Олег Готко - Тотем ночи

Готко Олег

Тотем ночи

Олег Готко

ТОТЕМ НОЧИ

"У Ночи голова волка, крылья

совы и душа охотника. Отруби волку

голову, отрежь сове крылья, вырви

сер- дце охотнику и они придут к тебе

после заката Солнца."

Старая индейская легенда.

НОЧЬ ПЕРВАЯ: ЖИЗНЬ СРЕДИ ЛЮДЕЙ.

23:59

- Полночь, - буркнул в ответ старший сержант Булка и опустил рукав казенного полушубка, поверх которого был натянут желтый светоотражающий слюнявчик. - Холодно, черт побери!

Часы спешили на одну минуту. Этого мистического отрезка времени сержанту обычно хватало, чтобы никуда не опаздывать или наоборот, орать подчиненному, что он его ждет уже целых шестьдесят секунд.

- И Васька, черт бы его побрал, где-то запропастился, - вздохнул Роман Шевчук. Ему совсем недавно стукнуло двадцать три года и был он младше напарника на два года и одну нашивку.

- Не к добру все это, - на правах старшего каркнул Булка и они разошлись в разные стороны.

Ситуация в самом деле была никудышная. Уже минут сорок прошло с тех пор, как они послали водителя дежурной машины на вокзал за сигаретами и торчали на ноябрьском ветру. Булке отчаянно хотелось курить и бить полосатым жезлом по голове бродячих собак, потявкивающих из темноты. Других удовольствий ночное дежурство не предполагало.

Неожиданно послышался протяжный вой и в скудном пятне света умирающего на пустынном перекрестке фонаря появилась фигура мужчины. Мелькнула и исчезла. Вслед за ним протрусила стайка собак - Что это было? - свистящим шепотом спросил Шевчук, мигом оказавшись рядом с Булкой.

- Граф - местный придурок, - бывалый постовой похлопал его по погону. Собаки за ним, как привязанные.

- А воет чего? Да такого, как он, давно уже пора сдать куда следует!

- А собаки?

- А-а, ну да... Не люблю собак, - они снова разошлись в разные стороны.

Дул ветер. В темноте корячились голые деревья. Одно за другим гасли окна в пятиэтажных домах по обе стороны улицы. На отдаленном девятиэтажном здании помигивал красный маячок. Время от времени рация шипела и отрыгивалась.

- Не дай бог и это не он, - подал голос Шевчук, переходя дорогу.

Булка повернул голову и заметил огни фар. Медленно, очень медленно они приближались.

- Кретин, ползет, как черепаха!

- Издевается, - подтвердил Шевчук, - скотина!

Он поднял жезл и лениво помахал им.

То, что произошло после этого, ожидалось меньше всего. Вместо того, чтобы остановиться, машина увеличила скорость и пулей пролетела мимо.

- Что это с придурком?! - глупо хлопая глазами, пробормотал Роман.

- Сам ты придурок! Это не придурок! То есть, не наш придурок!

- А чей? - запутался в трех придурках напарник.

- Это придурочный придурок!!! - завопил сообразительный Булка, - У тебя рация работает?!

- Ну да. А что?

- Объявляй перехват! - скомандовал Булка. - Ты номера, случайно, не заметил?

- Случайно нет...

- Черт с ним! Все равно объявляй! Я же говорил, что все это не к добру!!!

Шевчук послушно завопил в рацию о цвете машины и предполагаемом направлении движения. Наряд засуетился, как мухи над навозом - нужно было клевать.

Васька по-прежнему шлялся черт знает где.

00:03

- И не спится волкам! - возмущенно заметил Сергей - пассажир и большой друг водителя. К тридцати годам из него получился любитель выпить и не ходить домой пешком.

- Все из-за тебя, Бирюк! - не согласился на компромисс Вовка Довбня. Сколько раз я клялся выпившим за руль не садиться!..

Оба подрабатывали, чиня битые машины. Занимались они этим скорее по необходимости жить, чем по велению души. Сегодня благодарный клиент, поклявшись расплатиться в ближайшем будущем, выставил им слишком щедрый магарыч. Это было одной из причин, почему Довбня поддался на уговоры друга. Если бы не настойчивые просьбы подкинуть домой, то машина мирно стояла бы в гараже, вместо того, чтобы петлять по переулкам и греметь на многочисленных колдобинах. Время от времени водителю приходило в голову, что дружба у него с Бирюком несколько однобока и нужна больше тому, чем ему самому. К чести Вовки нужно заметить, что такие мысли никогда не приходили ему в трезвом состоянии.

Этим он, в основном, и отличался от своего друга.

- Да кто же знал!

- Кто, кто... Твоя мама, - передразнил Вовка. - Теперь они объявят перехват и будешь мне деньги на штраф сам собирать. Пальцем не шевельну!

- Да ладно тебе, так сразу и штраф! Ты же не первый год за рулем.

- Еще бы! Мастерству вождения меня учил сам Вождь! Для меня это мастерство - как на ладони!

- И это чувствуется! Ты едешь, как хиромант по линии судьбы! Успокойся!

- Так ведь погоня!

- Я понимаю, что дорога - это линия судьбы, но не верю, что судьбы у нас - две сиамские сестры!

- А зря!

- Сейчас поставим ее где-нибудь в укромное местечко и пойдем по домам. А маму не тронь. У нее плохое зрение.

- Лучше бы они ослепли, - жесткий был человек и стоматолог по образованию Владимир Довбня.

- Кто же спорит, Володя, - тут Бирюк прикусил язык на выбоине. Профессии у него не было, но это совсем не мешало ему тоже не любить людей. Правда, если приятель это делал несколько выборочно и с жаром, то он Человечество ненавидел скопом, но как-то вяло. - Ты бы не гнал, а то она меня точно больше не увидит. И тебя, кстати, тоже.

- А номера? - переживал о своем владелец машины. - Заберем с собой?!

- Не закатывай истерику! Нутром чую, что все обойдется.

- А что ты еще чуешь? Как будешь доказывать волкам, что ты не верблюд за регистрационным номером 052 - 67?

- Боюсь, что это таки твоя проблема, - согласился Сергей и вдруг толкнул локтем. - Стой!

Тот остановил машину.

- Что?

- Кажется, я нашел подходящее место, чтобы поставить машину до утра. А оно, как тебе известно, вечера мудренее.

- Ну да? И где это место?

- Да вот, смотри.

И Вовка посмотрел. И увидел простую, освещенную тусклой дежурной лампой вывеску: "Морг".

- Ты спятил!

- Ничего подобного. Сам подумай! Поставим машину здесь и какой идиот станет искать ее в морге?

- Значит, ты про ГАИ совсем ничего не знаешь... - протянул Вовка.

- Если ты знаешь место получше, то я настаивать не стану. Например, штрафплощадка, а?

- В этом-то и все собачье дело... Ладно, черт с тобой!

Шестая модель "жигулей" цвета мокрого асфальта медленно въехала в широко открытые для всех ворота морга и растворилась в густой темноте. Довбня выключил мотор и мертвая тишина была почти единственным бессменным часовым, дежурившем на этом участке.

00:13

Лена Кирш возвращалась домой. В руках у нее был руль джипа "Cherokee" и она вполуха слушала треп случайного попутчика, подобранного километрах пятидесяти от родного города. Тому было на вид лет под сорок и ничего умного он ей - разведенной женщине двадцати восьми лет от роду, сказать не мог.