Гарднер Дозуа - Лучшее за год XXV.I Научная фантастика. Космический боевик. Киберпанк

Человек, облаченный в длинное кожаное пальто, в толстых защитных очках, прошел мимо их машины и, заметив Генри, прикоснулся к краю кожаной шляпы, приветствуя. Направлялся он, судя по всему, к озеру, где у двух длинных причалов сгрудились подсобные строения.

Элизабет изо всех сил пыталась совладать с разочарованием.

— Это даже отдаленно не походит на то, к чему я так стремилась. Я хотела создать мир, каким могла бы стать Земля, если бы мы ее не погубили! Венера должна была превратиться в рай! — В отчаянии она начала задыхаться. Воздух в легкие шел тяжело, шумно. — У меня был брат…

— Ты была единственным ребенком. — Генри, похоже, недоумевал.

— Нет, я…

Паника сдавила горло Элизабет. У нее был брат! Ведь был же?! Секунду она ворошила память. Сон в тысячу лет казался более убедительным, чем несколько десятилетий реальности.

— Нечего здесь больше делать. Отвези меня назад.

— Подожди, — сказал Генри, немного отодвинув сиденье и сложив руки на груди. Он наблюдал, как садится за кромку воды солнце.

Элизабет сидела, откинувшись назад. Сердце ее бешено колотилось.

Бордовый диск клонился все ниже к горизонту, скрываясь за холмами. Она расслабилась. Что можно предпринять, чтобы вернуть капиталы? Связей нет. Игра, без сомнений, ведется теперь по совсем иным правилам. Ветер раскачивал лодки на озере, потом бросался к дороге, осыпая машину песчаной пылью. Тени удлинялись. Элизабет чувствовала себя уставшей и очень, очень, очень старой.

— Я говорил с врачами перед последним погружением в гибернацию. Пришлось проявить настойчивость, но я все же узнал, что ты опять просила их изменить кое-что в моей персоне. Первой моей мыслью было броситься к твоей кровати и отключить систему жизнеобеспечения. Огромное искушение.

Генри сидел неподвижно, пока говорил. Руки его покоились на груди. Он смотрел только на закат.

Элизабет, шокированная, не знала, что сказать. Когда они взялись за этот проект месяц назад (нет же, тысячу лет назад, поправила она себя), он ни за что бы не позволил себе говорить с ней в подобной манере, и Элизабет тогда смело высказывала ему все, что хотела, но теперь это был совсем другой Генри.

— Прости, я не думала, что ты будешь настолько против, честно. Я старалась ради твоего же блага.

— Когда-то я любил тебя, Лиза. Но твоя жажда идеального испортила все.

Погас последний луч солнца.

— Теперь смотри, — произнес Генри.

Горизонт пульсировал, словно тлеющая головешка, а потом облака, низкие, до сих пор невидимые, озарились по краям багровым маревом, а ближе к центру — вишнево-золотым, и небо окрасилось в глубокий пурпур с карминовыми прожилками; и, к удивлению Элизабет, многочисленные тона разбивались на оттенки и сменяли друг друга.

Они сидели молча и смотрели. Через полчаса в безлунной выси появились звезды. От пристани отчалила лодка, и след на воде заиграл биолюминесцентными огоньками.

Элизабет обнаружила, что снова плачет.

— Боже, Генри, как красиво!.. Но не об этом я мечтала! Здесь не лучше, чем на Земле!

— Это Венера. Она не должна быть лучше.

Ночь вошла в свои права. В их расписании более не значились конференции, встречи, важные звонки. Никаких проектов, требующих неусыпного контроля. В машине, рядом с Генри, Элизабет ощущала себя очень маленькой. Ныли мышцы. Она подозревала, что былой физической формы ей, увы, уже не вернуть. Тысяча лет глубокого сна давали о себе знать.

— Что теперь, Генри?.. Ты сказал, ты любил меня когда-то. Ты останешься со мной?

В темноте невозможно было угадать, повернул он голову или нет.

— Все равно ты не сделала меня таким, каким хотела видеть. Он завел бесшумный двигатель. Вспыхнули светодиоды приборной панели, освещая его руки на руле.

— Время изменений для меня истекло, Генри.

Он повел машину назад, по долгой дороге среди холмов, огибая озеро. Ехали молча. Ни один не знал, что еще сказать другому.

Йен Макдональд

Кольцо Верданди

Британский писатель Йен Макдональд — амбициозный и дерзкий автор, наделенный немалым талантом, проявившимся во многих жанрах. Свой первый рассказ он опубликовал в 1982 году, и с тех пор его работы часто появляются в разнообразных изданиях, в том числе в «Interzone» и «Asimov's Science Fiction». В 1989 году Макдональд получил премию журнала «Locus» в номинации «Лучший дебют» за роман «Пустынная дорога» («Desolation Road»). В 1992 году автор стал обладателем премии Филипа К.Дика за роман «Король утра, королева дня» («King of Morning, Queen of Day»). Среди других произведений писателя романы «Далеко на голубой шестерке» («Out on Blue Six»), «Сердца, руки и голоса» («Hearts, Hands and Voices»), «Терминальное кафе» («Terminal Cafe»), «Жертвоприношение дураков» («Sacrifice of Fools»), «Берег эволюции» («Evolution's Shore»), «Кириния» («Kirinya»); повести «История Тенделео» («Tendeleo's Story»), «Экспресс Арес» («Ares Express») и «Киберабад» («Cyberabad»), а также два сборника рассказов — «Имперские грезы» («Empire Dreams») и «Говорение языками» («Speaking in Tingues»). Роман Макдональда «Река богов» («River of Gods») в 2005 году стал финалистом премий Артура Кларка и «Хьюго», а являющаяся частью этого произведения повесть «Маленькая богиня» («The Little Goddess») также оказалась в числе финалистов премий «Хьюго» и «Небъюла». Но первую премию «Хьюго» в том же году Макдональду принес рассказ «Супруга джинна» («The Djinn's Wife»), действие которого разворачивается в тех же декорациях, что и в «Маленькой богине». Последний роман писателя — «Бразилия» («Brasyl») снискал восторженные отзывы критиков; недавно вышел новый сборник — «Дни Киберабада» («Cyberabad Days»). Макдональд, родившийся в 1960 году в Манчестере, Англия, большую часть жизни провел в Северной Ирландии, сейчас живет и работает в Белфасте.

Блестящий рассказ «Кольцо Верданди» настолько насыщен необычными идеями, что другой писатель смог бы создать на его основе восьмисотстраничный роман. Автор доказывает, что тотальная война между расами-соперницами, каждая из которых занимает множество планет Вселенной, будет долгой, кровопролитной и опустошительной — одним словом, войной на уничтожение. И после нее не только в Галактике, но и во всей Вселенной не останется места для проигравшего.

После полета, продолжавшегося двадцать шесть субъективных минут (в остальном мире прошло пятьсот двадцать восемь лет), линкор Клады[19]«Вечный Аромат Божества», чуть задержавшись у облака Оорта, вернулся к умирающей Солнечной системе. Маленькие, юркие, дешевые, такие корабли были расходным материалом; футбольный мяч, начиненный нанопроцессорами и управляемый экипажем из трех бестелесных индивидуальностей, был «упакован» в комету, и за половину тысячелетия, проведенную в пути, он постепенно пожрал ее. Корабль был бросовым, и экипаж дал ему имя лишь потому, что через пять минут субъективного времени им наскучила монашеская жизнь в пустыне Софринди — это был их излюбленный боевой интерфейс.