих армий, нам придется скрывать свои имена. Уже сейчас многие мастера друидской традиции не покидают родных островов, прекратив встречи с последователями христианских учений. В обществе Туле готовят все новых чернокнижников, и они идут дорогой зла.

— Ты предвидишь войну?

— Я чувствую, что Германия не согласилась с поражением в великой войне, только на этот раз немцев поведут куда более злобные и умелые вожди. И нам надо собрать всех, владеющих тайной силой, чтобы им противостоять. Я полагаю, их чернокнижники тоже отправятся в Тибет, чтобы добавить к своим умениям еще и достижения буддийских мастеров. Хорошо, что ты едешь туда. Мимо твоего внимания их попытки не пройдут.

Даниель обещал помочь добраться до Тибета, устроить встречу с известными мастерами. Его знакомые там располагали серьезными возможностями. А потом они с Павлом провели первую попытку установить мысленную связь через символ.

Символом избрали солнечный диск. Это было удобно: если на улице день, и нет облачности, символ всегда у тебя на виду. Не требуется носить с собой предмет, который можно потерять, который могли украсть. Не очень удобно — в смысле времени, потому что над Тибетом солнце вставало на семь часов раньше, чем над британскими островами.

Затем они встали рядом, обнявшись. Их ментальные ауры соприкоснулись, проникли друг в друга. Сознание и одного, и другого очистилось от всего постороннего. Солнечный диск и Даниель, его энергия, энергия Недрагова сплетались в тесно закрученную нить, в унисон стучали сердца. Даниель, как ведущий обряда, мысленно читал старинное заклинание на ныне исчезнувшем языке, и Павел понимал в тот миг значение каждого слова.

Закончив, он отошел в другую комнату гостиничного номера. Павел почувствовал его зов, когда взглянул на заходящее солнце. Они стояли в соседних комнатах, глядя на прячущееся за западный горизонт солнце, и разговаривали. Мысленный разговор отнимал столько же сил, как и обычный. Чтобы общение не прерывалось, требовалось отключить сознание от всех иных забот, не сводя при этом глаз с солнечного диска. Много позже символ солнца стал именно символом, который нетрудно представить перед глазами, невзирая на погоду и время суток.

— Мы будем говорить с тобой завтра и еще следующие шесть дней, если позволит солнце. Если наша связь не станет привычной, она может подвести в нужный момент. Мысль принята?

— Мысль принята, Даниэль. Мы можем закончить на сегодня?