Тимур Литовченко - Число зверя, или Лейтенант дьявола

А между прочим, пошив нового платья знаменовал начало штурма крепости под названием "Эймер" по всем правилам осадного искусства. Прежде всего, в ход были пущены старомодные осадные машины, стенобитные орудия, приставные лестницы и верёвки с крючьями. Выражалось это в том, что Чикита приносила Эймеру эскизы принципиальных электросхем и объясняя задание, склонялась перед юношей низко-низко, ниже, ещё ниже, когда ниже уже некуда, обвивала его шею руками, тёрлась своими роскошными грудями об его плечо (а груди были затянуты, между прочим, в глубоко декольтированное произведение швейного искусства очень престижной фирмы) и даже прижималась нежной персиковой щёчкой к щеке юноши. После чего Ника бежала к нему одалживать то трафарет для нанесения на чертежи различных значков, то ножницы, то резинку, то кнопки, то цанговый карандаш, то "балеринку", то хитрое лекало (всё это Эймер принёс с собой, что лишний раз подтверждало его опытность). Все названные предметы Ника непременно роняла на пол и тут же принималась искать их, тыкаясь головой прямо ему в ноги и как бы случайно прислоняясь лицом к жёлтым пахучим перчаткам.

О ужас! Эймер не реагировал. Как и положено крепости, он оставался каменным.

Девочки слегка забеспокоились. После короткого совещания Ника попробовала подвести подкоп под крепостную стену с целью минирования. Ловко уронив трафарет с радиусами прямо на колени юноше и затем поднимая его, шалунья бегло провела рукой по интересному месту. Чиките она сообщила, что у Эймера "хозяйство, кажется, в самом деле ого-го". Правда, на поглаживание он никак не отреагировал, и это плохо... Но Чикита вновь клялась и божилась, что интуиция ни разу ещё не подводила её, и по-видимому, потенциал у юноши просто колоссален, надо его только расшевелить. "Всё ясно, он просто не дозрел, а дураки-врачи его в имики записали. Ну ничего, ничего, уж мы-то парня натренируем!" - успокаивала она компаньонку.

Надо сказать, что к этому времени девочки отбросили всякую осторожность, и результаты каждого дикого эксперимента над Эймером мигом становились известны всему отделу. Лонни прибежала к Мамочке с сообщением о прощупывании, но начальница и без неё была в курсе.

- Видишь, я же говорила, что Эймер притворяется! - прямо с порога начала тогда Лонни.

- В чём выражается это притворство? - с деланным интересом спросила Мамочка.

- Он реагирует на заигрывания девочек, как ты не понимаешь? Какой же из него имик?! - возмутилась Лонни.

- Полное равнодушие ты называешь реакцией? - съехидничала Мамочка. Лонни подчеркнула, что Ника прощупала Эймера, а природу не обманешь. Они спорили едва не до хрипоты, но выяснить, кто прав, всё же не смогли.

А между тем на большом военном совете было решено пустить в ход артиллерию. Теперь уже Ника взялась за пошив платья для Чикиты всерьёз. Все примерки производились в одиннадцать часов или в обеденные перерывы прямо посреди комнаты. Чтобы им лучше было видно, на стену напротив Эймера повесили зеркало. Правда, развернули его почему-то так, чтобы в нём отражалась не Чикита, а лицо юноши. Зато и Эймеру девушка была таким образом отлично видна.

Безрезультатно!

Калибр орудий увеличили. В один прекрасный день соблазнительницы явились на работу в мини-юбках. Для того чтобы прихватить и обметать раскроенную ткань, девочкам понадобилась куча булавок и нитки с иголкой. Весь мелкий хлам хранился в низенькой тумбочке, стоявшей как раз под вывешенным на стене зеркалом. И вот Ника с Чикитой принялись по очереди бегать к тумбочке и искать подушечку с иголками или коробочку с булавками на самом дне, наклоняясь на прямых ногах так, чтобы Эймер мог лицезреть прелестные кружева нижнего белья.

Увы, юноша не реагировал.

Калибр осадных орудий был увеличен по крайней мере до размера жюльверновской "Колумбиады", пославшей на Луну снаряд с Николем, Барбикеном и Арданом, когда Чикита забыла надеть трусики.

Всё оставалось по-прежнему. Эймер был непоколебимо твёрд как скала и равнодушен как индеец-могиканин перед лицом врагов-гуронов.

Раздражение девочек достигло предела. Они решили, что если крепость нельзя взять штурмом, то по крайней мере, её можно навсегда стереть с лица земли ядерной бомбой и посыпать дымящиеся развалины солью. Именно такую Херосиму с Нагасакой (по не слишком приличному выражению Чикиты) устроили разъярённые "детушки" Эймеру, когда на следующий день после неудачи с "Колумбиадой" Чикита принесла Нике совершенно потрясающее нижнее бельё, и та принялась примерять его на той же позиции, где перед этим примерялось платье. "Сбросить ядерную бомбу" было доверено именно Нике, потому что (но только строго между нами, девочками!) Чикита была несколько старше юноши, и у компаньонок возникло опасение, что на её прелести Эймер не отреагирует. Хотя с другой стороны, Ника не могла не признать, что несколько проигрывает Чиките в привлекательности форм (но это опять же между нами).

Однако девочки зря старались: Эймер не отреагировал ни на примерку комбинации, ни бюстгальтера, хотя был заранее предупреждён строгим окриком: "Не подглядывай". Он, дурак, и не смотрел! А должен был, вот что досаднее всего...

Тогда выведенная из равновесия Ника вдруг испуганно охнула: "Ой, у меня резинка лопнула", - и держа в руке последнюю часть своей одежды, продефилировала к тумбочке за новой резинкой, английской булавкой, иглой и ниткой в соблазнительном костюме Евы, который был на праматери до грехопадения. Юноша размеренно потягивал дрянной одиннадцатичасовый чаёк из дурацкой эмалированной кружки и жевал кусок чёрствой булки.

- Эймер! - позвала его отчаявшаяся Ника. Юноша обернулся и совершенно равнодушно уставился ей в глаза. Ну хоть бы чуть-чуть ниже посмотрел, болван, дубина, тупица!!! Это же не обычный, это ядерный Пёрл-Харбор! Ника специально свела внизу эпилятором все волосы, оставив один-единственный соблазнительный локон!

- Эймер, у меня нет ножниц, чтобы отрезать новую резинку. Дай свои.

Он спокойно, недрогнувшей рукой подал Нике ножницы.

- Не подсматривай.

Крепость устояла и после Пёрл-Харбора в ядерном исполнении: юноша равнодушно отвернулся и принялся допивать чай.

Ника вдёрнула в трусики новую резинку, оделась, и разочарованные, опозоренные, потерпевшие самое сокрушительное фиаско в истории всех международных войн девочки проследовали в туалет. Там Чикита прежде всего попыталась выказать удивление загадочным поведением Эймера, но Ника просто взвыла от негодования, и черноокой красавице пришлось срочно переменить тему разговора. Вот тут "детушки" ругались минут двадцать без перерыва! Причём самые мягкие и самые цензурные прозвища, которые они находили для Эймера, были: "фуфло", "молокосос", "молодой мерин", "недоносок", "жертва акушерки", "бирюк" и "недорезанный импотент". В конце концов Ника и Чикита принялись жалеть друг дружку, оплакивать горькую судьбу-злодейку, давшую им в сотрудники вместо мужика "нуль с..." (...сами понимаете, с чем), расцеловались, прослезились, отревели и разошлись по местам.