Владимир Лосев - Апокалипсис 2060

А потом показались тела, их было много. Лада всегда считала себя девушкой сильной и невпечатлительной, но то ли на нее повлияла слабость, то ли просто выглядело все очень мерзко, но уже при виде первых трупов ее стошнило. Тем более были они женскими, и выглядели так отвратительно, что она чуть не захлебнулась рвотой и просто не смогла двигаться дальше. Сергей укоризненно покачал головой:

— Говорили же вам, девушка. Неприятное это зрелище, мы сюда ходить не любим. Хорошо хоть дождевик надела, одежду не испортила. Пойдете обратно? Гриша проводит…

— Да, обратно, — прошептала Лада. — Только у меня нет сил.

— Я вам помогу, — Гриша обнял девушка за талию и повел ее обратно. — Потихоньку, дойдем.

Ей было все равно, мертв отец или нет, потому что она вдруг почувствовала, что и сама находится рядом со смертью. Никогда до этого она не задумывалась над тем, что есть жизнь, для чего она дается и чем заканчивается. Не требовалось ей такое знание, она была вечна или почти бессмертна, жизнь казалось прекрасной, а смерть находилась так далеко, что о ней думать совершенно не хотелось. А тут за короткое время она столкнулась с таким количеством мертвых, что не думать об этом уже больше не могла.

Как такое могло случиться? Почему все умерли? Они же находились в убежище, их уверяли, что под землей с ними ничего не случится. Если бы знали заранее, то отец наверняка бы придумал что-нибудь, чтобы выжить. Получается, их обманули? Вот только что люди стояли, разговаривали, пикировались о чем-то, строили из себя могущественных богов и может быть даже были ими, и вдруг какая-то вспышка на солнце, и все мертвы, и не просто мертвы, а окончательно мертвы, и не носятся вокруг них медики с чудодейственными заграничными лекарствами, не спасают их, отдавая свою кровь.

Были и умерли, а равнодушные путевые обходчики оттащили их в темный туннель и побросали вдоль пути как рельсы или шпалы, словно это были не люди. И ее, если она умрет, также отнесут и бросят, и никто о ней никогда не вспомнит, словно и не было ее, как будто и не жила двадцать с небольшим лет, не любила, и не наслаждалась каждым мгновением. Была и нет. И разница между этими двумя словами всего одно дыхание.

Это было настолько страшно, непонятно и несправедливо, что уже одни эти мысли лишали ее сил. Но как это возможно, что умер человек и никто не расследует обстоятельства смерти, никто не пытается понять, что его убило? Где полицейские? Только тут Лада вспомнила, что тела полицейских лежали после мертвых женщин, валяющихся так некрасиво, бесстыдно, словно после своей смерти они утратили все свои представления о приличии. И телохранители — те, что оберегали ее с первых дней ее жизни, провожали и встречали из школы, тоже лежали среди полицейских, а без них она вообще не могла представить свою жизнь, так как эти крепкие ребята могли решить любую проблему. Кто это будет делать теперь?

Мысль о том, что полицейские и телохранители погибли, оказалась той последней каплей, после которой ее снова вывернуло наизнанку, и она не смогла дальше идти. Хорошо, что до людей было недалеко. Гриша сбегал до платформы, обратно вернулся уже с носилками и двумя крепкими обходчиками, они отнесли Ладу обратно в палатку, куда чуть позже пришла женщина-медик и поставила укол успокоительного, после чего девушка провалилась в темную пропасть, на дне которой плескалось море страха, безысходности и отчаяния…

Президент встал, осмотрел огромный длинный стол, за которым сидело не меньше сотни человек одетых в вечерние костюмы. Мужчины были в элегантных смокингах, женщины в длинных вечерних платьях, меняющие цвета, и поднял бокал наполненный искрящимся в свете огромных хрустальных люстр шампанским.

— Хочу поздравить вас с тем, что мы успели закончить все намеченные мероприятия в срок, — произнес он торжественно. — В отличие от нас, американцы сумели эвакуировать не больше половины своих кандидатов, англичане чуть больше шестидесяти процентов, о французах и итальянцах я не говорю, они никогда не отличались дисциплинированностью и организованностью — чуть больше тридцати процентов. Конечно, в этих странах есть свои метро и подземные убежища, и они сейчас набиты под завязку, но все-таки большую часть своих людей они хотели спасти в Афганистане и Сербии, не зря они их так старательно завоевывали еще в прошлом веке. И точно никто не догадался до игровых кресел. Это наше ноу хау, которым мы удивили весь мир. Дешево и сердито. Наши потомки будут гордиться нами. А теперь выпьем за новый мир, который появится после этого катаклизма, и проводим старый, который сейчас погибает в корчах и муках.

Президент махнул рукой, свет в зале стал гаснуть, огромный занавес начал раздвигаться, за ним показался огромный черный экран, на котором вспыхнула серебристо-багряная заря.

— Вы видите северное сияние над Европой, — прокомментировал чей-то хорошо поставленный голос. — Перед вами Биг-Бен. Темза.

Камера спустилась, пронеслась над огромным мостом со старинными часами и поплыла над тихой, замершей рекой, по которой неспешно текла огненная вода, переливаясь множеством ярких красок, в основном красных, оранжевых, багровых и пурпурных оттенков. Потом показалась набережная, на ней среди брошенных автомобилей лежали повсюду тела: мужские, женские, детские…

Камера пронеслась над ними, и взмыла в пылающее небо, а вынырнула уже над золотым мостом в Сан-Франциско. Мост был по-прежнему хорош, смотрелся изумительно хоть и давно не эксплуатировался, а над ним висела багрово-коричневая бахрома, переливающаяся всполохами.

Голос за кадром продолжил:

— Америка, Европа, Африка, Индокитай и Австралия никогда не видели Северное сияние, сейчас у них появилась уникальная возможность узреть то, что мы обычно наблюдаем в северных районах. Жаль, вряд ли кто-то сможет это увидеть, большинство населения в этих странах и на континентах погибло…

Камера клюнула вниз, пронеслась над каким-то огромным мегаполисом, улицы которого как и в Лондоне были завалены телами, и ушла вверх, показывая огненные всполохи над Атлантическим океаном. Это было поистине величественное, изумительное зрелище.

— Кадры сняты нашими беспилотниками, уникальной разработкой отечественных ученых, аналогов, которым нет в мире, только эти маленькие керамические птицы сейчас летают в атмосфере, презирая огненный солнечный ураган. Именно они направляют нам по особой связи эти уникальные кадры, и только мы можем видеть их. Не сомневаемся, это зрелище вдохновит многих музыкантов, поэтов, писателей и светохудожников здесь присутствующих на новые величественные и грандиозные произведения.