Джон Бойд - Опылители Эдема

— Видите, Хал, как вы были не правы! Тюльпаны сотрудничают со мной, потому что знают, что я их люблю. Они хотят выказать свою признательность послушанием.

— Не в том дело, — фыркнул он. — Они знают, что, если они выйдут из рамок, я задам им нагоняй плеткой.

Она хихикнула в темноте проекционной. Они с Халом вели себя словно мать и отец, обсуждающие вопросы воспитания детей.

За их милыми проказами стояла, и в огромной мере была за них в ответе, богоподобная, но для нее не видимая, фигура Питера Хенли; и Хал быстро превращался в первоапостола этого божества на ботанической станции. Официально или неофициально, но Хенли представлял Лингвистику, которая однажды уже надменно пхнула pix ногой, и, конечно, он был проблеском надежды на небосводе вето, наложенного Лингвистикой. Говоря о нем в буфете, они пользовались кодовым именем «Старина Пит», и это была идеальная кличка, потому что никому в голову не могло прийти, что под жаргонным словечком «пит», означающим «сейф», может скрываться имя настоящего Питера Хенли.

Хал так восхищался этим человеком, что Фреду стал раздражать этот провозвестник иррационального подхода.

— Он подлинный гений, Фреда, — говорил Хал. — Как-то вечером мы зашли пропустить по паре кружек пунша и он стал изображать в лицах заседание чрезвычайной сессии Совета Безопасности ООН, где говорят на двенадцати различных языках, включая восточноафриканский язык суахили, одновременно полутоном давая синхронный перевод. В самом конце, когда участники заседания начали кричать друг на друга все сразу, бедный Питер буквально разрывался на части, и каждый за нашим столиком тоже чувствовал себя полностью выведенным из равновесия.

— Кто был с вами за столом? — спросила она, голос был суровым и подозрительным.

— Не беспокойтесь, с базы никого не было, — сказал он, неправильно поняв ее тревогу. — Случайная компания водителей грузовиков с перегона Лос-Анджелес — Фриско.

Как бы там ни было, а ей бы спалось спокойнее, если бы Питера Хенли в городе не было, и Хал не был бы под его влиянием. Он, вольный молодой холостяк с австралийским выговором, побывавший на шведских пляжах, где загорают нагишом, не мог быть совершенно непорочным. Хал так неравнодушен к женскому полу, а Питеру Хенли она не доверяет. Она помнит, как прыгал вверх и вниз его кадык, когда он разглядывал ее в бикини.

— Много ли еще времени потребуется старине Питеру, чтобы закончить анализ лент? — спросила она.

— Он рассчитывает закруглиться к концу недели и махнуть в Дюбюк. Теперь ему, видимо, захотелось узнать, о чем болтают между собой кукурузные всходы в Айове.

— Понятно, — сказала она. — Этот ваш приятель неглуп, как я посмотрю. А вы пригласили его на наш субботний вечер?

— Конечно нет, — сказал он с расстановкой. — Он остряк, хороший рассказчик, гений, но я не хочу, чтобы в субботний вечер Фреда Карон принимала кого-нибудь в гости, кроме Хала Полино.

Надежда, что человек из Лингвистики мог бы ее спасти, у Фреды появилась внезапно — она хотела, чтобы Питер был с ними в этот субботний вечер, — и теперь она была очень огорчена таким подчеркнуто твердым ответом Хала. Поздним вечером, уже после того, как она вытянулась в постели, чтобы расслабиться, сирокко задул со штормовой силой, и она посмотрела на дело совершенно иначе.

Она не побоится провести вечер наедине с Халом и не нуждается ни в чьей посторонней помощи, чтобы справиться с тем, что таится в самых темных закоулках ее существа. Она одна пойдет на этот бой, в смертельной схватке противостоя злодею, покончит с Властелином Тьмы.

Вопреки ужасным пророчествам сивиллы иды марта прошли шквалом приятных волнений, когда первый урожай клумб D понесся по обычным траекториям и приземлился точно в клумбах К и L. Тюльпаны были уже на полпути от ограды, и к понедельнику Хал готовился установить ограждение из брезента, чтобы семена не перелетели на свежевспаханное поле Сан-Джоакинской земельной компании.

Утром в четверг — теперь Фреда вела строгий учет дней до момента их решающей конфронтации — Хал пришел на работу с большой дорожной сумкой. Он сказал ей:

— Сегодня Питер заканчивает свою фазу эксперимента. Похоже, нынешний день обещает быть удачным. По прогнозу, к часу тридцати двадцать восемь градусов, безветренно и солнечно… Что у нас на повестке дня?

— Я хотела попросить вас собрать для меня сегодня утром несколько личинок ос. Я провожу сравнение ос, вылупившихся в тюльпане и народившихся в обычной сотовой ячейке, чтобы посмотреть, не происходит ли у них какая-нибудь мутация.

— У Питера появилась блестящая теория относительно ос; она может подойти, если вы еще не поверили в нашу Золотую Орду. Он полагает, что эти маленькие вандалы направляют ос, фокусируя конус звука высокой частоты, в котором они вынуждены двигаться, если не хотят неприятностей. Мне бы хотелось поговорить об этом с Питером более подробно.

— А почему не со мной, или, по-вашему, в моей голове нет блестящих идей? — резко спросила она.

Он понял, что задел ее и, стоя позади Фреды, легонько постучал по ее голове:

— Здесь у вас все в порядке. Но чтобы разрешить мои сомнения, нужен морфолог. Я хочу знать, могут ли они фокусировать свое звучание, не наклоняя головок. Вы ведь знаете, Фреда, что среди цветущих растений у нас стоит камера, регистрирующая любое отклонение от фокуса. Если отвернется хоть один лепесток, хотя бы чуть-чуть, то это будет указывать…

— Вы так поглощены теорией звуковых волн, — сказала она, копаясь в ящике своего стола, — что ничего не замечаете в тех областях, которые со звуком не связаны. Вот ваши снимки.

На одном снимке все лепестки цветка были плотно прижаты друг к другу и образовывали цельную чашу. На другом снимке того же тюльпана, сделанном пятью минутами позже, кончик одного лепестка был слегка отогнут. Она заметила это изменение неделю назад, когда отбирала снимки для своего альбома. В тот момент она не придала никакого значения этому изменению. Теперь же она протягивала ему снимки с некоторой долей снисхождения, и взгляд благодарного изумления, которым он посмотрел на нее, стоил того, чтобы пойти на это невинное мошенничество.

— Из этого видно, что они это могут делать и делают, — сказал он, внимательно изучив снимки. — После ленча я хочу отснять это заново для старины Пита, и мне бы хотелось, чтобы вас в это время на клумбах не было. Пит говорит, что он обнаруживает искажение реакции тюльпанов, когда вы прогуливаетесь между клумбами, потому что тюльпаны думают, что вы их мать.

— Так он уже получил спектрограмму их звукового общения?