Владимир Михановский - Зашвырнуть ключи

Впадина? Такая глубокая? У самого побережья? О, это интересно. Может быть, зонд врет? Проверим лазером. Нет, все сходится. Такой провал остался вне поля зрения геофизиков? Странно. Ив Соич внимательно проверил карту. Правда, побережье в районе впадины пустынно. Только в одном месте приютился крохотный рыбацкий поселок. Но исследовать глубины – не по части рыбаков.

Ив сконцентрировал внимание приборов на впадине. Под дном ее следовало ожидать богатейшее скопление тяжелых металлов.

Соич поставил крестик возле нанесенной на карту точки.

Очевидно, в обшивке спутника все же были микроскопические щели, в которые улетучивался воздух: дышать становилось все труднее. Так дышится, когда взбираешься высоко в горы, где воздух становится разреженным.

Мечтой Ива было принять участие в штурме земного ядра. Проникнуть в ядро планеты оказалось потруднее, чем разорвать цепи тяготения и вырваться в космос.

У Ива Соича была собственная теория земного ядра. Он считал, что в центре Земли – те же породы, что и на поверхности, Однако температура и давление в земных глубинах таковы, что эти породы изменены до неузнаваемости. Огромное давление способно раздавить атом, как кованый каблук – попавшуюся на его пути электрическую лампочку. Давление «сдирает» с атома оболочку электронов, обнажая ядро. В результате – не твердое вещество, не жидкость и не газ, а четвертое состояние вещества – плазма.

Соич не думал о времени. Если он мог стартовать, то приземлить спутник было не в его власти: посадка шара, производящего геофизическую разведку, осуществлялась автоматически. Сделав положенное число витков, шары с парашютами спускались в районе острова Энергии, откуда их и вылавливали.

Дышать стало больно – каждый вздох разрывал легкие. И, однако, он продолжал считывать показания приборов, нанося на карту точку за точкой. Он делал это до тех пор, пока приборы перед глазами не закружились в странной, все ускоряющейся пляске…

Служба наблюдения острова ни на миг не выпускала спутник из поля зрения. Можно было, конечно, вызвать с материка спасательный корабль-перехватчик, но начальник геоцентра не хотел лишней огласки. К тому же, время между вдохом и выдохом Земли не истекло, и он хотел использовать для глубинной разведки по намеченному поясу любой шанс, даже самый ничтожный.

Речь шла о том, чтобы отыскать нужный участок для сверхглубинного бурения, подобного которому не знали геологи. За то, чтобы на пять лет раньше начать работы, начальник, не задумываясь, отдал бы Господа Бога и вечное блаженство впридачу.

Дежурный катерок рванулся в открытый океан, едва только над темным шаром расцвел огромный цветок парашюта. Сильная волна мешала пришвартоваться к спутнику. С трудом спасатели осуществили стыковку и отдраили люк.

Ив Соич был без сознания. Кое-как его привели в чувство. Ив и начальник геоцентра долго разбирали результаты полета. Особенно заинтересовала начальника глубокая впадина, обнаруженная Ивом у самого побережья, близ рыбачьего поселка.

– Ты настоящий геолог, – сказал, прощаясь, начальник.

В его устах это была высшая похвала.

Много воды утекло с тех пор. На дне океанской впадины вырос подводный город – Акватаун, откуда берет свое начало глубинная шахта. Соич возглавил беспримерное инженерное сооружение.

«Железный Ив», как называли его геологи, предпочитал вопросы, связанные с проходкой, решать единолично, собственной властью. Это требовало крайнего напряжения сил и нервов.

Соич знал, что среди акватаунцев есть несколько человек из ведомства Арно Кампа, которые негласно охраняют его от возможных покушений неведомого автора письма-угрозы. Но самая угроза и боязнь покушения как-то потускнели, отошли на второй план перед лицом каждодневных проблем, больших и малых, всплывающих ежечасно и ежеминутно.

С погружением в глубь Земли давление и температура возрастали, и все труднее становилось обуздывать грозный напор расплавленной магмы, омывающей ствол шахты.

Чем глубже погружались проходчики, тем больше удлинялись коммуникации, что также вносило дополнительные трудности.

Любые контакты с побережьем Соич запретил, и акватаунцы роптали: они привыкли к свежей рыбе, покупаемой у рыбаков прибрежного поселка. Правда, кое-какая рыба водилась и на дне впадины, но это были в основном глубоководные скаты, на вкус жесткие и отдающие ворванью.

Приходилось довольствоваться пищей, доставляемой в Акватаун сверху в контейнерах.

Три тысячи акватаунцев трудились денно и нощно, сцементированные волей «железного Ива». Связываться по радио сквозь толщу воды с внешним миром было невозможно. Письма туда и обратно доставлялись все в тех же контейнерах.

По-прежнему масса добровольцев предлагала Соичу свои услуги, прельщенная как романтикой глубинной проходки, так и системой оплаты, предусматривающей премию за каждый новый шаг в глубь Земли.

С последней почтой Ив Соич получил, как обычно, несколько десятков писем. Пренебрежительно отодвинув их в сторону, он вскрыл пакет от Арно Кампа. Шеф полиции настоятельно требовал, чтобы Ив Соич покинул Акватаун и поднялся на поверхность.

«Подходит критический срок, – писал Арно Камп. – Если забыли, то могу напомнить, что скоро будет полтора года, как на ваше имя пришло письмо с гвоздикой…»

– «Забыли»… Шутник этот Камп, – пробормотал Соич, покачав головой.

«Вы должны переждать критическое время под надежной охраной. Мы поместим вас в башню из слоновой кости, а точнее – из стали и бронебойного стекла. Знаю, как вы преданы работе и как нелегко вам сейчас покинуть Акватаун. Но проходка ствола рассчитана на два года, так что, побыв на поверхности недели две, вы сможете вернуться к своим обязанностям…»

Оторвавшись от письма, Ив Соич живо представил себе, как Арно Камп в этом месте погладил своего бронзового любимца и произнес что-то вроде:

– Главное – чтобы ты пережил срок, названный в письме. А дальше – мне до тебя дела нет, голубчик!

«Главное – пережить срок, указанный в письме, – улыбнувшись своей догадливости, прочем Ив Соич. – Нельзя допустить, чтобы из-за нашей или вашей небрежности осуществилась угроза. Представляете, какое это вызовет смятение в умах?»

Соич опустил письмо на пульт, задумался. Требование Кампа выглядит разумным. Но он не сможет выполнить его. Кампу неизвестно – Соич держит это пока в секрете, – что скорость проходки увеличена против проектной.

Неплохой подарок всем акватаунцам. Благодаря самоотверженному труду нужная глубина будет достигнута не через два года, а на шесть месяцев раньше, то есть на днях. Может ли он, начальник геологического центра, организатор и вдохновитель акватаунской эпопеи, покинуть объект в такое напряженное время? Еще несколько сот метров – и все акватаунцы поднимутся на поверхность – триумфаторы, покорившие подземную стихию. Тот, кто опустился сюда бедняком, поднимется достаточно богатым, на зависть тем, кого отборочная придирчивая комиссия, комплектовавшая Акватаун, забраковала по каким-либо признакам. Тогда и Ив Соич вместе со всеми поднимется к солнцу и вольному воздуху. Ждать осталось недолго.